Страница 128 из 172
Запад высоко оценил все эти соглашения и еще в конце 1978 года авансом присудил А. Садату и М. Бегину Нобелевскую премию мира. А вот в арабском мире все эти соглашения, напротив, вызвали резкое неприятие и серьезный раскол. Так, лидеры Сирии, Ирака, Алжира, Ливии, Южного Йемена и ООП, собравшиеся еще в декабре 1977 года на Трипольскую конференцию «фронта отказа», осудили А. Садата и обвинили его «в предательстве арабского дела» и участии в «империалистическо-сионистском заговоре» против арабов, а также создали Фронт стойкости и противодействия, основной целью которого стало отстранение А. Садата от власти. Правда, последнее решение не пришлось по вкусу президентам Алжира и Ирака Хуари Бумедьену и Ахмаду Хасан Аль-Бакру, в связи с чем А. А. Громыко даже просил Л. И. Брежнева направить в их адрес личные послания[1014]. Чуть позже к позиции «трипольской шестерки» присоединились короли Иордании и Саудовской Аравии. Однако ряд членов ЛАГ либо выступили в поддержку А. Садата (Судан, Марокко и Оман), либо не осудили его (Тунис, Йемен и Сомали)[1015].
Между тем с особым неприятием «посредническая» миссия Вашингтона была встречена в Москве. Дело в том, что еще в президентство Дж. Форда была достигнута договоренность о созыве Женевской международной конференции по Ближнему Востоку, сопредседателями которой должны были стать Москва и Вашингтон. Затем эта же договоренность была подтверждена в совместном Заявлении двух стран от 1 октября 1977 года[1016]. Но американцы негласно и упорно поддерживали «сепаратизм» А. Садата в отношениях с Израилем, что стало окончательно ясно после разговоров А. Ф. Добрынина с госсекретарем Сайрусом Вэнсом, а затем и с президентом Дж. Картером. В итоге 16 ноября 1977 года Л. И. Брежнев направил президенту Дж. Картеру личное послание, в котором подверг резкой критике позицию Вашингтона по ближневосточному урегулированию и отказ от подготовки Женевской конференции. А вскоре в Кремле было принято решение о проведении консультаций с руководителями ряда государств «трипольской шестерки». И уже в следующем 1978 году такие консультации были проведены с лидерами Сирии, ООП и Ирака во время их официальных визитов в Москву: Хафеза Асада — 20–23 февраля, Ясера Арафата — 6-10 марта и Саддама Хусейна — 11–13 декабря[1017].
Новое обострение на Ближнем Востоке возникло уже в начале 1980-х годов. Во-первых, в конце сентября 1980 года в регионе вспыхнула Ирано-иракская война, которая была развязана Багдадом с целью отторжения от Ирана богатой нефтяной провинции Хузестан. Как это ни странно, но на сторону режима Саддама Хусейна встали тогда и Москва, и Вашингтон, правда по совершенно разным соображениям. При этом, несмотря на неприкрытый антисоветизм нового тегеранского режима великого аятоллы Хомейни, Москва, в отличие от Вашингтона, разорвавшего после Исламской революции дипотношения с Ираном, не теряла связи с Тегераном, в том числе благодаря советскому послу Владимиру Михайловичу Виноградову, поднабравшемуся дипломатического опыта в свою бытность послом в Египте во время войны Судного дня[1018].
Во-вторых, 6 октября 1981 года во время военного парада в Каире, который проходил в честь годовщины войны Судного дня, шесть десантников — члены двух исламских фундаменталистских группировок «Аль-Гамаа аль-исламийя» и «Египетский исламский джихад», — презиравших А. Садата за его политику сближения с Израилем и предательства арабского единства, организовали покушение на главу государства, в результате которого он был убит. Правда, для Москвы, как, впрочем, и для Вашингтона, это убийство не имело серьезных последствий, так как новый глава Египта, которым стал вицепрезидент Хосни Мубарак, сохранил прежний проамериканский внешнеполитический курс.
Наконец, в-третьих, 6 июня 1982 года в ответ на покушение на израильского посла в Лондоне, совершенное палестинскими боевиками, Армия обороны Израиля численностью 25 тыс. солдат и офицеров во главе с генерал-майором Амиром Дрори вторглась на территорию Ливана и приступила к реализации операции «Мир Галилее»[1019]. Основной целью этой операции было заявлено выдавливание вооруженных отрядов ООП с территории Ливана, но по факту израильские войска втянулись в давнюю Гражданскую войну в Ливане и в боевые действия против сирийских войск. К исходу июня израильская армия, численность которой к тому времени достигла 90 тыс. человек и более 1,2 тыс. танков, начала осаду Западного Бейрута, где находилась штаб-квартира ООП. Варварские обстрелы Бейрута, в ходе которых погибли тысячи мирных людей, вызвали настоящий шок во всем мире. В этой ситуации под давлением нового президента США Р. Рейгана, несмотря на возражения израильского министра обороны Ариэля Шарона, 18 августа 1982 года Менахем Бегин и Ясир Арафат подписали соглашение, согласно которому вооруженные силы ООП обязались покинуть территорию Ливана, а Израиль обязался прекратить наступление и не оккупировать Западный Бейрут.
