Великий вождь Арис

— Сколько я спал?

— Много дней, — ответила она. — Ты хочешь пить? Я сейчас позову шамана.

— Позови Саккука, — сказал он. — Но сперва дай воды. Паопону мертв?

— Как прошлогодний снег, — ответила она, приподнимая его голову.

— Ты убил его очень красиво. И очень страшно. Все только об этом и говорят.

— Саккук не причинил воронам вреда?

— О нет, — сказала Унау, — он добр. Его шаман учит Онека, как учил наш дед. У шамана Лиса нет своих внуков и он сказал, что Онек получит его наследие…

— Хорошо. Значит Саккук справедливый человек, он понимает, что никто кроме меня не может отвечать за то нападение. Позови его и покончим с этим.

Унау улыбнулась и выскользнула наружу.

Арис едва не уснул снова, пока лежал один в шатре. Но вот наконец полог поднялся и две тени скользнули внутрь. Но это был не Саккук, а его сын в сопровождении Унау.

— Кагорса, — проговорил Арис, — приветствую тебя. Здравствуй. Но я звал твоего отца.

— Я рад, что ты очнулся, — сказал Кагорса. — Теперь ты пойдешь на поправку. Я пришел потому, что моего отца нет здесь.

— Когда он вернется? — Арис попытался подняться и с трудом привстал, опираясь на локоть. Унау тут же подставила ему под спину свернутые шкуры.

Кагорса пожал плечами:

— Думаю, через неделю, или две. Но ты можешь сказать мне все, что хотел сказать ему.

— Я хотел узнать, что вождь лисов хочет взять с меня за мое преступление. Мою жизнь, или он предложит другую цену за дары Океану, которые погубил я?

Кагорса серьезно нахмурил брови:

— Мы долго думали с отцом об этом. Мы прониклись уважением к тебе. Ты великий воин и честно бился с Паопону. Ты отомстил за Кукуранау, которого тот подло убил. Мы простили бы тебя, если б ты оскорбил только нас, простили бы за ту красивую битву… но ты оскорбил Океан — начало жизни! До сих пор никто не делал подобного. И мы решили передать это дело шаману — пусть он спросит Океан, какую цену Он потребует от тебя.

— И? Что Океан ответил? — нетерпеливо спросил Арис.

— Шаман долго был на Той стороне и просил дух Лиса задать этот вопрос духу Океана. Потом Лис принес ответ.

Кагорса помолчал и Арис нахмурил брови.

— Океан сказал, чтобы мы не смели лезть в его дела и спрашивать с тебя ответа. Он сказал, что это между ним и тобой. Еще он требует, чтобы мы помогли тебе всем, чем можем и снарядили тебя в путь. Такова его воля.

Арис молчал и Кагорса вздохнул:

— Мы лишь люди, которые бродят в потемках и во всем подчинимся ему.

И добавил:

— И я очень этому рад, мне было бы жаль убивать тебя после того боя с Паопону. Я не любил Паопону… он был плохим вождем. Вороны почти исчезли под его рукой и рукой его предков. В старые времена лисы боялись воронов, но теперь племя воронов словно обессиленный старик. Мой отец много раз предлагал Паопону объединить племена, пока вороны не упали с края мира. Но гордыня не давала ему поступить на благо своего народа, он слишком любил власть.

— Что ж, — проговорил Арис.

— Что ж, выходит, осталось решить наши разногласия, — сказал Кагорса печально.

— Какие?

— Ты победил вождя воронов и теперь ты их новый вождь. Если отец хочет стать вождем воронов, ему надо победить тебя, но он стар. Значит он должен просить меня выйти против тебя. Сказать по чести, я боюсь с тобой биться и знаю, что проиграю тебе. Я видел тебя в деле.

— Но сейчас я легкая добыча, — усмехнулся Арис, — я обессилен и меня победит даже ребенок.

Кагорса покраснел и сказал с досадой:

— Ты думаешь, я способен на такое⁈

— Прости! — воскликнул Арис, — прости, благородный Кагорса, я сказал не подумав!

— Но даже когда я встану на ноги и восстановлю силы, я не хочу сражаться с тобой, — добавил Арис, подумав.

— А водить воронов по берегу Океана ты хочешь? — спросил его Кагорса.

— Я не могу остаться, мне нужно уйти на юг, — сказал Арис.

— Да, так сказал шаман. Что же делать? А, знаю. Не шевелись, — Кагорса неспешно коснулся запястья Ариса и прижал его здоровую руку к постели. — Сдаешься?

