Всего одна ночь

Сэм проследил за её взглядом, пытаясь определить, задерживается ли он на ком-то конкретном. Интересно, был ли среди присутствующих здесь парней тот, кто мог бы заменить его в её постели ради этой чёртовой статьи.

Твоя идея, Комптон. Твоя собственная гениальная идея синих яиц.

— Джейсон милый, тебе не кажется? – спросила она.

Пырнуть бы его. — О, очень милый.

— Я с ним раньше мало общалась, но он милее, чем я ожидала, под всей этой чванливостью.

Дважды пырнуть.

— Срочные новости, Ри. Три твои лучшие подруги находятся здесь, в этой самой комнате, а две твои сестры – всего лишь на расстоянии телефонного звонка, что означает... барабанную дробь, пожалуйста... что мне не придётся это слушать.

Он знал, что его голос выдавал его ревность, он раскрыл свои карты, но когда она повернулась к нему лицом, её ярко-голубые глаза были просто дружелюбными, а не торжествующими. Что бы она ни замышляла, это не был "заставить Сэма ревновать" план.

Она уже делала такой ход раньше и была слишком умна, чтобы им злоупотреблять.

Его глаза сузились. Не так ли?

Проверяя её, он медленно сдвинулся, перекинув руку через спинку её стула и следя за её глазами в поисках того всплеска осознания. Того, который он видел – нет, почувствовал, во время объятий на поле.

Сэм, как бы случайно, провёл свои большим пальцем по её лопатке, пока она разговаривала с женщиной слева. Конечно, её позвоночник напрягся, почти незаметно, словно подавляя нежелательную реакцию.

Она боролась с этим, определённо.

Его рука снова двинулась, пальцы нащупали кончик её хвоста, поклоняясь мягким волосам, прежде чем она слегка наклонила голову и бросила на него любопытный взгляд.

Он поднёс пиво к лицу, делая вид, что не замечает "случайного" прикосновения.

В эту игру могли играть двое.

Вот только он не был уверен, что хочет играть в какую-то игру. Не сейчас. Он хотел видеть её в своей постели, но он также хотел восстановить дружбу, которая в последнее время была погребена под сексуальным напряжением.

Он скучал по ней. Не только по её улыбке, юмору и тому, как она заставляла его отвечать за то дерьмо, которое он сделал. Но он также скучал по Райли в глубоком, неослабевающем смысле, который нельзя было объяснить простой дружбой.

И как бы он не старался, Сэм не знал, как поддерживать эту лёгкую дружескую атмосферу и более глубокую связь.

Но он уже начал думать, что хочет попробовать.

— Тебе нравится твоя работа в «Стилетто», – сказал он, надеясь втянуть её в непринуждённую беседу. — Это видно по тому, как тебе комфортно с коллегами, и по тому, что ты так же радуешься понедельникам, как и пятницам.

На её лице промелькнуло замешательство, и он почувствовал крошечный укол сожаления о том, что она была удивлена его интересом к её жизни. Не то чтобы он мог винить её. Они столько лет отталкивали и притягивали друг друга, что почти забыли, как просто находиться в компании друг друга.

Пора было это исправить.

— Само собой, она мне нравится, – сказала она.

Сэм покачал головой. — В этом нет ничего само собой разумеющегося. Поверь мне, в наше время любить свою работу – большая редкость.

Она отхлебнула пива и посмотрела на него. — Говоришь по собственному опыту?

— Чёрт, да. Открытие и управление винокурней – это работа на полный рабочий день и даже больше. Я бы не стал этого делать, если бы не ненавидел альтернативу.

— Инвестиционный банкинг – это не твоё? Я потрясена.

Он печально улыбнулся. — Перевожу: У Сэма Комптона не было того, что нужно, чтобы преуспеть в реальном мире.

Райли переместилась на своём сиденье, чтобы изучить его, и он сопротивлялся желанию поёрзать. — Почему ты это делаешь? Забудь. Я знаю, почему ты это делаешь. Твоя мама забила тебе голову всякой ерундой о том, что ты не хороший парень. Но почему ты в это веришь?

