Страница 12 из 26
Остывающая печать качнулась в опасной от меня близости, и я уверенным жестом вывернула её из рук изумленной Тильды Лорендин. Помахала ею в воздухе, чтобы остудить, и едва не прижгла служанку Арму, которая непостижимым образом оказалась рядом.
– Но она же поступает несправедливо! – вмешалась Матриция, поняв, что опасность миновала. – Она хочет нас изуродовать! Ты ведь мейлори черного паука…
– Я – Юна Горст, – поправила я. – И не собираюсь выбирать сторону. Хотите клеймить друг друга, оскорблять, резать волосы, пальцы, глаза – пожалуйста. Только не в моей комнате. Кровь слишком трудно отмыть, знаю по своему опыту. А к белому ковру я уже прикипела, – в подтверждение я погладила длинный ворс ступнёй. – Мне понравилось ходить босиком.
Тильда хотела что-то сказать, но я резко взмахнула её же печатью и перебила:
– Повторяю: мне наплевать. Мне не интересны ваши благородные девичьи дрязги и разногласия, как и ваши предпочтения. Договоримся так: вы не вмешиваетесь в мою жизнь, а я закрываю глаза на ваши пристрастия, будь то… – я запнулась, – пристрастия друг к другу или к насилию друг над другом. А сейчас проваливайте.
Под растерянными взглядами я кинула печать в шкатулку, защёлкнула её крышку и вручила Хломане. На секунду мне показалось, что девушка смотрит с восхищением и благодарностью. Уточнять её истинные чувства не стала и поспешила выпроводить сестёр, пришедших поддержать меня перед приёмом в мою честь.
– Ну же, – я распахнула дверь и кивнула на выход. – Вечеринка окончена. Мне пора чулки натягивать и… что там ещё?
– Наносить ароматную воду, – торопливо подсказала Эсли. – Как раз доставили флакончик с запахом тарокко и эдельвейса. Как вы и просили, леди Горст.
Тильда подняла с пола свою меховую накидку, ещё раз оценила ситуацию. Видимо, размышляла, как обернуть всё себе на пользу. Я не дала ей времени на раздумья.
– Приказываю вам покинуть покои, – собственный голос прозвучал удивительно твёрдо.
Отдавать распоряжения я научилась ещё в банде изгоев. Управлять разгорячёнными парнями куда сложнее, чем обиженными леди. Девушкам, по крайней мере, не пришлось давать по морде. Хотя руки у меня так и чесались.
Шурша платьями, четыре стройные фигурки проследовали мимо.
– Спасибо, – прошептала Финетта у выхода и попыталась схватить меня за руки, но я убрала их за спину. – Спасибо тебе, Юна! Мы будем бороться за свою любовь, как твой ментор.
– Успехов, – искренне пожелала я.
Неожиданно все четверо развернулись и присели в реверансах.
– Хорошего дня и удачного приёма, сестра, – пропела Матриция.
– Благодарим за чудесное утро и гостеприимство, – вторила ей Тильда, которая недавно собиралась заклеймить сестру.
– Счастливы были разделить с тобой эти часы, – отозвалась Хломана.
Хотелось рассмеяться им в лица, и я бы так и сделала, но в следующую секунду обнаружила причину столь явного лицемерия.
Слева, в светлом просторном коридоре стояла группа маленьких девочек. Не меньше десятка пар детских глаз смотрели на мелироанских дев неотрывно и с восхищением. Осознав, что пришла моя очередь отвечать, я едва не начала заикаться от пристального внимания. Выбор между искренней неприязнью и притворным лицемерием под взглядами девочек оказался не таким уж простым.
И неожиданно для себя я оробела. Почти так же, как недавно Финетта перед обвинениями Тильды. Как будто струсила.
– Хорошего дня, сёстры, – онемевшими губами ответила я. – Берегите себя.
Над детской толпой прокатился восторженный ах. Старшая служанка – должно быть, наставница или воспитатель, сразу же призвала их к сдержанности и приличиям.
Группа детей двинулась дальше по коридору, но одна из девочек отделилась, тихонько подошла ко мне и вручила пучок соломы. В потрепанной связке я узнала самодельную куклу. Должно быть, малышка берегла её ещё с приюта.
– Для новой благородной девы, – подняв блестящие глаза, шепнула воспитанница. – Пусть Девейна и Нарцина хранят вас!
