Страница 25 из 87
— Добре! — Закивали мужики за столом.
— Наша доля такова будет! — сказал староста села Куприян, сидевший на лавке чуть в стороне, подойдя к столу и выложив монеты. — Двенадцать золотников государевой чеканки!
Мужики за столом загомонили. Куприяны внесли долю большую, чем родное село Песта.
— Не подумайте плохого, соседи добрые! На тракте лихо дело не делали! — Староста Куприян был мужиком средних лет с приличными усами, свисающими ниже бритого подбородка. Все мужики из куприян, что были с ним, тоже имели усы. — Когда село наше деньгу собирать стало, а не баш на баш с соседом торговать, стали главы родовы и старосты к нам захаживать да слово с нас требовать. На что деньгу всем селом скребем? Две зимы отбрехивались, но соседи с нами торг вести отказались. Тогда и плавал к вам гонец слово акилуровского просить, чтобы с соседями помириться.
— Было сие, и старшой Ведичей и я добро дали на то слово! — подтвердила Акилура. — Всем родом своим клялись слово то хранить?
— Всем, Акилура! За три десятка дней до того, как к вам в путь отправиться, к нам соседские старосты пожаловали. И с рыбачьих сел, что на Ворже, и с гор, что на севере, и с востоку племенные старосты пришли. Про те племена, что на востоке живут, я и не слыхивал, но в ноги кланялись они и нес кто, что мог. И меха зверья северного, и монету мелкую кто какую, а кто и промысел, что сам ведет.
Много товара собралось. Собрались мы тогда караваном в Ультак идти и соседей из рыбаков воржских уговорили воями поделиться. В Ултаке, распродав все за монету звонкую, мы обратно воротились, а за тот караван ни один вой монету не взял. Поклон Песту наказывали передать все старосты деревень воржских, аулов горных и сел с востоку. — Усатый мужик поклонился в пояс Песту и продолжил: — Слова о долге они не молвили, но просили зело, не забывать их добро дело.
— Коли так, то тебе, Пест, самому решать, за кого вступишься, когда воротишься, — подвел итог староста Ведичей. — Но не просто так говаривали тебе, что всем миром собирать будем…