Страница 42 из 87
— Я по программе универсального мага…
— У-у-у… Сочувствую! — перебил его парень. — Иметь силу и быть не признанным ни одной стихией… Печально!
— Чай не калека! Сдюжим как-нибудь! — философски заметил Пест, пожав плечами.
— А кто у тебя в хранителях? — не унимался сосед. Песту он почему-то не нравился. Возможно, стихия воздуха была не по душе, а может, просто раздражала такая гиперактивность и въедчивость.
— Черт! — хмурясь, бросил Пест, повернув голову к появившемуся из воздуха черту, который только и спросил: «Че?»
Пест приказал:
— Шугани-ка его!
Черт молча спрыгнул с плеча Песта на пол и начал втягивать воздух, сразу его проглатывая. Он раздулся до полуметрового размера и перестал быть полупрозрачным.
От проявления черта глаза парня-воздушника округлились, и он кувырком сел. Черт же, считая, что напугал парня, дыхнул ноздрями пару белых струй, от которых сразу запахло серой. Черт стучал копытами и громко хрюкал, а воздушник наблюдал за этим с широко открытыми глазами.
— Хрюнь!.. Хрюнь!.. Прокляну! До седьмого колена прокляну! — начал пугать черт парня, но тот вместо панического бегства или истерики протянул руку к черту, при этом до ушей улыбался.
— Дай пятак потрогать! — выдал парень-воздушник.
— Руки убери! В глаз плюну! — Черт попятился и при этом пускал газы, от чего потихоньку сдувался и уменьшался. — Руки, говорю, убери!
— Да ты чего? Тебе жалко что ль? Дай один разок потрогать! Я же чертей и не видел никогда! — Парень на карачках полз за пятившимся чертом. При этом он старался ухватить его за пятак.
— Ты это! Не балуй! — Черт допятился уже до ног Песта и начал по ним карабкаться. — Пестушка! Это неправильный маг! Поди, воздушник, на голову стукнутый?
Черт забрался по мантии Песта ему на плечо и начал прятаться за голову.
— Слушай, дай я его пятак потрогаю, а? — настаивал сосед, но Пест не успел ответить. Дверь со скрипом открылась, и из нее вышел подросток. Он был невысокого роста, но очень широк в плечах. Рубаху раздували мышцы, а кулаки-кувалды создавали впечатление здорового мужика. Он вышел, взглянул на Песта и парня-воздушника, что сидел у его ног на коленях, сплюнул и пошел прочь.
Из дверей вышел уже знакомый Песту Эбиндор. Он кивком позвал Песта и хмуро погрозил парню-воздушнику пальцем.
Зайдя в зал, Пест снова оказался в центра помещения. Он почувствовал дежавю. Пест стоял перед длинным столом, за которым сидели маги в цветных мантиях, а Эбиндор принялся оглашать суть вопроса.
— Уважаемая комиссия! В данный момент у нас возникли трудности. Данный студент уже вовсю читает в библиотеке литературу и буквально накануне предъявил мне письменное прошение о назначении ему наставника. Время, данное на самостоятельные поиски, закончилось, и соответственно наставник назначается. Если бы маг не был универсалом, то вопрос за наставником бы не встал, но… Есть желающие или предложения?
— Я!
— Есть!
Маг в черной мантии поднялся одновременно с магом в белоснежной мантии. Они сидели на противоположных сторонах стола и сейчас сверлили друг друга взглядами.
— Так! Я вам не позволю делать из мальчика разменную монету в своих интригах! — начал с нажимом Эбиндор. — От вас ни предложений, ни наставников с ваших факультетов не принимается! Еще предложения есть?
В зале воцарилось молчание. Выдержав паузу, Эбиндор продолжил:
— Ну, если нет, то я сам выберу, с какого факультета будет наставник… — Эбиндор глубоко вздохнул, полистал свою книгу, что-то в ней ища, и выдал решение проблемы. — Наш инвалид без ученика уже третий год…
— Сдурели? У него два последних ученика погибли! Он же контуженный на всю голову! — тут же возразил маг в голубой мантии. Его взлохмаченная шевелюра даже зашевелилась от такого предложения.
— Нет у него контузии! — возразил маг в зеленой мантии. — Я его с головы до низу проверял.
— Погубите парня! — зло бросил маг в черном.
— Он и до первого экзамена не доживет… — уверенно констатировал маг в белом.
— Ну, коли так, то может, кто-то выделит для нашего инвалида ученика? — зашел с другой стороны Эбиндор. — Вы прекрасно знаете, что в этом году мы обязаны предоставить ему ученика…
— Я своих не отдам! — начал заводиться маг в красной мантии. — Ратмир, хоть и боевик, но на откуп ему больше никого не отдам! Я согласен, что универсал должен учить универсалов! Если есть возражения у кого-то, то пусть своих и отдает, а я не отдам!
— Согласитесь, это довольно глупо отдавать учеников с даром к жизни и природе этому… зверю, — пожевав губами, добавил маг в зеленой мантии. — Они у него и недели не проживут. Может, мальчик сам определился со специализацией?
Маги вдруг вспомнили, что перед ними сидит объект, судьбу которого они так запросто решали. Взгляды скрестились на Песте.
— Я, уважаемые маги, в специализации не определился. Незнамо то, куда жизнь приведет. Потому я, по завету отца моего, дело делать буду, — не громко сказал Пест. Он мял в руках горловину заплечного мешка.
— И каков завет вашего отца? — поинтересовался Эбиндор.
— А завещал он мне, чтобы я от знаний не отказывался. Даже ежели с того знания пользы с гулькин нос. Мол, знание ненужным не бывает. Оно часа своего только ждет. — От этих слов Песта некоторые маги нахмурились, кто-то приподнял брови, а маг в черном балахоне заулыбался до ушей.
— Ты понимаешь, на что подписываешься? — хмуро спросил маг в белом. — Тебе же и в трупах ковыряться придется?
— Ежели то для дела, то сдюжу! — не поднимая глаз, ответил Пест.
— Отступись, мальчик… — тихо произнес маг в зеленом. — Учитель-универсал у нас один. Он хоть и посвятил себя военной стезе, но учить тебя больше некому на этом пути… У этого учителя уже погибали ученики! Ты понимаешь, на что соглашаешься?
В зале повисла тишина. Пест под внимательными взглядами магов вытащил из заплечной сумки мешочек с золой, которую взял из печи родного дома. Взяв щепотку золы, он посыпал голову круговым движением.
— Единый не выдаст — вурдалак не съест! — произнес Пест. Он повернул голову налево и спросил черта, который молча сидел и наблюдал с грустной миной. — Сдюжим?
— А куда мы денемся? — со вздохом ответил черт, рассматривающий белоснежное перо перед столом. Он хрюкнул и сплюнул под ноги Песта, еле слышно добавив: — А тебе, пернатый, я еще в кружку нассу!