Страница 99 из 121
— Значит, пошли. Ты хорошая раба, будь уверена, — я посмотрел на мормита и добавил: — Как бы за стеной обезумевшие глотки выть не начали от ожидания.
— Я оказался прав, — мы подошли к двери, как Моглус решил вставить последнее слово.
— Ты о чём?
— Трое из наших невольников были на обеденной проповеди. Хубар простоял на подиуме и слова не сказал.
— У него забрали право?
— Только на один день. Приехало его начальство, кто-то из высших сановников. Не хочешь знать, о чём он говорил?
— Мы все умрём, покайтесь во грехе, не делайте плохого, скверна — зло, дети скверны — зло, ксаты — вынужденное зло. Что он ещё мог говорить?
— Ты не прав, Ликус. Я спросил не про Хубара.
— Тогда откуда я могу знать, что они там говорили?
— Сейчас, — Моглус прокашлялся, — «Увидя гниль да сотри её. Увидя грязь да сожги её. Увидя погань да уничтожь её. Увидя сеятеля скверны да покарай его.» Сеятели скверны — это мы с тобой.
— Лаотлетий? — чует моё сердце, что в ближайшие пару недель покой городу будет только сниться.
— Что?
— Слова знакомые. Подумал, что это был Лаотлетий. Высший эльф, один из верховных сановников.
— Ты знаешь его?
— А разве можно не знать такую тварь, как он?
За дверьми миссии нас с Линой ждала пустая улица. И это странно, ведь прошло от силы минут двадцать с момента, как я зашёл внутрь. Стоило только задуматься о поиске этой злосчастной компании, утащившей с собой Ренса — как вдалеке показалась искомая группа разумных. Они вальяжно вышли из-за угла, потягивая что-то с длинных кружек.
— Ликус, чертяка ты эдакая, — Оглаф, как и все остальные, чуть не растаял от вида эльфийки. — Сонтьяла рассказывала, что у тебя была раба и ты заботился о ней. Но в её рассказах и намёка не было на её красоту! Госпожа, позвольте, — Оглаф взял Лину за руку и хотел вложить её маленькую ладошку в свои мозолистые от меча ладони, но она испугалась и вырвалась.
— Она не привыкла к такому, не обижайся.
— Не балуешь ты её, морщинистая морда.
— Не поверишь, но даже слишком балую.
— Что с её платьем? — по глазам Ренса было видно, что тот хотел бы смотреть на эльфийку каждый из отведённых ему дней. Но так обижаться из-за какого-то платья слишком необычно даже для него.
Ну да, сейчас на Лине совсем другой наряд. Да, узоров и каких-то красивых деталей там почти нет. Подумаешь, великовато в плечах и немного длинное — так даже интересней смотрятся. А с длинной Тамиса перед нашим уходом решила вопрос, подвязав платье по талии ярким поясом. Единственно, что смущало — слишком широкий ворот.
— Теперь это её платье. На всё есть причины.
Услышав последнюю фразу, авантюристы и дворфы лишь переглянулись и пожали плечами. Они сразу поняли, что она не просто так переоделась. А вот Ренс, явно придумав какую-то глупость, не успокоился и буравил меня полным ненависти взглядом.
Отмахнувшись от странного поведения парня — мы направились в сторону главной улицы. Вначале все шутили над Ренсом и его бессвязным рассказом про каких-то церковников и что-то про проповедь. Но скоро переключились на более интересные темы.
Джосс и Барат рассказывали дворфам как они, два совершенно разных разумных, смогли найти общий язык. Дворфы смеялись и постоянно вставляли едкие замечания. Я шёл позади и через плечо посматривал на Ренса с Линой: они шли сразу за мной и молчали, не зная о чём говорить. Если для эльфийки такое поведение нормально, но вот Ренс явно терял время. Или же он просто выжидал подходящего момента.
— Минуту, — мой окрик заставил всех остановится, когда до главной улицы оставалось пройти несколько десятков метров.
— Что случилось?
— Ничего. Закрыто из-за праздника, — я показал на двери мастерской оценщика. — Потом зайду.
— Вот и хорошо, что закрыто. Иначе бы мы тебя силой потащили с нами.
— Тогда я бы расценил это как нападение, побежал к своим, пожаловался, и вы бы объяснились перед кем-то пострашнее, чем я.
— Мы бы и его потащили на праздник, не переживай!
Главная улица утопала в праздничном веселье. То, что было здесь до обеда, казалось лишь унылой репетицией. Народ заполнил улицу от края до края и, казалось, что на праздник пришёл каждый разумный из ближайшей округи. А придя, забыл кто он такой и с жадностью истощённого путника впитывал в себя веселье и не насыщался им. За расставленными повсюду столиками наслаждались едой и выпивкой и влюблённые парочки, и разношёрстные компании, и целые семьи. То тут, то там лавочники закрывали прилавки лишь для того, чтобы поднести новые продукты и открыться вновь. Или, продав всё подчистую, уступали место другим торговцам, с нетерпеньем ждущих своей очереди. А уж количество различных клоунов, актёров и других мастеров сцены и подиума невозможно было сосчитать.
— Лик’Тулкис, рад приветствовать вас, — к нам подошёл появившийся из ниоткуда самый спокойный человек в городе.
— Привет, Нурт. Отдыхаешь на празднике?
— Никак нет — работа. Разрешите на одну минуту вас отвлечь.
— Господин ящур, ну может мы…
— Минуту Ренс. Скоро пойдёшь.
Я уже хотел извиниться перед компанией, но они лишь молча закивали головами. Похоже, кто-то из авантюристов рассказал дворфам про Нурта.
— Что случилось? — мы отошли на пять шагов в сторону, и наш разговор мог быть услышан.
— Прошу прощения, что отвлекаю вас в столь радостный для всех нас день. Хотел бы передать, что вас настойчиво желает видеть глава гильдии авантюристов и вольных наёмников города Эльбен.
— Настойчиво?
— Совершенно верно. Видите ли, я не могу знать, о чём именно хочет говорить глава. Могу лишь предположить, что это как-то связано с отбытием из города одного из опытных авантюристов.
— Не совсем понимаю, но если глава хочет увидиться во время праздника, значит — дело точно срочное. Мне в гильдию идти?
— Не утруждайте себя, не надо. Глава просил передать, что будет вас ждать в районе главной площади. Знаете лавку, где торгуют магической бронёй, в основном из металла? Недалеко ещё расположен гончарный магазин.
— Знаю.
— Рядом с ним возведена терраса. Сможете найти главу там. Он приглашает вас провести вечер в его компании.
— Спасибо, Нурт. Передай главе, что я буду.
Нурт в вежливой манере попрощался со мной и извинившись перед всеми, растворился в толпе так же внезапно, как и появился до этого.