Беды с любовью

— Ты тоже, – монотонно ответила она.

Он потянулся к дверной ручке, затем обернулся. — И последнее. Это ты сказала мне убираться той ночью. Так я и сделал. Но наши друзья, похоже, вбили себе в голову, что я каким-то образом оставил тебя у алтаря. Джейк сказал, что у них есть образ тебя, стоящей там в день нашей свадьбы, ожидая жениха, который так и не появился. Почему так? Я могу понять, если тебе нужно было сохранить лицо, но мне просто... интересно. Интересно, что случилось после того, как я оставил тебя на парковке той ночью.

Эмма скрестила руки и посмотрела на свои пальцы ног.

Пора было положить этому конец. Раз и навсегда.

— После... нашей ссоры я поехала домой. Дейзи отвезла меня. Я забралась в кровать и проплакала несколько часов, чувствуя себя ужасно виноватой перед собой. Я провела большую часть своей жизни, чувствуя себя более скучной, менее яркой версией моей близняшки, и знать, что ты тоже так считал... это было как удар ножом в живот, понимаешь? Я так сильно цеплялась за тот факт, что ты выбрал меня, а потом появились все эти доказательства того, что ты выбрал меня не по тем причинам.

Он открыл рот, но также быстро закрыл его, дав ей закончить.

Эмма покачала головой и слегка рассмеялась. — Я пришла в себя только около двух часов ночи.

Тогда она подняла глаза. Встретилась с ним взглядом. — Мне всё ещё было больно. Ужасно. И я не была уверена ни в чём, кроме того факта, что любила тебя.

Его глаза вспыхнули.

— Я думала, что это была одна из дурацких ссор, когда утром, после хорошего сна, всё пройдёт… Я думала, что ты простишь меня за то, что я вышла из себя и бросила в тебя кольцо, потому что мы собирались пожениться, Кэссиди. Я думала, чтобы разрушить нас, потребуется нечто большее, чем припадок южной красавицы.

— Ты сказала мне, что больше не хочешь меня видеть, – прошептал он. — Я поверил в это. Ты сказала мне уйти. И я ушёл.

— Я понимаю, – сказала она тихим голосом. — Я понимаю. Но я думала, что ты вернёшься. Я была так уверена в этом. Именно поэтому я встала на следующее утро и позволила Дейзи положить огурцы на мои глаза, чтобы уменьшить отёчность, а визажисту нанести толстый слой тонального крема, чтобы замаскировать мой красный нос и покрытые пятнами щёки. Я думала, что ты вернёшься, – её голос дрогнул.

— Эмма. – Он протянул руку, но она отступила назад.

— Я ждала ещё час после того, как церемония должна была закончиться. Я ждала даже после того, как все гости ушли. Я ждала, пока Дейзи не завернула меня в огромное флисовое одеяло и буквально затащила в папину машину.

— Я не знал, – прошептал он.

Её смех был тихим. — Что именно было непонятно? Рыдающие голосовые сообщения? Десятки безумных текстовых сообщений?

Глаза Кэссиди закрылись. — Ты звонила мне.

— Раз сто, наверное. – Она обхватила себя руками, погрузившись в свой собственный мир горестных воспоминаний. — Я умоляла, Кэссиди. Я не снимаю с тебя вины за то, что ты использовал меня, чтобы влезть в компанию моего отца, но я и сама не ухожу от ответственности. Я извинялась снова и снова, и я бы сделала это лично, но ты даже не дал мне такого шанса. Это не поступок влюблённого мужчины. – Она пожала плечами. — Поэтому я сделала то, что должна была сделать. Я разлюбила тебя.

Или, по крайней мере, попыталась.

Он сглотнул.

— И я не могу вернуться, – сказала она с небольшой улыбкой. — Больше я этого делать не буду. Если тебе не всё равно, отпусти меня. Пожалуйста. Позволь мне исцелиться.

Он смотрел на неё несколько мучительных секунд. Затем он двинулся к ней, грустно улыбнувшись, когда она вздрогнула. Его голова склонилась к её голове, губы мягко коснулись её щеки. Нежно.

— Это ещё не конец, Эмма.

Потом он ушёл.

Эмма сказала себе, что она рада. Это то, чего она хотела – быть одной было безопасно.

Но она не чувствовала себя в безопасности.

Она чувствовала себя одинокой. Болезненно, душераздирающе одинокой.

И тогда она сделала то, что должна была сделать давным-давно.

Она свернулась калачиком на кровати и заплакала.