Страница 13 из 19
— Да, но бабушка говорила, что завтра непременно будет дождь и канал наполнится водой, — возразил я.
— Вчера вечером, — прервал меня Бачука, — Гигия был на метеостанции; там говорят, что в ближайшие дни дождя не ожидается.
— Я сам могу сказать, где я был и что там говорят, — обиделся Гигия. — Сейчас речь идет о другом, — продолжал он, — председатель колхоза думает снарядить на электромельницу две арбы…
— Вот и прекрасно! — воскликнул я.
— Прекрасно? — испытующе посмотрел на меня Гигия. — В страдную пору колхозники на два дня отрываются от работы, и это прекрасно? А ну, городской человек, посчитай, сколько будет потеряно трудодней?
— Четыре!
— Четыре, а может, побольше, — добавил Бачука, взглянув на Гигию.
— А две пары быков? — продолжал Гигия. — Они ведь тоже не будут работать в колхозе, а это двадцать — тридцать трудодней.
— Так ты хочешь обречь село на голод?
— Мы с Бачукой думали всю ночь и решили, что на мельницу должны пойти мы…
Бачука заерзал на месте и почему-то покраснел.
— Мы втроем? — спросил я.
— Почему — втроем? Обойдем всех ребят. Я уверен, пойдет Тенго, не откажется и Бичико, сообщим Мамуке, Левану. Человек десять наберется.
— А сколько мешков могут дотащить десять ребят? — спросил Бачука.
— Если каждый понесет по пуду… — начал Гигия.
— Как? На собственной спине? — не вытерпел я.
Гигия покосился на меня.
— Нет, отправим посылкой по почте, — насмешливо ответил он.
— Не знаю, как вы, а я не смогу нести пудовый мешок, — сказал я после паузы.
— Ну тебе, человеку городскому, простительно, — опять уколол меня Гигия.
Воцарилось молчание. Я не знал, одобрит ли бабушка этот «поход», и медлил с ответом. Гигия ждал. Бачука поерзал еще немного, потом вытянул ноги и стал хлопать босыми пятками по едва струившейся в канале воде, поглядывая на Гигию…
— А когда пойдем? — неожиданно вырвалось у меня.
Лицо Гигии просветлело, глаза заблестели. Путь к отступлению был для меня отрезан.
— Вот и молодец! Только малыши трусят и колеблются. А этот барин, — Гигия показал на Бачуку, даже не взглянув на него, — этот барин пытался увильнуть: «У меня, мол, переэкзаменовка, нужно заниматься…»
— Нет, Гигия, — залепетал Бачука, — о переэкзаменовке я сказал просто так, думал, ты не помнишь.
— «Не помнишь»! — передразнил Гигия. — Все помнят о твоих успехах, кроме тебя самого.
— Гигия… прости…
Не знаю, как Гигии, а мне стало очень неловко. Было что-то жалкое и трусливое в этом «прости». Почему Бачука держится так, будто Гигия намного старше его? Не потому ли, что Гигия очень силен и при случае может поколотить трех таких ребят, как Бачука?
— А теперь пошли! — прервал мои мысли Гигия.
Мы вскочили.
— Я видел, председатель шел в виноградник, наверное, он уже там, — тихо произнес Бачука.
— Сначала сообщим ребятам, вместе легче уговорить председателя, — сказал Гигия.
Прежде всего мы побежали к Левану. Он сидел во дворе и мастерил из кукурузных стеблей игрушечные сани младшему брату. Увидев нас, он плутовато прищурился, взглянул на балкон — не смотрит ли кто, — и тихо, чтобы не слышал младший брат, спросил:
— На речку?
Про себя все мы одобрили его предложение — удрать купаться на речку.
— Нет, сейчас нам не до этого, — сказал я.
— Значит, в лес?
Леван снова ошибся. Он понял, что мы куда-то собираемся, но не мог догадаться куда. Гигия кратко рассказал о намерении председателя колхоза послать на мельницу двух колхозников с двумя парами быков и добавил:
— Бачука, Нугзар и я решили, что на мельницу должны пойти мы. Все равно слоняемся без толку по селу.
— А на какую мельницу? — спросил Леван.
— На ту, что возле Хангэса.
— Конечно, лучше на ту, что возле Хангэса, — подтвердил Бачука.
— Идем! — воскликнул Леван восторженно и, повернувшись к Гигии, сказал: — А ты знаешь какие там места для купания?