— Сдаюсь! — серьезно сказал Арис.

— Хорошо. Вот я победил тебя и теперь я новый вождь воронов.

— Да, ты победил меня, — серьезно кивнул Арис — и я готов подтвердить это перед всеми.

— Осталось последнее, — вздохнул Кагорса.

— Что же?

— Она, — Кагорса кивнул на Унау, молча сидящую возле них. — Как будущий вождь воронов и лисов я должен жениться на внучке шамана и объединить народы. Но она… не желает стать моей женой, — Кагорса развел руками.

Арис повернул голову в сторону Унау:

— Что такое? Разве тебе не нравится Кагорса? Почему ты отказываешь ему?

Она тяжело вздохнула:

— Послушай меня, Арис. Я должна была выполнить свой долг и стать женой Паопону. Он не нравился мне, но я никогда не роптала. Я должна была закончить свою жизнь на холодной льдине когда состарюсь, или заболею. Меня пугало, что я умру в ледяной пучине и стану белой пеной, но я не роптала! Кто я такая, чтобы нарушить традиции, которым следовали мои предки⁈ Я знала: такова моя судьба и следовала ей. Но все изменилось когда пришел ты! — она ткнула пальцем в Ариса.

— Мое племя исчезает, мой дед умер. Ты убил моего жениха. А я спасла твою женщину. Мой дед сказал, что просил тебя взять меня на юг!

— Но…

— Ты должен мне!

— Унау, — начал он снова, но она замотала головой:

— Я нужна тебе! Ты ранен — кто позаботится о твоей руке⁈ Кто позаботится о твоей женщине, ведь она так и не проснулась!

— Унау…

— Такова моя воля и я лучше брошусь со скал, чем изменю ее, — сказала Унау и вышла из шатра.

Кагорса и Арис долго молчали.

— Я и правда ей должен, — наконец сказал Арис, — ее дед отдал свою жизнь ради меня. Потому я должен оставить её тут. Идти со мной опасно.

— Но она хочет этого. И её дед тоже просил тебя об этом.

— Но ты ведь должен жениться на ней, ты сам сказал, — возразил Арис.

— Я женюсь на ней, если она останется. Ради наших племен. Но… прежде, чем все так сложилось, у меня уже была невеста. Мы любим друг друга как Каену и Алитэ из старой легенды про черную зиму. Мне горько будет расстаться с возлюбленной. И когда я смирюсь с этим, сердце мое разорвется! Так что… скажу тебе правду, если Унау уедет с тобой, я буду рад, тем более, такова её собственная воля и воля её деда.

— Что ж, — сказал Арис хмуро, — я скажу прямо — на юге опасно. Опасно даже мужчине, не то что юной девушке. Поговори с ней. И если она решит… я возьму её с собой, хотя и не знаю, чем это кончится для нее.

— Вы уедете через неделю, или две, — Кагорса встал, — мы проводим вас как знатных гостей. Сперва вы дождетесь отца. Он отправился, чтобы привести всё племя лисов сюда — предстоит много событий: мы похороним славного Кукуранау, отпразднуем объединение племен, сыграем свадьбы: мою и Амгаланы. А так же наш шаман усыновит Онека и он женится на моей сестре. А потом вы уедете. А теперь спи.

Едва опустился полог, Арис закрыл глаза. Недолгий разговор вымотал его. Он даже не услышал, как полог поднялся снова и кто-то вошел в шатер.

— Арис, — раздался знакомый голос, полный горя, — это правда⁈ Ты отдал победу Кагорсу⁈

— Да.

— Но… почему?

— Чем ты расстроен, Каену? — спросил в ответ Арис.

— Чем⁈ Воронов больше не будет, — воскликнул Каену, — да, мы выживем с лисами, но… — он замолчал тяжело дыша. — но нас не будет больше, Арис!

— Я не могу стать вашим вождем. Это уже решено.

— Но ведь Ворон сказал, что ты победишь Паопону, станешь новым вождем и все так и было! — Каену почти кричал и Арис немного подумал, прежде, чем ответить.

— Ворон ошибся. Ворон умирает.

— Ворон умирает? — потрясённо пробормотал Каену, вставая на ноги.

— Такова судьба, — проговорил Арис глухо.

— Да, — ответил Каену и заплакал.

Арис не стал ничего говорить ему, когда тот выходил из шатра потому, что понимал, что любые слова не уймут его горя.