Равника

— О чём ты с ними говорила? — спросил Тейо.

— Я больше слушала.

Он улыбнулся. — Ты? Слушала? Серьёзно?

Я пихнула его локтем под рёбра. Он сказал «Ой», но не перестал улыбаться. У него была очень красивая улыбка.

Ох, только не вздумай привыкать к этому, Кларысия. Он мироходец. Закончится эта битва, и он сразу же уйдёт…

Вместе мы наблюдали за тем, как господин Белерен и господин Джура вышли к краю трибуны. Господин Белерен усилил свой голос магией и загремел на весь зал: — Попрошу тишины. Итак, нам нужен новый план.

— Уж не вы ли, парочка гениальных стратегов, собираетесь его придумать? — этот раскатистый голос, полный ядовитого сарказма, не нуждался в магии, чтобы быть услышанным. Он принадлежал человеку-демону в углу, также мироходцу. Его называли Обом Никсилисом, и почти все стались обходить его стороной — за исключением господина Мироходца-с-Усиками, который до этого с самым искренним усердием (хотя за искренность его помыслов я бы не поручилась) набивался в друзья к старине Гадкому Обу.

Среди толпы поднялся нестройный низкий гул. Похоже, никому здесь не нравился человек-демон, но многие разделяли его точку зрения. На посту Живого Договора господин Белерен показал себя… не с лучшей стороны. Видимо, в его лидерских способностях сомневались не только многие жители Равники, но и мироходцы.

Господин Джура вышел вперёд и показал, на что способен его собственный глубокий зычный голос (без всяких чар): — Каждому будет позволено высказаться в своё время. Но, бубня и перешёптываясь, мы ничего не добьёмся. Поэтому как насчёт того, чтобы оставить едкие замечания на потом и выслушать, что вам скажут?

Всеобщий гомон раздался с новой силой, но вскоре затих, сменившись неловким молчанием, которым поспешил воспользоваться господин Белерен: — Мы столкнулись с несколькими проблемами. С пятью, если быть точным. Некоторым из вас хорошо известно обо всех этих проблемах, но многие лишь недавно прибыли сюда и не имели ни времени, ни возможности вникнуть в суть происходящего. Поэтому позвольте мне сейчас внести немного ясности.

Он посмотрел на мастера Зарека, но тот лишь пожал плечами, поэтому господин Джейс продолжил: — Итак, первое. Иззетский Маяк продолжает заманивать ничего не подозревающих мироходцев в Равнику, где они рискуют стать топливом для растущей силы Боласа.

Словно в подтверждение этих слов, прямо посреди толпы в яркой вспышке бирюзового света возник очередной мироходец. Это был пожилой мужчина с бирюзовыми глазами и аккуратно подстриженной белой бородой. Господин Джура наклонился к господину Джейсу и что-то прошептал, но я была слишком далеко, чтобы расслышать.

Господин Белерен тяжело вздохнул и продолжил: — Нам необходимо выключить Маяк, который находится под охраной иззетов и азориусов в месте с весьма говорящим названием: Башня Маяка. Пробраться туда может быть непросто, но настоящей проблемой является сам механизм, в который встроены предохранители, чтобы Болас не мог его отключить.

— Блестящее решение, — фыркнул минотавр, которого я раньше видела на площади. — Любите же вы, остолопы, играть прямо дракону на лапу.

— Как сделал ты, когда пришёл сюда? — парировала госпожа Уатли из другого конца зала.

Минотавр снова фыркнул — но ничего не сказал. Я решила, что мне определённо нравится госпожа Уатли.

Господин Белерен снова вклинился в разговор: — Проблема номер два. Бессмертное Солнце. Как только Маяк призывает мироходца в Равнику, Солнце запирает его здесь, как в ловушке. Поэтому, как и в случае с Маяком, Солнце необходимо отключить. Оно находится совсем близко отсюда, в одной из башен Новой Прави. Его сторожит новый гильдмейстер Азориуса, Довин Баан, который, как мы теперь знаем, оказался послушной пешкой Никола Боласа.

— Третье. Межпланарный мост из Амонхета позволяет практически бесконечной армии вечных воинов попадать в Равнику и убивать тех мироходцев, которых приманил Маяк и заперло Солнце. Нам нужно вывести его из строя, и сделать это можно только со стороны Амонхета.