Чёрт. Чёрт. Он не хотел заводить этот разговор. Что случилось со старыми добрыми временами, когда она отвечала на его оплошности шуткой и оставляла всё как есть? Почему сейчас она решила надавить?

Может быть, потому что его язык был у неё в горле, а руки на её груди. Может быть, потому что он случайно приоткрыл дверь и теперь расплачивался за это.

— Мы можем не говорить об этом? – спросил он, вынужденно улыбаясь.

Она открыла рот, чтобы возразить, но он снова опередил её. — Мы говорили о тебе. И о том, как тебе повезло, что ты нашла подходящий тебе карьерный путь.

Её улыбка слегка померкла. — Ты имеешь в виду, потому что я пишу о сексе.

Загадочные слова Эммы витали в глубине его сознания. “Она не такая, как ты думаешь.”

— Я не уверен, что это то, что я имел в виду, – сказал он, сохраняя непринуждённый голос. — Я просто хотел сказать, что ясно, что ты на своём месте.

— А ты нет?

Брось это, Райли. Но он был несправедлив. Он должен был знать, что его желание быть её другом будет взаимным. Он должен был знать, что желание, чтобы она доверилась ему, скорее всего, было бы улицей с двусторонним движением.

— «ROON» – всё для меня, – сказал он, наконец, выбрав прямой и честный ответ.

Что-то грустное промелькнуло на её лице, но улыбка осталась на месте. — По-моему, это не так.

Это было слишком похоже на то, что могла бы сказать его мать, и его плечи автоматически напряглись. — В смысле?

— В том смысле, что все, кто пробовал твоё виски, считают его лучшим из того, что они пробовали, и всё же почти никто его не пробовал.

Глаза Сэма сузились. — Я его подправляю.

— Чушь собачья. Ты прячешься.

Он хотел обрушить стену. Встать и уйти, пока она не добралась туда. Но она уже сделала это. И, как ни странно, он не хотел, чтобы стена рухнула. Только не с Райли.

— Я хочу сделать это правильно, – сказал он, встретившись с ней взглядом. Мне нужно сделать всё правильно.

Её пальцы на мгновение коснулись его предплечья, и хотя это прикосновение было гораздо более сестринским, чем хотелось бы самой тёмной части его души, оно успокоило его.

— Тебе нечего доказывать, Сэм. Во всяком случае, не нам, МакКеннам.

Он знал, что она права.

Он также знал, что он не МакКенна. Он всегда это осознавал. Он был Комптоном, а Комптонам успех даётся нелегко.

— Хочешь выбраться отсюда? – услышал он свой вопрос. — На Десятой есть виски-бар.

Она слегка пожала плечами. — Конечно. Но давай без облапываний, как на поле.

— Я не знаю, о чём ты, – сказал он, вставая, чтобы отодвинуть её стул, немного удивлённый тем, что она упомянула об этом.

Может быть, она всё-таки не играла в игры? А если нет... значит ли это, что она покончила с ним?

Эта мысль была более удручающей, чем он хотел признать.

— Скажем так, объятия Лиама совсем не такие, – сказала она, бросив на него многозначительный взгляд.

Сэм ждал старого знакомого чувства вины при упоминании имени лучшего друга, и оно пришло, быстро и уверенно. Но, что интересно, то давнее обещание, которое он дал Лиаму не прикасаться к его сестре, казалось гораздо менее важным, чем те обещания, которые он хотел дать Райли.

В какой новый ад я вляпался?

— Я запутался, – сказал он наконец, решив оставить всё в шутливом ключе. — Я на секунду подумал, что ты действительно привлекательна.

Райли хмыкнула, по-дружески сжимая его руку. — Такое случается постоянно. К счастью для нас, нет ничего лучше неудачного секс-эксперимента, чтобы отправить двух людей в постоянную френдзону.

К чёрту френдзону, – подумал Сэм, открывая перед ней дверь. Этого было недостаточно.