После поцелуя

Хотя она едва могла понять идею еды, она откусила кусочек хот-дога, с болью осознавая, что он наблюдает за тем, как она жуёт.

— Итак, все эти дни ты ждал меня... ты хотел что-то обсудить, или это было просто сидение в неловком молчании?

Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Он потянулся вниз, чтобы поднять лежащий рядом журнал. Его обложка была помята и забрызгана водой. Либо он выкопал его из мусора, либо читал. Судя по всему, несколько раз.

Он молча перевернул журнал на загнутым уголком страницу - её статью. Джули вздрогнула и отвела взгляд. Её статья в его руках была предельной уязвимостью. Как будто ему нужно было просто сжать кулак, чтобы раздавить её.

Чёрт, да этот мужчина мог раздавить её одним словом.

А потом он начал читать.

 

За последние несколько недель я сделала то, что делала ужасно много раз. Я влюбилась.

Потом я пошла и сделала что-то безумное. Что-то замечательное. Я осталась влюблена. Я осталась после первого поцелуя, первой шутки, первой ссоры.

Но я всё сделала неправильно. Я играла в это как в игру, и разбила чьё-то сердце.

И разбила своё собственное в процессе.

 

Джули моргнула, сдерживая новый прилив слёз. Написать эти слова было достаточно сложно. Услышать их из его уст...

— Не надо, - тихо сказала она. — Пожалуйста.

Но он читал дальше, как будто не слышал её протеста.

 

Это чертовски больно? Да. Скучаю ли я по нему больше всего на свете? Да.

Но смогла бы я вернуться и влюбиться в этого парня заново, даже зная, что всё закончится плохо? Безусловно.

Потому что, несмотря на то, что я писала все эти годы, самое лучшее в любви - это не смех, не флирт и даже не первый поцелуй.

Самое лучшее наступает после всего этого. Это осознание того, что он знает, что ты не умеешь готовить, но притворяется, что позволяет тебе попробовать. Ненавидеть бейсбол, но всё равно смотреть его, потому что это заставляет его улыбаться.

Настоящая любовь, та, которая имеет значение, это отдать своё сердце кому-то даже после того, как он попытается вернуть его обратно.

И знать, что ты отдашь ему своё сердце снова и снова. Если только он попросит.

 

Пальцы Митчелла слегка сгибались вокруг страниц, когда он прервался.

Несколько мгновений они сидели в напряжённом молчании, и Джули едва осмеливалась дышать.

Не смела надеяться.

— Ты действительно имела это ввиду? - спросил он наконец, его голос звучал гравием, совсем не похожим на гладкого, уверенного Митчелла, которого она узнала.

— Я имела это в виду, - мягко ответила она. — Единственное, что могло бы быть более искренним, это если бы они забрызгали страницу моей кровью.

— Прекрасная иллюстрация, - сказал он небрежно.

Она попыталась закатить глаза на его неубедительную попытку юмора, но вместо этого наблюдала, как её рука нашла его руку на скамейке в парке. — Митчелл. Мог бы ты... ты... просто... пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, будет ли у меня ещё один шанс.

— Ещё один шанс на что, Джули?

Она заставила себя посмотреть ему в глаза. — На тебя. На нас. Отношения с тем, кто мне дорог.

Его рука медленно протянулась, и он провёл большим пальцем по её щеке. — Кто дорог?

Джули ненадолго закрыла глаза от его нежного прикосновения, не смея надеяться.

Он заговорил снова. — Я влюбился в тебя здесь, знаешь ли. На этой скамейке, наблюдая, как ты ешь хот-дог, словно голодное животное.

Её глаза распахнулись, но он накрыл двумя пальцами её губы, не давая ей заговорить. — То, как я разговаривал с тобой в тот день в доме Келли, было непростительно.

Она подняла плечо. Ну, да.

Его глаза опустились на её подбородок, словно он не мог смотреть ей в глаза. — Я так долго держался за своё безумие, ненавидя тебя. Но прочитав твою статью я понял, что ты тоже страдаешь, и я не мог перестать проигрывать то, что я сказал, и я… я понял, что никогда не извинялся. Никогда не просил тебя простить меня.

Он прислонился лбом к её лбу и глубоко вздохнул. — Правда в том, Джули, что я не думал о пари, когда был с тобой. Я пытался. Я пытался всё время, но когда я был с тобой, не было места ни для чего, кроме тебя. Впервые я хотел отношений ради человека, а не ради безопасности.

— Митчелл...

— Я не закончил. Ты можешь писать об отношениях сколько угодно. Настолько лично, насколько хочешь. Ваши дни серийных свиданий закончились, мисс Грин. С этого момента всё, что касается твоих личных отношений, должно быть связано со мной.

Она кивнула, её глаза наполнились слезами.

— Прости меня, - прошептал он.

— И ты меня.

Он дёрнул её за хвост, заставляя её поднять лицо к себе. — Ты сказала мне, что любишь меня, а я бросил это тебе в лицо.

Она слабо улыбнулась. — Ну, да. Ты придурок.

— Попробуй ещё раз.

Джули сглотнула. Сделала вдох. Рискнула. — Я люблю тебя.

Его глаза стали яркими и яростными. — Тебе лучше. Потому что я люблю тебя так чертовски сильно.

— Навсегда? - спросила она.

— Навсегда. Или, по крайней мере, пока я не решу, что не могу жить без мест в ложе на стадионе «Янки».

— А, значит, теперь у нас Уолл-стрит шутник.

— Ещё бы. А теперь, как насчёт того, чтобы написать об этом? - Его губы нашли её губы как раз в тот момент, когда она почувствовала, как что-то прохладное и твёрдое опустилось на четвёртый палец её левой руки.

Джули почувствовала, как кровь отхлынула от её лица. Или, может быть, она прилила к лицу. В любом случае, её мысли разбегались во все стороны, а сердце словно застряло в горле.

— Митчелл...

— Если тебе нужно время, у тебя оно есть. Но пока не отказывайся, - сказал он быстро, настоятельно. — Я знаю, что это слишком рано, и я знаю, что это безумие. - Он провёл пальцем по её подбородку, наклоняя её лицо вверх. — Но это и правильно, - добавил он мягко. — Не так ли?

Она посмотрела в его темно-синие глаза, в которых читалась и надежда, что она скажет "да", и паника, что она скажет "нет".

Это было слишком рано. И безумием...

Мысли, проносящиеся в её голове, медленно складывались в единую картину. Она, Митчелл... и, возможно, целая толпа бегущих по пересечённой местности малышей.

Она позволила себе примерить образ по размеру. Чёрт, разве не этим она занималась последние несколько недель? Примеряла Митчелла на себя и понимала, что он идеально ей подходит?

И знать, что он всегда будет подходить?

Джули улыбнулась ему, и он вздохнул с облегчением.

— Это "да"? - спросил он.

— Да, - тихо сказала она, запустив руку в его волосы и притянув его голову к себе. — Это "да".

Он поцеловал её под лучами заходящего солнца, прямо на глазах у всего мира, и сердце Джули забилось от совершенства момента.

Вот это была история, которую стоило рассказать.