1 сентября около 10 тыс. боевиков ООП под наблюдением представителей ООН были временно эвакуированы из Бейрута морским путем в Тунис и отчасти Алжир, а израильские войска сняли осаду Западного Бейрута. Однако буквально через две недели в столице в результате теракта был убит только что избранный президент Ливана Башир Жмайель, и генерал А. Шарон тут же отдал приказ оккупировать Западный Бейрут. В результате ситуация в Ливане и на всем Ближнем Востоке вновь резко обострилась, что вызвало неприятие даже в самом Вашингтоне.
На излете жизни, несмотря на возраст и старческие болезни, Л. И. Брежнев продолжал держать руку на пульсе в ближневосточных делах и лично вел переговоры со многими региональными лидерами, которые посещали Москву. Так, 27 мая 1980 года он принимал главу Южного Йемена Али Насера Мухаммеда, 8 октября 1980 года и 14 мая 1981 года дважды встречался с президентом Сирии Хафезом Асадом, 27 апреля 1981 года принимал главу ООП Ясира Арафата, 27 мая 1981 года вел переговоры с лидером Ливии Муаммаром Каддафи, 19 октября 1981 года принимал иорданского короля Хусейна I и, наконец, 27 мая 1982 года встречался со вторым человеком в ливийском руководстве — Абдель Саламом Джеллудом[1020].
8. Начало краха политики «разрядки» и «двойное решение» НАТО
Как явствует из мемуаров многих авторов, после окончания Владивостокской встречи Администрация Дж. Форда оказалась объектом злобной критики со стороны демократов и части республиканцев по всем ключевым вопросам ее внешней политики, которая неимоверно усилилась и вылилась в очередную антисоветскую кампанию сразу после подписания Хельсинкского акта[1021]. В этой ситуации, готовясь к новым президентским выборам, президент Дж. Форд в самом начале ноября 1975 года совершенно неожиданно для многих «провел коренную реорганизацию своего кабинета», отправив в отставку директора ЦРУ и главу Пентагона Уильяма Колби и Джеймса Шлезингера. Кроме того, госсекретарь Г. Киссинджер потерял свой второй по важности пост — советника президента по нацбезопасности, — на который был назначен его заместитель Брент Скоукрофт, а вице-президенту Нельсону Рокфеллеру было сказано, что он более не сможет вместе с Дж. Фордом вновь баллотироваться на очередных выборах президента США. В результате новыми руководителями Пентагона и ЦРУ стали «правые» республиканцы Дональд Рамсфельд и Джордж Буш[1022].
Однако все эти перестановки, как и ужесточение политики Вашингтона по отношению к Москве, в том числе из-за событий в Анголе, так и не помогли президенту Дж. Форду переизбраться на второй срок. Выборы с небольшим преимуществом выиграл малоизвестный в стране губернатор штата Джорджия Джимми Картер, который в конце января 1977 года занял Белый дом. Будучи членом Демократической партии и ортодоксальным баптистом, Дж. Картер как политик сформировался под очень сильным влиянием небезызвестной школы «политического морализма» и с этих позиций резко порицал республиканцев за их «цинизм», «прагматизм» и «беспринципность» в отношениях с Москвой и утверждал, что, «увлекшись военно-политическими расчетами», они забыли о морали и ради подписания соглашений по контролю над вооружениями пренебрегли ценностями свободы и прав личности. В итоге зацикленность Дж. Картера на правозащитной тематике стала, особенно в первый период его президентства, наносить ощутимый урон советско-американским контактам. Советские руководители, как писал А. Ф. Добрынин, «пытались через каналы “тихой дипломатии”, вплоть до переписки на высшем уровне “урезонить” Картера, однако все это было напрасно»[1023].
1014
Брежнев Л.И. Рабочие и дневниковые записи. 1964–1982 гг. Т. 1. М., 2016.
1015
Государство Израиль. Израиль и арабский мир // Электронная еврейская энциклопедия.
1016
Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. М., 1996.
1017
Брежнев Л.И. Рабочие и дневниковые записи. 1964–1982 гг. Т. 1. М., 2016.
1018
Виноградов В.М. Наш Ближний Восток. М., 2016.
1019
Вольнов Л.Л. Ливан: эхо агрессии. М., 1984.
1020
Брежнев Л.И. Рабочие и дневниковые записи. 1964–1982 гг. Т. 1. М., 2016.
1021
Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачева. М., 1994; Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. М., 1996.
1022
Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. М., 1996.
1023
Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. М., 1996.