Одиннадцать камней

- Фостен-то? Да все знают, что он обдирает до нитки, - усмехнулся один из собравшихся. – А что делать? Зато у него есть много полезных подпольных артефактов.

- Понимаю, - решила я сказать мягко, но голос не понизила. – Запрещенные артефакты делают жизнь более комфортной, хоть и более незаконной. Однако вы знаете, что артефакты стали запрещенными не только по тому, что представляют опасность для всего общества? Они запрещены еще и потому, что если их сделает кто-то вроде Фостена, или того, у кого он скупает эти вещи, то становятся или бесполезными, либо опасными. Эта подделка сработает раз, может два. А потом вы снова вернетесь. И так будете выкладывать последние деньги на откровенный мусор. Взгляните на это…

Я взмахнула рукой, показывая главную цель своей презентации. Из пальцев высыпались тусклые фиолетовые искры, и как снег опустились на товары. Обычная иллюзия, придется мне сыграть на невежестве этих людей. Конечно, чем я лучше Фостена в этом случае, скажите вы? Ну, я хотя бы делала это не ради денег, а чтобы найти Неру…

- Это заклинание называется «Помеха». Если оно касается настоящего артефакта, обладающего силой, то на нем не остается никаких следов. И, как вы видите, тут все товары завалены этим снегом. Одна сплошная подделка, - отрезала я. Затем взяла с прилавка маленький камушек, горящий золотом и серебром. – Особенно эта вещь. Он пытался продать вам обычный камень за две тысячи монет. Вы только подумайте об этом! Фостен наживается на горе лю…

Я почувствовала, что Фостен хватает меня за руку. Ну вот, щит перестал работать. Кажется, конец моей презентации, и, возможно, недолгой и бесславной жизни.

Он приставил нож к моему горлу, и я почувствовала холодную сталь.

- Не верьте этой мошеннице, - сквозь зубы сказал Фостен. – Это иллюзия, она наколдовала обычный снег. Более того, именно она выпустила птицу Хальдора из клетки.

- Ну и дела, - пробормотал кто-то из толпы.

- Так она и еще из дворца! Что эти лорды себе позволяют?! – услышала я другой голос в толпе. – Она чужая. Ее нужно проучить.

- Да! Закидать камнями! Затоптать в грязь! – предлагали жители Лойрана варианты. Я скривилась. Зря стараетесь, сейчас этот торговец просто перережет мне горло. Грубо и без фантазии. Понимает, что магов нужно убивать быстро, пока они не успели ничего наколдовать.

И Фостен упустил свою возможность.

Ворота, через которые мы зашли в эту дыру, с грохотом вылетели вперед, осыпая щепками сторожившего мужчину, который до этого без интереса наблюдал за развитием событий.

Из-за ворот шагнул Эшер, его глаза горели не синим, как обычно, а злостным красным огнем. Выглядел он жутко. Я с ужасом застыла, хотя и так не могла пошевелиться из-за ножа у горла. Неужели Эшер все-таки принял зелье ярости? Подобное зелье позволяло магу колдовать чуть больше и быть сильнее, но цена была слишком высока!

Присутствующих вид мага напугал, а это он еще ничего не начал делать, только ворота вышиб. Кто-то закричал и постарался быстрее уйти отсюда, другие полезли на мага с кулаками, что, по сути, глупо. Особенно досталось амбалам, вышвырнувших придворного мага с черного рынка – он связал их с помощью невидимых пут и подвесил вниз ногами за флигель крыши.

Наконец, когда в этом притоне никого не осталось, Эшер дошел до меня, взмахнул рукой, и Фостен тут же отпустил меня, схватился за горло и припал к земле. Почему Фостен не зарезал меня раньше, пока Эшер расправлялся с остальными? Возможно, он испугался, или не хотел убивать меня на самом деле.

Я поправила помятый плащ после холодных объятий с торговцем, и улыбнулась Эшеру невольно, хотя понимала, что вряд ли он способен меня слышать и видеть.

- Как же хорошо, что ты пришел!

Как и думала, Эшер почти никак не отреагировал, гнев пылал в его глазах. Зелье ярости… Он и стал по-настоящему яростным, как следует из названия. Маг не слышал, что я говорила, только сильнее сжимал руку, душил Фостена. Еще минуту назад я была бы не против, чтобы торговцу свернули шею, но теперь поняла, что этого лучше избежать.

