Страница 60 из 107
Глава 11
Мужчина с явной сединой в волосах и в плотной кожаной куртке еще раз пробежал глазами по предъявленному письму с гербовой печатью и подписью господина и поднял взгляд на мальчишку.
— Некромант?
— Ведун, — коротко ответил Пест.
Мужчина глубоко вздохнул и пропустил Песта за огромные ворота, которые были открыты настолько, чтобы можно было протиснуться одному человеку. Впустив Песта, мужчина представился:
— Меня Сатаром зовут. Смотритель замка, печник, каменщик, плотник… Ну и остальное по мелочи, — на недоумевающий взгляд Песта мужчина пояснил: — Один я тут, все сам делаю. Раз в десяток седмиц баб из деревни нагоню — они полы натрут, пыль вытрут, ну и постирают чего надо.
Пест понимающе кивнул, и, окинув взглядом мелкие постройки с двухэтажным главным зданием, произнес:
— Замок маловат…
— Маловат, — кивнул Сатар. — Итлоши вообще никогда денег на ветер не бросали, а последние колен пять — совсем скупердяями стали. Хотя этот замок по-своему хорош. Протопить его — раз плюнуть, в скале вырезан — значит, стены перекладывать не надо. Экономия и на камне с каменщиками, и на древесине. Перекрытия делать не надо. Опять же, подступ один. Штурмовать его — не перештурмовать. Мал замок, да крепок.
Сатар и Пест через двор подошли к приземистому двухэтажному каменному зданию. Оно единственное из двух этажей, и сомнений в том, где искать призрака, нет.
— Призрак?.. — Пест кивнул на двухэтажное здание.
— Дядя нынешнего хозяина Улан Итлош, — поджав губы, произнес Сатар. — Рвет всех, кого найдет в замке после заката.
— Мне Сальвас рассказывал, что казна у него родовая была? — спросил Пест. Сам он начал оглядываться и принюхиваться.
Мужчина неохотно пожевал губами и принялся рассказывать.
— Там не казна. Там темные доходы Улана Итлоша, за грязные делишки. Говаривали, драл он мзду со всех, кто к нему приходил. В Земельном приказе служил он. Это семейное у них… Поговаривают, он на старости лет за вход в свой кабинет мзду брать начал. Понемногу, но со всех. Тот еще крохобор был, — Сатар сплюнул на землю и продолжил уже более оживленно: — Я тогда еще молод был, но хорошо помню. На старости лет господин Улан дурковать начал. Носился по замку со своим сундуком как чумной. То там спрячет, то там кладка в стене новая, то ходы в скале новые долбит, то половицы переложены. А когда при смерти был, говорят, слуг выгонял всех из замка и по коридорам с сундуком ползал. Так его мертвым в холле и нашли, в обнимку с сундуком. Пустым. Может, и перепрятал он золото свое, а может, и стащили его еще до того, как нашли тело.
— И никто не искал его наследство? — удивленно спросил Пест.
— Как не искали? Искали, что толку. Весь холл перерыли, полы везде переложили. Все ходы проверили. Везде искали, кроме покоев его, — Сатар двинул челюстью и отвел взгляд в сторону. — Поначалу Улан Итлош в покоях сидел. Выл, гремел утварью. Призрак и призрак, дело-то привычное. Думали, чего призрака баламутить? Пусть сидит, а мы пока вокруг поищем. Когда все перерыли, решили в покои его сунуться, а он как давай на людей кидаться! Только дверь отворили — в нас и книги из шкафа его полетели, и серебро столовое, даже горшок ночной. Ну, мы, ясное дело, лезть не стали, господину доложились, мол, так и так. Больше ничего не делали.
Пест кивнул и потянул ручку массивной двери, ведущей внутрь здания. Юный ведун начал движение по коридорам здания с Сатаром, но не забывал принюхиваться, стараясь уловить отголоски хоть какой-то силы.
— А через седмицу после того, как Сальвасу Итлошу отчитались — ночью крик истошный был. Мы поутру глядь — в покоях дверь нараспашку, а посреди комнаты тело парня молодого в крови лежит. Шея порвана, словно зверь ее зубами рвал. Мы по-тихому труп из комнаты вытащили и дверь притворили. Призрака и следа не было. Думали, отмстил да на покой ушел, ан нет! То только цветочки были. С тех пор каждую ночь он кого-то рвал. Рвал как зверь, зубами. И шею, и брюхо порол на лоскуты. И баб, и мужиков, и детей, случалось. С тех пор никто в замке не ночует, от греха подальше.
— А днем?
— Днем в покоях своих сидит и носу из них не высовывает. Книгами шебаршит да половицами поскрипывает.
— Веди, — коротко скомандовал Пест.
— Я-то отведу, только ты сам туда иди. Я в коридоре постою, у лестницы, — вжимая голову в плечи, произнес Сатар.
Когда Пест подошел к двери, на которую указал Сатар, то постарался прислушаться. За дверью послышался чей-то шепот, скрип половиц и незнакомый, едва слышимый звук. Больше всего он походил на звук мышей, которые грызли себе ходы в дереве.
Юноша повязал на глаза повязку с перечёркнутыми кругами и очень медленно приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы в щель можно было увидеть комнату.
В углу комнаты на коленях стоял спиной к Песту седой мужчина, который что-то делал на полу. Вдруг он замер и поднял голову, оглядываясь и жадно втягивая воздух через нос. Вот он повернулся и встал на ноги. Миг — и он уже возле двери. Пест от неожиданности делает шаг назад.
— Я тебя чувствую! Я знаю — это ты! — мужчина с тьмой в провалах глаз прижимается щекой к щели между косяком и дверью. Он пытается просунуть пальцы сквозь щель, открыть дверь, но она напрочь игнорирует его, оставаясь на месте. — Я тебя достану, ублюдок! Я тебя обязательно достану!
Пест молча делает один шаг назад, еще один, и быстрым шагом возвращается к побелевшему от страха Сатару. Только теперь Пест заметил, что не так и стар Сатар для его седины. Не так уж и стар…
— Сатар, соль есть? Пару пригоршней?
— Н-н-найдется… — заикаясь, кивает Сатар. Пест кладет ему на плечо руку, и того отпускает дрожь.
— А ладан есть? — Отрицательное мотание головой. — Может, другой смолы какой пахучей найдешь?
— Есть… есть такая… — затравленно кивает Сатар.
Пест втянул носом воздух и сморщился от кислого незнакомого запаха странной смолы, которую дал Сатар. Надымив этой смолой через особо заговоренный горшочек в коридоре, а затем в покоях бывшего хозяина замка, юный ведун ввел призрака в транс. Теперь он совсем ничего не замечал и повторял одни и те же движения и слова. Словно по кругу заколдованному.
Юноша повязал повязку на глаза. Перед ним суетился дух мужчины. Он бегал от стены с картиной к кровати, от кровати к полке, скреб пол в углу, безумно оглядывался.