— Он еще будет учить Гигию, — пробурчал Бачука.
Вчетвером мы направились к Мамуке. Я начинал верить, что мы взялись за очень хорошее дело, и чувствовал, как постепенно становлюсь смелее.
Гигия облокотился на ограду и громко позвал Мамуку. Вскоре тот показался.
— Вчера вечером мы решили, — важно начал Гигия, указывая на нас, — уговорить председателя оставить быков в колхозе, на мельницу пойдем мы. Ну как? Пойдешь?
Так постепенно собрался целый отряд мальчишек. Вскоре мы уже не могли припомнить, кого еще можно взять с собой на мельницу, и гурьбой направились в колхозный виноградник на поиски председателя. Нас было девять ребят, девять однолеток, только Гигия был на год старше, выше и сильнее всех нас.
Мы спускались в низину к виноградникам. Уже издали были видны ровные ряды лоз, с засохшими на листьях темно-синими пятнами медного купороса. В некоторых рядах листья были еще мокрые и блестели на солнце как зеркало. Затем тянулись ряды лоз, с которых дожди уже смыли следы медного купороса. Много еще оставалось работы колхозникам. То и дело длинная рукоятка опрыскивателя перемещалась с одной лозы на другую, и тогда в воздухе рассыпался прозрачный туман раствора.
Вскоре колхозники заметили нас и стали с любопытством разглядывать: наверное, удивлялись, почему нас так много. Председателя колхоза и бригадира мы встретили около самого виноградника.
— Привет ударной бригаде! Кто это послал вас к нам на помощь? — сказал председатель, заложив за пояс большие, коричневые от загара пальцы.
— Мы хотим вам помочь, — застенчиво улыбнулся Гигия.
— Виноград пока еще не созрел. А чем еще вы можете помочь? — засмеялся бригадир, показав желтые, как зерна кукурузы, зубы, но, решив, что председатель не понял его шутку, прибавил:
— Покушать они горазды.
— Это правда, дядя Полиекто, что вы посылаете людей на мельницу? — спросил Гигия гордо, не заметив обидной шутки.
Мы стояли тут же, только Бачука отошел немного в сторону.
— Посылаем, как же… уж не хотите ли отправить зерно на помол и вы?
— Нет, уважаемый Полиекто, мы… — Гигия взглянул на нас. — Нам все равно сейчас нечего делать. Я бывал на Сакраульской мельнице и дорогу хорошо знаю… — Гигия запнулся.
— Собрался в провожатые к аробщикам? — рассмеялся председатель.
Смех его показался нам раскатами грома. Председатель был огромный, широкоплечий мужчина. Бригадир открывал рот, что-то говорил, но слова его заглушались смехом председателя. Когда воцарилось молчание, бригадир повторил:
— Похоже, яйца курицу хотят учить!..
Председатель снова засмеялся, а бригадир покраснел от удовольствия.
Бачука не знал, что делать: посмотрит на председателя и бригадира — засмеется; встретится с мрачным взглядом Гигии — нахмурится.
— А ну, марш домой! — неожиданно прикрикнул бригадир на Бачуку. — Лучше садись за книгу. — И, глянув на председателя, продолжал: — Не желаешь дружить с детьми уважаемого Полиекто, да? Потому так хорошо и идут твои дела в школе.
— Кто это такой? — шепнул я Левану.
— Отец Бачуки.
Тем временем Гигия снова обратился к председателю:
— Уважаемый Полиекто, мы очень хотим помочь вам. Жалко ведь две пары быков отрывать от работы.
— Ничего не поделаешь… А когда вернутся, им еще отдых нужен.
— С ними и двух колхозников надо посылать, — продолжал Гигия.
— Да!
— Конечно, виноградник опрыскивать мы не сумеем, а пойти на мельницу сможем.
— Неужели сможете? — в раздумье произнес председатель.
— Что тут трудного! Одну ночь не поспим, вот и все.
Председатель оглядел каждого из нас. Видно было, что предложение заинтересовало его.
— А сколько зерна вы сможете взять?
— До десяти пудов, не меньше. Вернемся, отдохнем и снова пойдем. В школе ведь у нас сейчас нет занятий.
— А если с вами что-нибудь случится, кто будет отвечать? — сказал председатель, махнул рукой и зашагал к винограднику.
— Дядя Полиекто, уважаемый Полиекто! — Гигия погнался за председателем и схватил его за рубаху.