Страница 71 из 82
16 августа польские летчики совершили в общем счете 49 боевых вылетов. Атаки производились с предельно малых высот, буквально над самой землей. Уже упоминавшийся польский историк Тарковский писал, что пять самолетов вернулись на аэродром с повреждениями крыльев, винтов и шасси от столкновений со всадниками, хотя подобное представляется нам маловероятным. На следующий день львовские эскадры получили пополнение, благодаря чему количество боеготовых машин возросло до 19. В тот день поляки и американцы 69 раз штурмовали кавалерию 1-й Конной, нанеся ей серьезный урон. Буденновским пулеметчикам удалось сбить истребитель поручика Левандовского.
С.М. Буденный позднее сообщил в своем докладе: «16 и 17 августа вражеские аэропланы в количествах, доходящих до 9, кружили над наступающими колоннами Конной армии „...“ Войска были атакованы с воздуха не менее трех раз на дню, понеся большие потери в людях и конях. В одной только 6-й кавдивизии 17 августа убито и ранено более 100 человек и 100 лошадей. Наступление дивизии было приостановлено из-за сильного противодействия авиации».
А на другой стороне фронта командир 13-й польской дивизии генерал Пахуцкий высказался более эмоционально: «Без помощи американских летчиков мы бы тут давно уже провалились ко всем чертям!»
18 августа львовские эскадры действовали с наивысшей активностью. Пилоты провели в воздухе весь световой день, приземляясь только для заправки топливом и зарядки пулеметов. Всего они произвели 72 боевых вылета, то есть на каждый исправный самолет пришлось по четыре-пять вылетов на штурмовку. В тот же день Буденный получил категоричный приказ прекратить атаковать Львов и идти на выручку Тухачевскому.
Львовская битва завершилась. Польско-американские летчики могли с полным основанием поставить себе в заслугу то, что буденновцам так и не удалось взять город. Всего за несколько дней они совершили 190 боевых вылетов, сбросив более восьми тонн бомб и расстреляв 25000 патронов.
Буденный не успел помочь Тухачевскому, сам едва не попал в окружение и в начале сентября отступил к городу Ровно. Фронт стабилизировался примерно по линии нынешней польско-украинской и польско-белорусской границы.
21 сентября в Риге начались мирные переговоры между Польшей и советской Россией. Но на этом фоне поляки предприняли новое наступление, именуемое в польской историографии «Битвой над Неманом». В результате они смогли за две недели оттеснить советские войска еще на 150 – 200 километров к востоку, обеспечив себе более выгодные условия мира. «Битва над Неманом» проходила в условиях полного господства в воздухе польской авиации. Советские авиасилы все еще не могли оправиться от последствий летней кампании. Почти все уцелевшие самолеты либо ремонтировались, либо требовали ремонта.
Тем не менее, отдельные боевые эпизоды все-таки можно отметить. 21 сентября экипаж «Файтера» из 1-й разведывательной эскадры (пилот поручик Халевский, летнаб подпоручик Мощенский) заявил об уничтожении русского привязного аэростата. А 1 октября поручик Дзяма и подпоручик Романовский из 16-й разведэскадры вернулись с разведки на сильно простреленном самолете. Летчики заявили, что их атаковали три советских истребителя, один из которых им удалось подбить и принудить к посадке. По нашим данным, «Бреге» атаковали два «Ньюпора» из эскадрильи 15-й армии (летчики Ахромеев и Головизнин). Никто из них не получил повреждений.
Но в целом последний период воздушной войны между Россией и Польшей беден боевыми примерами. Похоже, что со стороны красных воевать было уже просто некому.
12 октября делегации на рижских переговорах подписали договор о перемирии, в соответствии с которым военные действия на польско-советском фронте прекратились с нуля часов 18 октября 1920 года.
Сводные данные об итогах боевой работы Красного Воздушного флота в польской кампании, содержащиеся в советской исторической литературе, более чем скупы. Энциклопедия «Гражданская война и военная интервенция в СССР», откуда большинство историков черпало информацию, сообщает только, что советские летчики выполнили 2100 самолетовылетов и провели более 30 воздушных боев.
