Страница 35 из 56
Главный, что спрятался за столом, уже держал в руке небольшой арбалет, сделанный из стали — болт лежал на своем месте, тетива взведена. Вероятно, заранее приготовил — так, на всякий случай. Когда имеешь дело с заключенными лучше всегда быть наготове.
Щелк!
Болт ударяется в грудь противника, и…отлетает в сторону. Демон снова ухмыляется, будто увидел что-то забавное, а потом говорит что-то вроде заклятия на неизвестном языке:
— Билят казол пиродас! Я твой дом труба шатал! Ипт мат!
А потом быстро, в три прыжка перемещается к столу, за которым прячется инквизитор, и одной рукой, как если бы стол ничего не весил, отбрасывает тяжелое изделие столяров.
— Ну что, поговорим? — почти ласково спрашивает демон, хватает инквизитора за руку и аккуратно, как крылышко у мухи, откручивает ему палец. Инквизитор кричит — тонко, жалобно, из того места, где был палец, брызгает кровь, заливая все вокруг вишневыми брызгами, а демон удовлетворенно кивает и тянется за другим пальцем, средним.
— Что, что ты хочешь знать⁈ — со стоном спрашивает инквизитор, понимая, что ему пришел конец, но не теряя надежду как-то выкрутиться.
— Император жив? Эгер жив? Что делается в городе?
— Город захвачен! — задыхаясь отвечает инквизитор — Император, Эгер, и еще несколько демонов засели в императорском дворце, держат оборону. Но недолго продержатся. Мы собрали там много магов, в конце концов они продавят защиту! И тогда мы будет править государством!
— А как же армия? Гвардия? Стража? С ними как?
— Стража с нами! Гвардия заперта в казармах и обороняется, но им тоже скоро конец! Армия держит нейтралитет!
— Мда… — задумчиво тянет демон, и непонятно добавляет — Революция, однако. Долиберальничались. А что с народом? Он за вас?
— Конечно! — кивает инквизитор — Хватит уже власти демонов! Пора власть менять! Засиделись на месте! И многие Кланы с нами!
— Ага… — кивает демон — Верхи не могут, низы не хотят. Или наоборот? Впрочем, какая, к черту, разница? Похоже, что назрело. И я в эту помойку вляпался. Сразу, сходу. Повезло, как утопленнику. Пожить спокойно не дали! А так все было хорошо…
Демон мгновенно хватает инквизитора за шею, и одним движением отрывает ему голову:
— Я ведь предупреждал. А я всегда выполняю обещания. Пунктик такой…
Затем поворачивается, идет к шевелящемуся на полу первому инквизитору, как ни странно, уже очнувшемуся и пытающемуся переместиться в укромное место.
— Куда пополз? Не-ет…ты мне нужен, приятель. Ну-ка, расскажи, где мои близкие? И где мы вообще находимся?
Инквизитор что-то хрипит, булькает, выплескивая изо рта кровь, демон недовольно морщится, поднимает ногу и опускает ее на шею раненого. Хруст, пятки инквизитора отбивают дробь, демон вздыхает, пожимает плечами:
— А я чо⁈ А я ничо! Мне что, лечить его теперь, что ли? Это вообще-то акт милосердия!
Идет к двери, сходу бьет ногой туда, где виднеется замочная скважина. Дверь распахивается, глухо ударяясь о стену. Демон шагает за порог, и…звенит сталь, сыплются удары — один за другим. Демон недовольно сплевывает, и со злобой в голосе говорит:
— Как вы мне надоели, черножопые! Вот зачем нацепили на себя «Хуго Босс»? Все, кто носил такую форму, плохо кончали! И вы плохо кончите, и вообще больше никогда кончать не будете! Ладно, хватит болтать, пора и делом заняться.
Слышатся тяжелые удары, кто-то кричит, звенит металл, брошенный на каменный пол, крик обрывается, и теперь слышны только тяжелые шаги и хруст — как будто кто-то ломает хворост.
— Минус пять фрагов — слышен голос демона — Энписи совсем обнаглели! Страх потеряли! Будем искать.
Вытираю кулаки, испачканные в крови, и в чем-то неприятном, склизком, желто-красном. Кто там говорил про серое вещество? Желтое оно, это вещество, и жирное. И хрен ототрешь без мыла.
