Агенты Разума

На протяжении двух с половиной дней истощенная пара поддерживала свои силы лишь дождевой водой и той пищей, которую можно было раздобыть на грязных базарах в нищих кварталах по дороге. Каллист до сих пор чувствовал во рту сладковатый привкус мяса вьюнковой змеи – возможно, потому, что ему так и не удалось полностью выковырять из зубов его тонкие волокна. В первую ночь они были вынуждены устроиться на ночлег прямо на улице, прижавшись друг к другу под дождем среди мусорных куч. К счастью, на вторую ночь им удалось добраться до более приличного района, где они смогли отыскать постоялый двор. Каллист был благодарен судьбе за то, что больше никто не пытался на них напасть. Лилиана все еще не пришла в себя, и у них оставалось ровно два арбалетных болта – прочие утащили гоблины вместе с сумкой.

И вот теперь, когда они прибыли на место, и на горизонте уже показались верхушки самых высоких башни, Каллист вспомнил, каким же удручающе непривлекательным в действительности был этот округ. Да, жители захолустья наподобие Аварика находили Фавариал внушительным, но у человека, рожденного среди исполинских шпилей более богатых районов, он мог вызвать разве что снисходительное «Ну…».

Оборонные укрепления округа представляли собой тяжелые железные ворота в конце каждого моста и невысокую стену, дающую защиту от угроз со стороны озера. У ворот дежурили стражники с зазубренными алебардами и двузубыми копьями, всем своим видом выражая намерение отразить нападение, которое вряд ли когда-нибудь состоится. Помимо этого, они не делали ровным счетом ничего полезного. Никто не удосуживался даже досмотреть путников или расспросить их о чем-нибудь, да и о чем тут можно было расспрашивать?

Шаг. Остановка. Еще шаг. Опять остановка. Очередь еле-еле продвигалась вперед, люди толкались и мешали друг другу. Каллист проклинал каждую впустую потраченную минуту, каждую заминку. Когда Лилиана наклонилась к нему и прошептала: «Придется попотеть, но я могу попытаться призвать кого-нибудь, кто проест нам путь к воротам», он лишь выдавил из себя усталую улыбку.

Пока они приближались к воротам, стало жарче. Солнце отражалось от поверхности воды и слепило глаза, а в воздухе не было ни малейшего намека на ветерок. Разумеется, это было лучше, чем несколько дней торчать под дождем, отбиваясь от комаров, – но не сказать чтобы слишком. И лишь когда они подошли вплотную, шум внутренних улиц буквально накрыл их с головой. Опять же, в более крупных районах Каллисту доводилось слышать куда более оглушительный и всепроникающий гвалт, но после столь долгого пребывания в тихом Аварике и этого было достаточно, чтобы поначалу вызвать оторопь.

Слишком душно, громко, ярко и пахуче. Проходя сквозь ворота, Каллист чувствовал к себе такую жалость, что совершенно не обратил внимания на то, как необычайно пристально одна стражница разглядывала его и его спутницу. А затем напирающая толпа унесла его вперед, и женщина в доспехах скрылась из виду.

И все-таки… Фавариал, по крайней мере, напоминал ему о доме куда сильнее, чем Аварик. Резные узоры покрывали колонны и высокие арки монументальных зданий, многие из которых были выстроены из необычного аквамаринового камня, мерцающего, словно озерная гладь. Разноцветные вымпелы свисали с хрустальных и каменных минаретов. Люди здесь носили одежду ярких, жизнерадостных цветов, которой представители среднего класса обычно показывают, что могут позволить себе такие вольности, как сочные и легкомысленные краски.

И этих людей было так много, что одна улица, должно быть, вмещала половину населения целого Аварика.

Каллист повернулся к Лилиане, собираясь отпустить какой-нибудь язвительный комментарий, который она наверняка сочла бы не столь остроумным, и внезапно ощутил приступ настоящей паники. С быстротой разящей гадюки он схватил Лилиану за руку и потащил за собой. Не успела чародейка даже пискнуть в знак протеста, как они уже небрежно, но решительно пробирались к дальней обочине проспекта.

Ты чего? – прошипела она Каллисту в самое ухо, так, чтобы он расслышал ее голос в шуме толпы.

– Надеюсь, ничего, – тихо ответил он, не замедляя при этом шаг и не отпуская ее руку. – Но еще со времен Консорциума я хорошенько уяснил, что если толпа вооруженных стражников начинает двигаться в твою сторону, лучше поскорее убраться куда-нибудь подальше.

