Параллельные

Он издал странный звук, а я не стала уточнять, что именно имела в виду.

— Я лечу в Израиль на следующей неделе, — словно чего-то ожидая, сообщил муж, пусть почти и бывший.

— Ну и лети, — надулась я и скинула звонок.

***

Я сидела на работе и ждала Пашку, когда же тот решит объявиться в ФАПе. В последнее время он почти каждый вечер пропадал у своих друганов, живших на соседней улице. И пусть всё в посёлке находилось рядом, я не рисковала оставлять его одного шататься по зимним улицам. Обычно он доходил до моей работы, и мы уже вместе неспешно шлёпали по сугробам домой. Но сегодня он задерживался, а я болтала с Юлькой, позвонившей мне по видеосвязи.

Ей было лучше, заметно лучше. Сейчас она проходила курс реабилитации и уже буквально через пару месяцев должна была вернуться домой. Я ждала этого… и грустила, не представляя, как смогу расстаться с Пашкой.

Этой зимой мы несколько раз навещали Юлю. И у меня не было сомнений в том, что эти двое абсолютно точно любят друг друга. Но, если честно, я боялась Юлькиной бестолковости. Впрочем, перенесённое заболевание всё же заставило её повзрослеть. Теперь в её взгляде читался опыт и… груз ответственности, всё-таки лёгший на её плечи.

Вот уже минут десять она пытала меня, выспрашивая самые мелкие и, казалось бы, незначительные подробности нашей жизни.

— Он так вырос! — воскликнула она после моего рассказа о Пашиных успехах в школе. — И это всё… благодаря тебе.

— Нет, — покачала я головой, — всё благодаря ему самому. Мне оставалось лишь подтолкнуть.

Но прилив гордости за своего подопечного я всё же испытала. Мы поболтали ещё немного, пока на крыльце послышались шаги.

— Ладно, Юль, Пашка пришёл. Он тебе из дома позвонит, а то, если сейчас прочухает, что я с тобой разговариваю, мы застрянем здесь на час, а на улице уже совсем темень.

— Обними его за меня, — попросила приятельница и отключилась.

Я встала из-за стола и выгнулась в пояснице, хрустнув суставами. В последнее время спина всё больше давала знать о себе.

Ребёнок всё ещё топтался в сенях, я же, не дожидаясь его, начала собираться домой, сменила халат на тёплый вязаный кардиган, а рабочие туфли на те самые валенки, заправив внутрь штаны.

Наконец от входа потянуло прохладой, и я всплеснула руками:

— Павел, ну где ты ходишь, время уже…

Так и не договорила, ибо вместо Юлиного сына на пороге моего кабинета материализовался незнакомец в дутой куртке с надвинутым на лицо капюшоном.

— Ой! — от неожиданности едва не подскочила я. — Извините…

— Добрый вечер, хозяюшка, — с лёгкой наглецой проговорил незваный гость, так и не открыв лица.

Напряглась. Тут же засосало под ложечкой, сигнализируя об опасности. И вроде бы в мужчине не было ничего такого, разве что беспардонность, но во мне всё будто бы подобралось.

— Извините, — как можно более мягко начала я, — но мы уже закрылись. Если у вас ничего срочного, то можно…

— У меня как раз-то очень срочное, — по голосу было слышно, что мужчина улыбался. И добродушия в этой улыбке не ощущалось ни на грамм.

— Вас что-то беспокоит?

— Да, знаете ли, боли в спине. Сорвал пару лет назад, теперь вот… мучаюсь постоянно.

Сделала вид, что поверила.

— Тогда я вряд ли чем-то смогу помочь вам. Вы, наверное, лучше моего знаете, что делать в таких ситуациях, если боли в спине наблюдаются несколько лет.

— Сегодня, знаете ли, как-то особо… невмоготу. Приехал к родственникам, чистил снег, и всё, — он развёл руками, — накрыло.

Я старалась держаться ровно, ничем не выказывая своего волнения, считайте, что страха.

— Как неосмотрительно, — изобразила я беспечность. — А что вы принимаете в таких ситуациях?

— Да доктор в своё время что-то там выписал.

— То есть вы несколько лет принимаете лекарство и сами не знаете какое?

Возражение вырвалось самой собой, притворяться, что я ничего не замечаю, оказалось сложнее, чем я предполагала.

— Это не так уж важно, — с неожиданным нажимом в голосе, констатировал мужчина, — они не помогают. Мне нужно что-то посильнее.