Иду по коридору, заглядывая в камеры по бокам. Коридор такой длинный, что я не вижу его конца. А еще — ответвления, коридоры идут перпендикулярно главному. И вот где искать своих? Камеры набиты людьми — голыми людьми. И между прочим, здесь так сказать не май месяц, внизу прохладно, как в погребе. Это что, пытка такая, что ли? Посидят голышом, померзнут, сговорчивее станут?
Ладно. Раз эти люди в узилище инквизиции, значит — хорошие люди. Иду, и выворачиваю решетки. Вернее — решетки остаются целыми, лопаются или дужки замков, или засов, которым запираются камеры. Ну и попутно объясняю гражданам, что они теперь свободны и могут идти куда хотят. Если конечно у них нет склонности к мазохизму, и они не желают получить удовольствие от истязаний и насилия. Нет, так не сказал — подумал.
Камер много, и в каждой человек по тридцать заключенных. Похоже, черные разом прихватили всех, на кого имели виды. Методично вскрываю камеры, одну за другой. Народ смотрит на меня настороженно, но мне плевать. Хотите — выходите, не хотите — черт с вами.
После того, как вскрыл камер пятнадцать, нарвался на еще один отряд стражников инквизиции. Хорошо вооруженные, с короткими копьями, мечами и мощными арбалетами — они выскочили откуда-то из бокового прохода, и начали активно тыкать в меня железками. И я в очередной раз порадовался, что у этих придурков нет того оружия, которое делал я. Иначе точно распустили бы меня на полоски, как грудинку для копчения.
Ничего у них не получилось. Кулак может быть таким страшным оружием, что и не поверишь. Читал про цирковых артистов, которые ударом кулака загоняли гвоздь в толстенную доску. Читал, и не верил. Ну, слишком же! У плоти есть определенная граница прочности! И вот — сам сподобился. Когда кулак запросто пробивает латы и дробит грудную клетку — становится не по себе.
А потом я совсем рассердился, когда эти гады спустили тетивы, и арбалетные болты градом осыпали мое многострадальное тело. Нет, организму они не повредили, но вот одежду! Теперь я выгляжу совершеннейшим помоечным бомжом — одежда свисает с меня клочьями и лентами. Вот когда пожалеешь о том, что оставил дома свой амулет иллюзий, изображающий одежду. Иллюзорной одежде все нипочем.
Рванулся вперед, замолотил кулаками, изображая из себя работающий комбайн, и тут…мне пришлось остаться совсем без штанов. И без трусов. Не знаю, как они успели собрать всю эту компанию (может, слушали за происходящим в камере со стороны, или же кто-то побежал и сообщил о том разгроме, что я учинил), только передо мной стояли три мага — самых настоящих, боевых, о которых я раньше только слышал. Это были нехорошие маги. Очень нехорошие!
Один впереди, двое других позади него, положив руку ему на плечо, и первый активно старался добраться до моего нежного тела с помощью каких-то гадских заклинаний. И первым из них был — поток белого пламени, узкий, длинный, очень напоминавший выстрел из киношного мегабластера. Вот только что я расправился со стражниками, выбегаю из-за угла, а там…бах! И мне из «бластера» прямо в грудь.
Одежде — конец. Когда луч исчез, а с меня посыпался пепел, первым делом я себя ощупал на предмет отгорания выступающих частей тела. Нет, части были на месте, и выступающие, и не выступающие, даже ожога не получил. Только теперь я был гол, как младенец. И еще — тело активно зудело и чесалось. Да, драконы защищены от человеческой магии, но…до определенного уровня. Температура тела поднимается, а с поднятием температуры могут произойти не очень хорошие процессы в организме.
Пока я, ошеломленный атакой, стоял и ощупывал этот самый организм — последовала следующая атака, совершенно противоположная первой. Меня ударило холодом, да таким, что аж зубы заклацали! Свинство, на самом-то деле, вначале лишить одежды, а потом пытаться превратить в ледяной столб. Негуманно, черт вас подери! Жару я не люблю, но и холод мне не по нраву. Лучше всего переношу температуру в двадцать шесть градусов, и желательно круглосуточно.
Вокруг все покрылось инеем, эдакая ледяная шуба. И мне очень захотелось под горячий душ. А еще — прекратить это магоизвержение. Эдак что-нибудь гораздо поганее придумают! И чего я стою, смотрю на этих придурков⁈