– Даже так? – Лилиана мотнула головой, как будто отбросила с лица прядь волос, а сама при этом быстро посмотрела назад. – А… что следует делать, если они начинают указывать в твою сторону и орать?

– Следует бежать.

И они бросились бежать, плечами и локтями прокладывая себе путь сквозь толпы людей, которые будто бы специально старались брести как можно более неторопливо, собирались на каждом перекрестке, вставали на пути беглецов и, напротив, расступались перед их преследователями.

Очень скоро Каллист и Лилиана заблудились в незнакомых переулках Фавариала. Они уже не представляли себе, ни куда они направляются, ни как им вернуться назад. И стражники, знавшие здесь каждую подворотню, каждый тупик, поворот и закоулок, получили преимущество.

Они вслепую метались из стороны в сторону, а солдаты следовали за ними по пятам. Каллист наводил на себя и Лилиану образы местных прохожих, одновременно пуская все новых и новых иллюзорных двойников в самые дальние переулки. Но стражникам каким-то образом всегда удавалось раскусить обман.

Каллист так давно не сталкивался с реальной опасностью, – Семнер и его шайка были не в счет, – что его чутье успело порядком притупиться. Иначе он бы непременно заметил, как несколько людей Семнера, затаившись на низких крышах и балконах или смешавшись с толпой, следили за его трюками и подавали сигнал страже.

Пару раз то один, то другой бандит вскидывал свой арбалет, не желая упускать прекрасную возможность для выстрела, но их же напарники не давали им нажать на спусковой крючок. Пока их никто не заметил, весь риск лежал на стражниках. Если бы выстрел не попал в цель или привлек внимание того из двоих беглецов, кто не являлся мишенью, последствия могли бы быть самыми плачевными. Поэтому бандиты не высовывались, в этот раз взяв на себя роль соглядатаев, а не исполнителей грязной работы.

Тяжело дыша, взмокнув, точно демоны в церкви, маги завернули за очередной угол и неожиданно очутились в начале широкого проспекта. Он походил на все прочие местные улицы – по обеим сторонами мощеной дороги располагались торговые лавки, которые в погоне за респектабельным статусом были построены значительно выше, чем необходимо. Проспект оказался чудовищно протяженным, его ближайшее пересечение с другой улицей терялось вдали. Вдобавок к этому толпа, медленно передвигаясь от одной витрины к другой, образовывала прямо перед беглецами живую стену. Каллист и Лилиана обменялись мрачными взглядами, и каждый из них без слов понял, о чем подумал другой.

Они ни за что не смогут покрыть это расстояние до того, как стражники догонят их.

– Если ты ждал подходящего момента, чтобы удивить меня заклинанием полета, – процедила Лилиана, – то сейчас самое время.

Каллист виновато нахмурился.

– Джейс, пожалуй, смог бы, – с горечью признался он. – Я же совершенно не представляю, как это делается. Может, ты…

Она покачала головой.

– Я умею разве что парить над землей, но это нам не поможет, – Лилиана скорчила гримасу и повернулась к ближайшему преследователю. – Мы можем просто разделаться с ними, Каллист.

– Нет. Убийство городских стражников никогда не стоит тех последствий, которыми оно грозит. Уж поверь мне. Я знаю.

Время для болтовни прошло. Горожане прыснули в разные стороны, словно сухие листья от стального ветра брони и клинков. В мгновение ока Каллист и Лилиана оказались окружены частоколом мечей и копий.

– Доброго денечка, офицеры, – отчеканил Каллист, нацепив слащавую улыбочку. – Что-то случилось?

Растолкав стражу, к пленникам пробился худой высокий мужчина с вислыми рыжими усами. Его подбородок был настолько острым, что мог бы служить дополнительным оружием. Человек, возможно, с легкой примесью эльфийской крови, он был одет в табард[1] горчичного цвета поверх кольчуги. Слева на груди у него красовалась бляха из красного металла, весьма схематично изображающая дракона. Несомненно, это был знак отличия, но будь Каллист проклят, если он в этом разбирался. После расформирования Лиги Войеков собственные знаки и символы стали изобретать не то что в каждом округе, но и в личной охране каждого аристократа Равники.

1

Табард – короткая накидка с короткими рукавами или вовсе без рукавов, открытая с боков.