– Спасибо, – только и успела ответить я.
Девочку строго окликнули, и маленькие башмачки застучали по полу, унося свою хозяйку прочь.
– Наш договор в силе, – на всякий случай напомнила я четырём девушкам и захлопнула дверь.
Прислонилась спиной к створке, надула щёки, тяжело выдохнула и зажмурилась. А когда открыла глаза, обнаружила перед собой Стрилли с запотевшим кувшином лимонной воды. Кажется, там ещё плавали дольки тарокко. Арма подала стакан, и я удивилась расторопности и внимательности служанок. Поблагодарила обеих и жадно припала к освежающему напитку.
– Эсли, – позвала я, напившись. – Что в академии делают дети?
– Живут, – пояснила девушка. – Способные сиротки из приюта «Анна Верте» попадают сюда на обучение. Впоследствии они становятся служанками благородных дев. Верными и преданными горничными. Многие леди забирают девушек себе в услужение, дают им защиту, кров и достойную жизнь.
– Разве вам хочется всю жизнь прислуживать?
Я села на мягкий пуфик и пристроила соломенную куклу у зеркальной рамы. Надо заметить, весьма необычной: блестящую поверхность обрамляли белые кованые листья, цветы и ягоды, а внизу разлеглась прекрасная дева – не то одна из местных учениц, не то сама Нарцина. Она казалась живой: в крохотной скульптуре можно было разглядеть даже рельеф мышц и линии на ладонях. Не сомневаюсь, что этот предмет интерьера создавала какая-нибудь одарённая искусница.
– Быть горничной госпожи – почётно, – заявила Эсли, расчёсывая мои волосы. – Лёгкая работа с красивыми материалами и людьми, с ароматными маслами, в богатых интерьерах и среди знатных господ. Для сиротки, почитающей за удачу работу посудомойкой в таверне, это просто мечта.
– А как же свобода?
– Свобода не для сироток, леди Горст, – она растёрла в ладонях капельку масла и принялась пропускать длинные пряди между пальцами. – Это роскошь, доступная богатым. А для нас – небольшая цена за комфорт, сытость и тепло.
– Золотая клетка, – задумчиво провела я пробкой флакона по шее. Знакомый цитрусовый аромат моментально напомнил о Кроунице. – Почему-то кажется, что не все запертые здесь животные так же дружелюбны, как леопард Мотылёк.
– Мы не дадим вас в обиду, госпожа, – пискнула Стрилли и обхватила меня пушистыми лапами.
Я погладила её по шелковистой шерсти. Трогательная забота рудвика умиляла, как и преданность служанок.
Моя новая банда ещё не знала, что обидеть нынешнюю Юну Горст очень и очень сложно.
Ведь среди местных зверушек самым опасным хищником была я.
***
– Консул Батор – покровитель и благодетель нашей академии, – шепнула госпожа Првленская, едва я вышла на крыльцо. – Личное знакомство с ним – большая честь даже для мейлори чёрного паука. Выпрями спину! – сквозь зубы прорычала женщина и более спокойно продолжила: – А голову склони. Присядь в реверансе, выражающем глубокое почтение и покорность. Не заговаривай первая, не поднимай глаз и даже не вздумай перебивать его! Скажи: «Рада вас приветствовать, Ваша милость». Простая фраза, не требующая диалога и интонаций. Справишься?
На секунду я перенеслась в кроуницкое консульство, к дверям кабинета Рутзского. В тот момент я и не знала, какая честь мне выпала. Будь у меня немного больше опыта и рассудительности, я бы смекнула, что мелких преступниц не представляют консулам. А значит, мой случай уже тогда был особенным и имел веские причины. Грустная улыбка тронула губы. Всё ведь было на поверхности!
– Где ты витаешь? – Лаптолина осмотрела меня, нервно поправила платье, прошлась пальцами по волосам. – Соберись! Встань в ряд слева от леди Талиции, на ступеньку. Как последняя прибывшая сестра. – Она взяла меня под руку и самолично проводила до нужного места. – Это важный день. Сегодня ты представляешь не только своего ментора, консула Верховного Совета и наместника полуострова Змеи, но и всех мелироанских дев.
– Кого угодно, только не себя, – вздохнула я, вспоминая крышу театра и Кроуниц в огнях.