— Боюсь, что не смогу вам помочь… — в этот момент дыхание незнакомца участилось и стало больше напоминать гневное сопение. — Видите ли, это фельдшерский пункт, и наличие тех или иных лекарств здесь регламентировано. Никаких сильных обезболивающих…

Решила говорить на его языке, избегая терминологии.

— Да брось ты, я ж страдаю, — ухмыльнулся он и вдруг сделал шаг в мою сторону, поднимая во мне волну паники. Едва сдержалось, чтобы на автомате не прижать руку к животу в защитном жесте.

«Не смей показывать своего страха!» — требовал внутренний голос.

— Хорошо, давайте я вас осмотрю. Как вас зовут?

— Ой, давай без этого.

— Но я не смогу вас принять без документов, — тянула я время, надеясь неизвестно на что и убеждая себя в том, что мне просто показалось. И на самом деле никакой опасности нет.

— Значит, придётся, — устало вздохнул мужчина, как если бы я его смертельно достала, и откинул капюшон. Наверное, он ожидал какого-то эффекта, но я молчала, слегка оцепенело рассматривая его. Когда-то молодое и привлекательное лицо выглядело потасканным. Недельная щетина, обветренная кожа, потрескавшиеся губы и лихорадочный блеск глаз, наводящий на не лучшие мысли.

— Чего вы хотите? — спросила уже напрямую.

— Чтобы мне хорошо стало, — оскалился мужчина и сделал ещё шаг вперёд, я не удержалась и попятилась назад.

— Я… не понимаю.

— А я поясню, — фыркнул он. — Мне говорили, что в моём случае может помочь промедол или фентанил.

Едва не застонала, но сдержалась.

— Здесь такого нет.

— Уверена?

— Да.

— А если я всё-таки помогу тебе вспомнить? — предложил мне собеседник и извлёк из кармана что-то металлическое. Движение рукой, и на меня смотрело острое лезвие ножа.

Я похолодела, но это, как ни странно, наоборот, помогло взять себя в руки.

«А ну-ка собралась, — командовал голос разума, — тебе сейчас нельзя нервничать. Только трезвый расчёт и хладнокровие». На словах это, правда, звучало проще, чем на деле.

— То, что вы назвали, является наркотическими веществами. Их хранение строго регламентировано. А это всего лишь фельдшерский пункт, — последнее подчеркнула особо, — здесь такого нет. Можете поискать…

Кивнула в сторону шкафа с медикаментами.

— Думаешь, я тебе поверю?! — вдруг неожиданно громко гаркнул он. — Сама же сказала, что это наркотики. Я что, по-твоему, идиот, чтобы поверить в то, что их могут хранить в обычном шкафу? — После чего ткнул пальцем в сторону сейфа. — Ключи.

Наверное, в каком-нибудь фильме я должна была бы начать геройски сопротивляться, до конца стоя на своих принципах. Но в реальной жизни мне было вовсе до принципов. Жить хотелось с небывалой силой, да и ничего такого не было в этом сейфе. Поэтому я потянулась к сумке и извлекла из неё связку ключей.

— Средний, — с трудом выговорила я и пустила ключи по столу.

Мужчина перехватил связку и бросил в мою сторону победоносный взгляд, словно говоря: «Вот видишь, как всё легко!»

Не знаю, чем бы закончилась эта история, но в этот момент в помещение ворвался Пашка с воплем:

— Нина!

Я чуть не застонала от разочарования: «Господи, ну ребёнка-то зачем подвергать опасности?!»

Парень чуть было не ломанулся ко мне, радостно подпрыгивая на месте, явно собираясь сообщить мне что-то, что его так взбудоражило, но тут заметил мужчину и замер на месте, выдав затравленное:

— Папа…

***

Мы сидели с Пашей на полу, прижавшись друг к другу, и наблюдали за тем, как Сергей, расстроенный отсутствием нужных препаратов, громил мой кабинет.

Зажмуривалась каждый раз, когда на пол летела очередная часть распотрошённой укладки. Окаменевший ребёнок, казалось, и вовсе не дышал у меня под боком.

— Сука! — в конце концов взревел Юлькин муж. — Су-у-у-ка!

Доказывать тот факт, что моей вины в отсутствии наркоты в ФАПе не было, я не стала. Уже прекрасно понимая, что все мои доводы лишь разозлят его.