Страница 8 из 114
— Очки снял. Помощь принял. И продолжаю добиваться поставленных целей. Но до сих пор не представляю всех нюансов того, что творится и будет твориться вокруг меня. Поэтому хотелось бы получать инструкции заранее. По возможности, с более-менее подробными объяснениями. Чтобы я вас не подводил, не тупил и не чувствовал себя идиотом.
— Что ж, тогда слушай первую вводную. Сегодня ты на расслабоне и только плаваешь. До тренировки четыре с лишним часа. Значит, мы успеем принять душ, завалиться в постель и как следует оторваться!
Пока я, тихо офигевая, укладывал в голове эту самую «вводную», Анастасия успела встать и протянуть мне руку. А когда поняла, что я снова завис, запрыгнула ко мне на колени, обняла за плечи и уставилась в глаза:
— Денис, я большая девочка и не совершаю необдуманных поступков. Образ безумно влюбленной девчонки придуман мною и под меня. Я в принципе не умею предавать, поэтому до тех пор, пока ты не пошлешь меня куда подальше, буду спать только с тобой и, при необходимости, с твоими девочками. А еще не подставлю и не ударю в спину, даже если получу прямой приказ от Горина. Впрочем, последнего можно не бояться — все то, что я тебе перечислила, прописано в контракте на твою защиту и не может быть переиграно без твоего согласия…
…Словосочетание «как следует оторваться» оказалось самым безумным занятием любовью, в котором мне когда-либо приходилось «принимать участие». Не скажу, что за последние два года пребывания в детском доме и почти восемь месяцев относительно самостоятельной жизни у меня было много женщин, но то, что творила в постели Кравцова, было самым настоящим сумасшествием! Вернее, первую условную треть — форменным безумием, во время которого мы с ней сгорали во всепоглощающей страсти, буйствовали, как два одержимых, и в принципе не замечали течения времени. Вторая треть прошла под знаком чувственности и нежности — невесть как переключив меня в диаметрально противоположный режим, Анастасия помогла потерять голову от самых утонченных ласк, легчайших поцелуев, едва заметных прикосновений и т. д. А всю последнюю треть посвятила… преподаванию, сначала описывая ошибки, допущенные во время «свободных спаррингов», затем объясняя, как то же самое действие должно исполняться в идеале, и в конечном итоге добиваясь более-менее похожего «звучания». При этом она как-то умудрялась поддерживать во мне и запредельное желание, и жгучий интерес, так что два с половиной часа, выделенные ею на это мероприятие, пролетели, как один миг. Но самым невероятным было не это — после того, как она «приняла последний зачет», подняла меня с кровати и отвела в ванную, обрывки самых разноплановых чувств, которые я испытывал все это время, внезапно сложились в нечто целое. И подарили ту самую внутреннюю гармонию, о которой она говорила!
Нет, головы я не потерял. Скорее, наоборот: избавился от влюбленности, «пойманной» то ли в первой, то ли во второй трети «кувырканий в постели». И… по-настоящему поверил в то, что эта женщина действительно будет рядом до тех пор, пока я ее не оттолкну, сделает все, чтобы помочь мне добиться успеха, и никогда не предаст!
Это осознание легло на душу настолько легко и уютно, что я обнял личную помощницу, экспериментирующую с режимами душевой кабинки, поцеловал в шею чуть ниже аккуратного розового ушка и вздохнул:
— Ты — самая настоящая волшебница. И…
— Никаких «и»! — невесть как «прочитав» мое состояние, категорично заявила она, провернулась в объятиях и щелкнула меня по носу: — Денис, не дури! Как говорит известная пословица, «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Уставы «монастыря», в котором тебе предстоит крутиться до конца спортивной карьеры, весьма… хм… своеобразны, и их нарушение не прощается! То, что ты не пьешь, не куришь и не ширяешься, можно объяснить предельно жестким режимом, зверствами тренеров и безумными штрафами, прописанными в контракте. А равнодушие к представительницам или представителям «высшего света» — не объяснить ничем! В общем, эту статью «устава» тебе придется отрабатывать со всем усердием.
— У-у-у… — мрачно протянул я.
— Не все так плохо, как кажется на первый взгляд! — отвечая на этот крик души, продолжила Кравцова и одарила меня лукавой улыбкой: — Не забывай, выбирать тех, с кем грешить, буду я. И я же помогу превратить столь тягостную обязанность в сказочную феерию. Само собой, если тебе это надо.
— Надо! — обрадованно воскликнул я и сорвал с губ этой невозможной женщины еще один умопомрачительный поцелуй. А когда почувствовал ответный и почти растворился в ее нежности, перед глазами возникла полузабытая картинка из очень далекого прошлого — два сферических сосуда, верхние точки которых соединялись тоненькими трубочками с небольшим алым ромбом, ориентированным по горизонтали. Только вот на донышках обеих сфер появилась жидкость. В правой — алая, оттенка, вызывающего что-то среднее между страхом и тревогой. В левой — зеленая, радующая «взгляд» теплом и спокойствием, что ли. Само собой, я сразу же ушел в себя и точно так же, как в день их первого появления, попробовал вызвать ту самую Систему, которую так вкусно описывали авторы ЛитРПГ-шек. К сожалению, дозваться до списка моих характеристик не получилось и в этот раз — через пять секунд после появления картинка подернулась мелкой рябью и исчезла. Зато задергалась Кравцова:
— Денис, ты все еще со мной?
Озвучивать стандартное объяснение типа «У меня внезапно заболела голова» было бы редким идиотизмом, так как меня сразу же отправили бы на обследование. Поэтому я выбрал вариант из другой оперы:
— Да, с тобой. Просто представил, какой чувственной должна быть твоя настоящая любовь, и расстроился.
Она снова заглянула мне в глаза, несколько секунд искала в них что-то свое, а потом уткнулась лбом в мою ключицу и еле слышно призналась:
— А настоящей у меня и не было…