Глава 15
БРЕГА ТАВРИДЫ
К началу апреля 1920 года единственным участком российской земли, за исключением Дальнего Востока, на котором еще держались белогвардейцы, оставался Крымский полуостров. Положение их было незавидным. Из 25-тысячной крымской группировки войск лишь 5 – 8 тысяч сохраняло боеспособность. Остальные представляли собой аморфную массу больных, раненых, безоружных, вконец деморализованных и потерявших надежду людей.
4 апреля командование Вооруженными силами Юга России принял генерал П.Н. Врангель. Его первой задачей стало восстановление боеготовности эвакуированных из Новороссийска частей и соединений. От этого напрямую зависела возможность дальнейшего продолжения борьбы. Но времени на отдых и переформирование разбитых, понесших огромные потери дивизий не было. С севера на Крым наступала 13-я армия красных. Оборону там держал корпус генерала Слащёва численностью всего в три тысячи человек.
Первую попытку прорваться в Крым через Перекопский вал красные предприняли еще в начале марта. Эстонская, Латышская и 46-я пехотная дивизии, обладая подавляющим превосходством в живой силе, захватили Перекоп и повели наступление на Юшунь. Слащёв послал в бой все резервы, вплоть до офицеров своего штаба, но шансы удержать позиции были ничтожны.
Положение спасла авиация. К тому моменту в Крыму находился 8-й добровольческий авиаотряд с двумя «Анасалями» и двумя «Эльфауге», прибывший из Чечни 5-й отряд с пятью исправными «Де Хэвиллендами» и, наконец, самолеты Качинской летной школы – устаревшие и невооруженные «Анасали», «Ньюпоры» и «Мораны-Парасоли». Все это спешно перебросили на фронтовой аэродром под Джанкоем для нанесения ударов по наступающей группировке красных.
С рассвета 8 марта белые летчики начали раз за разом атаковать скопившиеся под Юшунем большевистские войска и обозы. Налеты продолжались весь день. В итоге наименее стойкие красные части к вечеру оставили свои позиции и начали беспорядочный отход к северу. Те же, кто устоял под авиабомбами, были на следующее утро опрокинуты фланговым ударом подоспевшей из Симферополя белой конницы. Понеся большие потери, красные к 10 марта откатились за Перекоп. Примечательно, что всего этого удалось добиться благодаря лишь нескольким старым и изношенным машинам, многие из которых даже не имели пулеметов.
Юшуньская операция оказала большое влияние на белогвардейское командование, показав, сколь эффективными могут быть аэропланы, сосредоточенные в нужном месте и в нужный момент. Правда, понимание этого факта пришло к белым стратегам слишком поздно. Во времена Московской битвы деникинские генералы, располагая достаточно многочисленной и неплохо оснащенной авиацией, так и не сумели использовать ее с полной отдачей.
Теперь же у Врангеля осталась лишь малая часть от того, чем снабдили его предшественника английские союзники. К концу марта в белой авиации насчитывалось 34 аэроплана, в том числе 27 «Де Хэвиллендов», причем 12 машин были неисправны.
У красных в это же время действовали против Крыма 3-й истребительный, 13-й Казанский и 48-й разведывательный авиаотряды. Первые два базировались на аэродроме Сокологорное, а последний – в Большом Утлюге. Положение с техникой было еще хуже, чем у белых: старые, полусгнившие от «уличного» хранения машины постоянно ломались, двигатели давно выработали ресурс. В соответствии с тогдашней советской доктриной «освободительного похода в Европу» все новые аэропланы шли на польский фронт, а на Южный – почти не поступали.
Боевые вылеты совершались редко, и в основном – одиночными машинами. Правда, 3 апреля командир авиации 13-й армии Коровин, невзирая на плачевное состояние техники, распорядился предпринять групповой налет четырех «Сопвичей» на вражеский аэродром у Джанкоя. Но эта операция, как и следовало ожидать, закончилась провалом. Один из «Сопвичей» 13-го отряда из-за поломки мотора приземлился на том самом аэродроме, который он должен был разбомбить. Экипаж в составе пилота Сумпура и механика Братушки попал в плен. От них белогвардейцы узнали все подробности о составе и местах дислокации советской авиации, а потом по приказу генерала Слащева повесили пленников. Остальные машины «на глазок» сбросили бомбы, не причинившие никакого вреда. После этого случая красные надолго забыли о глубоких рейдах в тыл противника. К середине мая в 3-м, 13-м и 48-м авиаотрядах насчитывалось всего восемь относительно исправных самолетов.