Страница 124 из 128
Усталость навалилась со всех сторон, словно сейчас было самое время отдохнуть от всего. Усталость и безразличие ко всему. Впрочем, вот так, связанной по рукам и ногам, с мерзкой жесткой тряпкой во рту она все равно ничего не могла сделать. Попробовала подпалить веревки на себе — но ничего не вышло. Не то не достало сил, не то это были какие-то специальные путы, просто так магии не поддававшиеся.
Альба, кажется, раз в шестой попробовала пережечь веревку в тот момент, когда в крошечное каменное помещение вошел мужчина в черной одежде и такой же черной маске. Вошел и зажег светильник, и одним движением освободил ей ноги от пут. Поджог, понятно не удался, но почему-то Альбе было все равно. Словно бы контакт с менталистом, если он был, унес вместе со страхом и все остальные чувства. Надежды, надо признать, тоже не было.
— Шагай, — ее вздернули на ноги. — Дернешься — получишь.
Альба, все же собрав остатки злости, попыталась отодвинуться, уйти в сторону. Нужно сбежать прочь из тесного каменного помещения, где она находилась. Она рванула прочь — и в тот же момент мужчина ударил ее в челюсть. Альба упала на каменный пол, больно стукнувшись коленом.
Холодная сталь прижалась к шее.
— Сказал — шагай. И не выделывайся, иначе хуже будет.
Альба медленно поднялась. Мужчина схватил ее за руку и потащил за собой. Она попыталась вырваться — но ничего не вышло, хватка была стальной. Оставалось только перебирать ногами.
Мужчина выволок ее из какой-то комнатушки в центральный зал старой церкви или чего-то похожего на старую церковь. Заброшенное каменное строение, чей потолок терялся в полутьме, неожиданно сохранило входную дверь, терявшуюся в темноте дальнего конца зала, но при этом обзавелось несколькими внушительными прорехами в стенах. Скамеек или стульев здесь не осталось, как не было никаких витражей или алтарей. Только одно разбитое каменное изваяние, напротив которого прямо на камнях был сложный многомерный рисунок черными чернилами.
— Все сделал как надо? — спросил держащий ее мужчина мрачно.
— Да, я проверил, — сиплый безликий урод стоял у работающего рисунка. — Подведи ее.
Альбу толкнули вперед.
Рисунок почему-то почти не пугал. Просто фигура, не более. Почти как в учебниках. Альба попыталась понять, как его разорвать, потянулась, вливая силу, кажется, найдя нужный способ — и едва не свалилась из-за боли в голове.
Плетение не поддалось, и черные чернила полыхнули красным. Что, разумеется, заметили мужчины.
— Ты еще и сломать его думала, тварь⁈ — сильная рука толкнула ее в центр рисунка…
Но что-то остановило на самом краю, около хищных черных линий. Словно бы какая-то непроницаемая стена отгородила Альбу от этого от круга враждебной магии.
— Идиот, я сказал подведи, а не бросай, ты же видишь как щиты работают! Сейчас все сам сделаю, — сиплый достал какой-то кристалл, сжал его в руке — и на Альбу опустилась белая паутина, из которой она попыталась было, но не сумела выпутаться. — Встать в круг. Тебе хочется встать в круг.
Альба почувствовала, что ей правда хочется. Очень хочется. Сделать шаг, и…
И что-то, что было внутри нее, было против. Словно бы та сила, та магия, которая совсем недавно, после первой игры, пьянила своим величием, теперь молила о спасении. Просила не слушать это чужое желание. Просила стоять на месте.
И Альба верила силе. Не могла объяснить почему — но верила.
Она сцепила зубы, заставив себя замереть. В голове начала пульсировать боль, желание сдвинуться вперед было нестерпимым… Но Альба все равно заставляла себя оставаться на месте.
— Да иди ты вперед!
Альба сопротивлялась как могла, чувствуя, что еще немного, и сил бороться с приказом просто не останется. Боль в голове нарастала.
— Да я ее сейчас тут затолкаю, — прорычали за спиной.
Послышалась чьи-то торопливые шаги.
Шаги, кажется, приближались ко входу. Где-то рядом заскрипели колеса остановившегося дилижанса.
— Уходим! — рыкнул сиплый.
— Она…
— Плевать, другую найдем. Сюда кто-то идет!
Мужчины переглянулись и бросились и прочь, протиснувшись через пролом в стене.
Белое плетение распалось. Боль в голове утихла и Альба, чувствуя, что вновь может двигаться, шагнула назад. Прочь от несущей погибель фигуры на полу, чьи линии теперь двигались, словно живые. Прочь, как можно дальше, бежать, бежать и…
Путы перестали мешать, совершенно ослабнув. Альба выплюнула остатки тряпки, сорвала с запястий теперь не мешающие веревки — и тут же ее схватили за плечо.
Альба резко развернулась, вырывая руку — и встретилась взглядом с магистром Теором.
— Спокойно. Я не причиню вреда. Все хорошо, тебя больше никто нет тронет.
Альба чувствовала, как вокруг менталиста мерцает яростная, готовая атаковать все и вся мешанина из плетений. Видела гнев в его глазах, и тревогу, соседствующую с облегчением. Но главным было внимание, глубокое, затягивающее внимание, соседствующее с вязью незнакомой, окутывающей магии разум и тело магии.
— Ты ранена? — осведомился Теор, ощупывая ее не только плетениями, но и взглядом.
Магистр обращался на «ты», но после того, что Альба на него вывалила в своем безумном, отчаянном контакте…
— Нет. Кажется, — говорить получалось плохо. Во рту все еще стоял противный привкус.
И рисунок все еще был тут. Кто-то приближался, и Альба бросила отчаянный взгляд на вход в этот заброшенный храм ужаса.
— Это стажа. Выпей.
В ее руку впихнули фляжку.
Пришедшая чувствовала, как менталист творил на нее множество плетений — бирюзовых, белых, каких-то еще… И что они делали не имело никакого значения. Ей было все равно. Просто хотелось уйти.
Сейчас, рядом с взрослым магом, знакомым магом, казалось, что страх понемногу отступал. Или это было безразличие… Во фляжке была знакомая с Посвящения жидкость.
Только когда осталось едва ли меньше половины, Альба почувствовала, что больше пить просто не в силах, и отдала магу флягу.
— Как думаешь, сможешь идти?
В помещение начали заходить еще люди, многие из которых были в незнакомой и строгой серой форме. Альба, словно пытаясь уйти от них, шагнула ближе к магистру Теору.
— Да, — сказала она глухо.
Больше всего Альба хотела убраться отсюда. И никогда не вспоминать то, что случилось. Вернуться туда где нет ни камня, ни круга, ни статуи… Ничего
— Тогда пойдем, — мягко предложил менталист. — Здесь и без нас разберутся.