Страница 9 из 87
Спустя несколько месяцев
Едва рассвело, дверь в дом старосты с грохотом открылась. Вошла Акилура, крикнув на весь дом:
— Старшой! Собирай мужиков!
— Чего кричишь? — воскликнул мокрый староста. Он был гол по пояс и вытирал лицо. Под ногами стояло деревянное ведро.
— Пикард на лысом холме лежит! Медведь подрал его! Не успеете — до седьмого колена прокляну!
После этих слов староста подобрался и спешно начал одеваться.
— Пальта! Детей буди! Глав родов и воев ихних нихай ко двору зовут, да с латами и оружием!
Немолодая женщина выскочила из-за печи и, взглянув на супруга, мигом кинулась за печь. Спустя полминуты оттуда пулей выскочили трое ребят и скрылись в дверном проеме, чуть не сбив Акилуру.
— Собирай мужиков, а я к лесу пойду. С хозяина леса долг спрошу, он вас коротким путем проведет. Да не медлите, как соберетесь сразу к лесу идите.
Староста не ответил. Он кивнул и продолжил затягивать шнуровку на нагруднике, а старуха маленькими шагами, но быстро перебирая ногами, вышла из дому…
— Лесничий, дружочек! Возьми пирожочек да ко мне подойди. Помощь мне окажи, — повторяла Акилура как мантру, положив кусок пирога на пень, который находился на границе леса. Сзади послышался топот мужиков. Старуха вытянула назад руку, давая знак им остановиться.
Одетые в кожаную броню мужики остановились на расстоянии ста метров. Акилура умолкла и, замерев, стала вглядываться в лес. Спустя минуту она слегка хлопнула в ладоши. Звук же от такого хлопка вышел оглушительный и эхом разнесся по окрестностям.
— Чего шумишь? Тут я! — послышалось из-под ног старухи. Из травы поднялась кривая ветка.
Используя пару веток как руки, а другую пару — как ноги, она поднялась. — С чем пришла?
— Долг с тебя спросить хочу! — прокаркала та в ответ.
— Долг говоришь? — Писклявый голос ветки приобрел задумчивые нотки. — Чем долг взять хочешь?
— Мужик, что на лысом холме, живой?
— Живой покамест!
— Вот к тому мужику и отведешь старшого села с людьми. И зверя от мужика того отведешь!
— Зверя-то я отведу, а старшой не знает к лысому холму дороги?
— Знает, но ты его своими тропами поведешь!
От этих слов Акилуры ветка зашипела.
— Не бывать тому, чтобы по моей тропе человек шастал!
— Я тебя не просто так прошу! Я с тебя долг живота требую!
— Не бывать, я сказал! — Писк ветки приобрел истеричные нотки.
— Забыл ты, кто тебя из духов лесных вытащил! Забыл, кто тебя кормит! — Акилура протянула руку с разбухшими суставами в сторону ветки и сжала пальцы в кулак. Сжимая кулак до побелевших костяшек, она начала его вращать. От ветки послышался писк, наполненный болью. — Я тебя хозяином леса сделала, я тебя от магов пришлых прятала, я тебя кормлю силою своею! Забыл ты, чье сердце под лавкой у меня лежит! Силу в себе почуял!
— Сделаю! Сделаю, отпусти! — На срыве пищала ветка, изгибаясь в причудливые формы. — Все сделаю!
— Мужиков обратно, вместе с тем, что на холме лежит, так же по своей тропе воротаешь! — со злостью прокаркала Акилура. — Не дай единый, я услышу слово плохое от мужиков! Месяц без еды сидеть будешь!
Ветка выпрямилась до исходного состояния и упала, а старуха повернулась к мужикам и махнула рукой.
— Держи! Это зелье, что с торжища мужики привезли. На раны Пикарду нальешь, а что останется — в рот выльешь. Как воротаетесь — Пикарда ко мне несите. И поищите в округе. Духи предков сказали, не с пустыми руками идет! — Старуха протянула маленький флакончик старосте. Тот кивнул, и они с мужиками двинули к лесу…