- Не убивай его, иначе мы не узнаем имя мужчины, купившего камень, - я положила Эшеру руку на плечо. Я читала, что зелье ярости приносит огромную боль тому, кто примет его. Кровь в венах разогревается до таких пределов, что даже самый миролюбивый человек захочет убивать. Я представляла, какого внутренне Эшеру сейчас, хоть он еще и не осознает боли, она придет потом. Как же он решился принять такое опасное зелье? Это нужно иметь большое мужество и выносливость. Или быть безумным.

- Пусть он отпустит меня, и я скажу, - хрипел Фостен, хватаясь пальцами за грязную землю. На шее проступили красные следы. Эшер действительно сильно сжимал ему горло, и не спешил успокаиваться. Теперь я забеспокоилась за всех нас, даже за этого торговца, который мне не нравился.

Как же мне остановить Эшера? Я помню, как три взрослых мага пытались привести в себя глупого студента, выпившего залпом зелье. А я одна, и магия на пределе… Разве что использовать не магические метод…

- Сейчас все уже хорошо, Эшер. Уже все хорошо! – я встала между магом и торговцем, улыбнулась, глядя ему в глаза. Осторожно протянула руку и положила ее на щеку Эшера. Итак, либо он сейчас разорвет меня в клочья, либо все закончиться хорошо. Исход первого события был более вероятным, получается я решила рискнуть как минимум лишиться руки, а как максимум – жизни, когда прикоснулась ладонью к щеке Эшера. Его кожа горела, приближаясь к сорока градусам. Эшер в упор посмотрел на меня, и оскалился с такой яростью, как будто я виновна в смерти всех его родных. На момент мне показалось, что Эшер может и меня задушить. Настолько сильно в нем пульсировала кровь и гнев. Холодный пот покатился по моей спине, а внутренности в животе завязались в крепкий узел. Я почувствовала страх, неведомый мне никогда. Я словно почувствовала дыхание смерти, и хотела только бежать прочь от Эшера, как от огня. Но потом в глазах ярости промелькнуло узнавание, Эшер сфокусировал на мне взгляд, и его лицо вновь стало здорового оттенка, и кровь отлила от глаз, те снова стали синими.

Потом маг осел на землю, начал судорожно хватать ртом воздух, словно не мог надышаться. И обвил голову руками.

- Титания, не верю, что сделал это. Как же больно! – сквозь зубы говорил он, зажмурив глаза. Я села рядом с ним, чтобы поддержать.

- Спасибо, что спас меня. Я уже писала мысленно завещание, - улыбнулась я. И вздохнула. – Прости, что тебе пришлось пройти через это…

- Ерунда, потом с этим разберемся… - стиснув зубы, промолвил Эшер. – Что сказал этот тип?

- Сейчас узнаю, - кивнула я и вернулась к Фостену. Тот кашлял и хватался за горло, не в силах прийти в себя.

- Вы… вы ничем не лучше… нас… знаете? – сквозь кашель обронил Фостен. – Ради своих целей… способны на все…

- Мы никого не собирались убивать, в отличие от некоторых образцов добродетельности, - резко ответила я, напоминая, что Фостен держал нож у моего горла. – Всего этого можно было бы избежать, Фостен. Ты сам напросился. А теперь скажи имя.

Фостен поднял голову и прожигающей ненавистью посмотрел на меня. Нет, не таким яростным взглядом, как от одноименного зелья, но близко.

- Кто бы не был вашим соперником, он победит вас. Даже если будете и дальше использовать такие меры, или даже хуже, - прокашлявшись, он, сказал наконец. – Мужчину зовут Робин, ищите в конце осиновой улицы. Что бы вы скорее нашли дорогу до Черты! – сплюнул он в конце.

Я помогла Эшеру встать и уйти из этого места. Знакомство с черным рынком вышло у нас неоднозначное. Честно, я ничего не хотела громить или хоть как-то вмешиваться в жизнь этих людей. Я им не судья. И все-таки я чувствовала себя как-то неправильно.

- Нам, наверное, стоило действовать хитрее, - покачала я головой, когда Эшеру стало заметно лучше.

- Рыбу водой не испугаешь, - вдруг улыбнулся мне Эшер. – Этот Фостен явно был ушлым хитрецом, и если бы ты придумала, как обмануть его, он бы все равно обыграл бы тебя. Действовать силой не очень изящно, совсем не в духе магов. Но, зато действенно.