Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 36 из 107

— Вот так, Сивый! Мы показали и дали попробовать ему то, о чем мечтает большинство наших мальчишек! А ему слишком сладко! — мужчина вертит в руках колобок из теста. Он подходит к лестнице, грудь поднимается во вздохе, а зубы впиваются в уже не горячий, но еще мягкий и свежий медовый колобок. Челюсти делают одно движение, второе и замирают. Взгляд фокусируется на колобке. — Откуда у него это… это… Что это такое?

— Спасибо, дядя Серебрушка! — девчонка лет шести на вид встала на носочки и поцеловала Песта в щеку. Тут же развернулась и умчалась в приоткрытую дверь. Спустя несколько секунд слышится облегченный вздох за дверью и голосок той же девочки, который что-то тараторит. Еще минуту спустя в дверь входит женщина. По цвету глаз сразу становится понятно, в кого пошла девочка.

— Спасибо вам! — женщина кланяется и протягивает серебряную монету.

— Солнце село, не буди деньги, — Пест кивает на небольшую тумбу, на которой уже лежат четыре серебряные монеты.

Женщина учтиво кивает и аккуратно кладет на тумбу монету. Еще раз кланяется и выходит.

Пест поднимается со вздохом и, едва шевеля ногами, доходит до стола. На нем уже обветренный отварной картофель и соленая рыба, ржаной хлеб и кувшин с квасом. Пест жадно закидывает в рот несколько кусков картофеля и начинает жевать, но замирает от громкого детского крика, по звукам с первого этажа:

— Спасибо, дядя Серебрушка! Когда я вырасту, ты на мне женишься!

Щеки распирает набитый в рот картофель, несмотря на это, улыбка так и тянется по уставшему лицу. Изо рта начинает валиться картофель, Пест начинает говорить что-то гневным голосом, от этого картофель из набитого рта валится еще сильнее. В конце концов юный целитель прикрывает рот рукой, но улыбка так и не уходит.

В комнату без стука кто-то входит. Юноша поднимает взгляд и встречается с Ратмиром. Учитель смотрит на него исподлобья одним глазом.

— Я… — пытается открыть рот Пест.

— Завтра утром ты являешься ко мне, — безапелляционно заявляет учитель и выходит.

— Вот тебе и приработок, — со вздохом буркнул Пест.

Следующим утром

Пест стоит перед Ратмиром, опустив взгляд в пол и вжав голову в плечи. Ратмир выговаривается уже минут десять, вновь и вновь возвращаясь к одному и тому же.

— Надо же до такого додуматься. Вместо того чтобы отчитаться о прибытии и получить задание, мой ученик в порту изображает блаженного посланника Единого.

Ратмир не кричит, он ходит из стороны в сторону и спокойным голосом выражает своё недовольство. Крайнюю его степень выдают только сжатые в кулак руки.

— Я плату брал, — попытался вставить своё слово Пест.

— Серебрушку? Это, по-твоему, достойная плата? — Ратмир глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.

— Это законная плата за заработок целительством для ведуна. Права лечить по мажьим законам я не имею, — постарался оправдаться юноша.

— Завтра же ты пойдешь к профессору Цильсу. Пусть он аттестует тебя на максимально возможный ранг.

Вдруг Ратмир резко меняет тему:





— У меня появился новый ученик, а у тебя новый подопечный.

Пест поднял полный удивления взгляд на учителя.

— Подопечный непростой. Маг огромной силы с неконтролируемыми выбросами от ночных кошмаров, — учитель сморщился как от зубной боли. — Рядом с таким находиться опасно… Для обычного мага.

Ратмир смерил взглядом Песта и добавил:

— Но тебе это не повредит.

Пока юный универсал задумчиво прокручивал в голове, чем ему это грозит, учитель продолжал рассказ:

— Как бы нам ни хотелось порядка и четкости, но периодически появляются люди с такой силой и такими особенностями, что мы и не знаем, что с ними делать. Иногда они опасны, иногда нет, а иногда мы просто не знаем, чего от них ожидать.

Ратмир подошел к юноше и взял его за плечо.

— Следуй за мной, — коротко приказал учитель и сделал шаг в стену. Второй шаг они сделали по обзорной площадке большого тренировочного зала.

В центре зала был начерчен чем-то белым огромный знак из школы света. Форма больше напоминала треугольник с кругами по углам. В центре рисунка стоял раздетый по пояс юноша.

— Это один из таких, — Ратмир принялся объяснять назначение и историю молодого парня. — У нас он уже пять лет. Когда мы его обнаружили, то решили, что юноша имеет темный дар, но когда более тщательно начали выяснять — оказалось, что сила не его. Она заемная. Мы исследовали его около года, пока не случился первый прорыв.

Несколько человек в мантиях кафедры демонологии суетились вокруг юноши, расставляя специальные свечи по ключевым точкам.

— Внутри мальчика заключен демон. Весьма и весьма неслабый. Он рвется наружу, но, слава Единому, ему не хватает сил, чтобы вырваться. Поэтому он копит силу до определенного момента и совершает прорыв. После каждого прорыва нам приходится накладывать очередную печать, чтобы удержать демона, — Ратмир бесстрастно наблюдал за тем, как демонологи подожгли свечи, встали по местам и принялись что-то ворожить.

Юноша тем временем зажал мелкую палочку зубами и развел руки в разные стороны. Стали видны две белоснежные татуировки на ладонях. Чем больше наливался силой знак, тем сильнее светились татуировки на ладонях. Кожа на теле начала покрываться ярко-красной чешуей, лицо исказила гримаса боли.

— Казалось бы, зачем сложности? Не проще ли было б убить мальца — и дело с концом, но… — Ратмир вздохнул. — У Дерамонда потрясающий контроль демонической силы, виртуозные плетения и неистовство Преисподней при прорыве…

Учитель ненадолго задумался, словно вспомнил что-то.

— Да, неистовство… Пару дет назад у нас случился пограничный конфликт со свободным графством Лартак. Рыцари графа устроили славную резню в приграничной территории Гвинеи. Тогда мы отправили этого юношу с двумя наблюдателями. Как только они подъехали к землям Лартака — сопровождающие сняли печать с Дерамонда и выпустили демона.

— Не по-людски…

— Графства Лартак больше нет, — оборвал учитель готового возмутиться ученика. Из центра комнаты в это время послышался то ли вой, то ли стон молодого человека. — Мы научились контролировать его силу и превратили его в оружие, но не многие знают, чего нам это стоило. Это наш козырь в военной игре, которая нет-нет да где-нибудь начинается. Это политика, Пест. Игра, от которой зависят целые государства, миллионы жизней.