— Но как? — подала голос госпожа Самут. — Я пыталась вернуться в Амонхет, но Бессмертное Солнце…

Господин Белерен поднял руку и произнёс: — Я знаю. И мы не можем дожидаться решения Проблемы номер два. Поэтому нам придётся попасть в Амонхет… воспользовавшись самим порталом.

Госпожа Джайя хмыкнула: — Пока сквозь него маршируют вечные? Звучит как превосходный план самоубийства.

Господин Белерен, как ни странно, улыбнулся. — В наших силах сделать так, чтобы этот план самоубийства стал всего лишь посредственным.

— Я в игре, — сказала госпожа Самут.

Господин Белерен ответил ей благодарной улыбкой. Но затем он повернулся к господину Джуре, и улыбка медленно сползла с его лица. Когда он заговорил вновь, казалось, что он обращается только к господину Джуре, как будто ожидал, что тот примется с ним спорить: — Проблема номер четыре. Лилиана Весс. Очевидно, что она командует Вечной армией для Боласа.

Ага. Значит, Врановолосую госпожу зовут Лилиана Весс. Запомню.

— Мы должны положить этому конец. Раз и навсегда.

В ответ господин Джура промолчал.

Господин Белерен облегчённо выдохнул и продолжил: — Наконец, пятое. Болас собственной персоной. Хотя, если мы не сможем разобраться с первыми четырьмя проблемами, надежды справиться с пятой и подавно нет.

Вновь поднявшийся в толпе гомон вторил этому чувству безнадёжности.

Господин Джура снова вышел вперёд. — Есть и шестая проблема. Мы обязаны защитить простых жителей Равники, которым ничего бы не угрожало, не будь Болас столь жаден до Искр мироходцев.

Господин Белерен положил руку ему на плечо. — Ты прав. Шесть проблем.

— Семь, — это был мастер Зарек. — Нам нужно восстановить Договор, объединив все десять гильдий. Без силы Договора нам ни за что не одолеть дракона.

— Ты уже это предлагал, — крикнул господин Ворел, указывая на труп Исперии. — И взгляни, что из этого вышло! Исперия мертва, а сегодня, в переломный для Равники момент, ты даже не смог собрать представителей всех десяти гильдий. Так с чего ты решил, что у тебя получится восстановить Договор?

Новая волна гомона грозила вот-вот перейти в оглушительный рёв, но мастер Зарек применил волшебство, и его усиленный голос, гудя и потрескивая, разнёсся над толпой: — Честно говоря, я не уверен, что у нас получится. Но мы должны попытаться. Пылающий Разум оставил напоследок ещё одну уловку. Она немного безрассудна…

— Ещё более безрассудна, чем его предыдущая уловка? — недоверчиво поинтересовался господин Ворел.

— На самом деле, да, — признался мастер Зарек. — Но это может быть наш единственный шанс.

— Ну ладно, — вмешался господин Белерен, не дожидаясь, пока толпа расколется на препирающиеся фракции. — Семь целей — или шесть, если принять, что сражение с Боласом мы отложим на потом. Чтобы достичь их, я предлагаю разделить наши силы.

Гомон вспыхнул с новой силой, и в нём вовсе не слышалось воодушевления. Один мироходец, авен, имени которого я не знала, сказал: — Что, если нам просто сдаться? Отдать себя на милость Боласа?

Повернувшись к авену, господин Фэйден возразил: — Не думаю, что Боласу свойственно милосердие. Возможно, ты этого не видел, но мироходец по имени Домри Рейд попытался сменить сторону и примкнуть к дракону. Его высосали первым.

Другая мироходка, с чёрными как смоль волосами и сияющими зелёными глазами, предложила: — Тогда давайте спрячемся. Рано или поздно Болас сам захочет уйти отсюда. Ему придётся приказать Баану отключить Бессмертное Солнце, и тогда мы все сможем сбежать.

Господин Ворел, распаляясь всё больше с каждой минутой, прокричал: — И это твоё решение? Спрятаться и бросить Равнику на растерзание Боласу и его вечным? Это из-за вас, мироходцев, Болас пришёл сюда. Из-за вас Равника сейчас в опасности, — он повернулся к авену, — но знаешь, мне нравится эта идея. Может, если мы выдадим вам подобных, — насильно, если потребуется, — Болас насытится и оставит Равнику в покое?