Страница 10 из 99
– Эрика, это ты?
Она замерла на середине лестницы и тихонько выругалась.
– Да, дедушка.
Эрика вернулась к двери кабинета.
Старик сидел в своем любимом кресле, подняв ноги на пуфик. В камине горел огонь. Дедушка положил книгу страницами на живот и посмотрел на внучку поверх очков для чтения.
– Ты пропустила ужин.
– Прости, дедушка.
– Бабушка устроит тебе разнос.
– Я знаю. Прости.
– Ладно, ладно, – отмахнулся он. – Она чересчур заботливая. Думаешь, откуда это у твоей матери? А где Сантиоль?
– Ухаживает за лошадьми.
– А конюхи нам зачем?
– Ты же знаешь, какая она.
– О? И какая же?
– Просто, ну, беспокоится по поводу всего, – промямлила Эрика.
Дед внимательно посмотрел на нее:
– Что-то не так?
Эрика выдавила улыбку:
– Вовсе нет, дедушка.
– Вы что-нибудь привезли?
Она покачала головой:
– Сантиоль заставила меня стрелять по белкам.
– По этим негодницам так просто не попасть. Ну да ничего. В следующий раз попадешь. Как по мне, можешь стрелять по ним из окна. Проклятые твари все время забираются в мой сад. – Он поднял книгу и стал искать место, на котором остановился. – Иди умойся и загляни на кухню поужинать. Дафни разогреет тебе что-нибудь.
Эрика взбежала по лестнице, обрадовавшись, что дальнейших вопросов не последовало, и намереваясь избегать встречи с бабушкой по меньшей мере час-два. Она приняла ванну и переоделась, потом спустилась вниз, чтобы кухарка ее покормила. Нежное мясо куропатки, щедро приправленный маслом картофель и обжаренные с чесноком бобы. Дафни сказала, что малина в пироге – последняя из дедушкиных ягод в этом году.
– Дафни, ты не видела Сантиоль? – спросила Эрика кухарку, доедая ужин за столом для прислуги.
Дафни была крепкой женщиной лет тридцати пяти. Ее передник, кажется, всегда был покрыт мукой. Прислонившись к столешнице, одной рукой она расколола пару грецких орехов и вынула ядра из скорлупы.
– Вернулась вскоре после вас. Думаю, она у хозяина.
– Спасибо.
Эрика не стала доедать и выскользнула в служебный коридор, мягко ступая и избегая скрипучих досок, пока не приблизилась к двери дедушкиного кабинета, которой пользовались слуги.
Она слышала его голос, но не могла разобрать слов. Дед разговаривал с Сантиоль или с одним из слуг? Или с бабушкой? Если с бабушкой, то нужно держаться подальше, но если с Сантиоль... Надо узнать, все ли прошло гладко с Норрин.
Она сделала еще шаг и поморщилась, когда доска громко скрипнула под ногой в домашней туфле.
– Эрика, – раздался голос деда. – Иди сюда.
Бездна, как он узнал, что это она? Эрика тихо вздохнула и вышла из-за угла, нацепив на лицо улыбку.
– Что, дедушка?
Улыбка сползла с лица так же быстро, как появилась. Дед стоял рядом с камином, позабыв о книге, рядом замерла Сантиоль. Наставница выглядела серьезной, дед хмурился и задумчиво барабанил пальцами по каминной полке.
– Закрой дверь, дитя.
Дверь в главный коридор уже была заперта. Эрика закрыла за собой вторую дверь и почувствовала, как на пояснице выступил пот.
– Я так понимаю, что сегодня ты совершила свое первое настоящее убийство, – сказал дедушка.
– Я не...
Хозяин герцогства Леора фыркнул:
– Не лги мне, девочка. Сантиоль твоя наставница, но служит она мне. Думаешь, она скрыла бы это от меня? Я знаю про охотников на магов и знаю про девочку.
Несмотря на резкий тон, дедушка старался говорить тихо. Он всегда утверждал, что в домах аристократов даже стены имеют уши, а самые преданные слуги могут шпионить в пользу другой знатной семьи.
– Подойди.
Эрика прошла через комнату и встала перед дедом, стараясь выглядеть как можно более пристыженной. Как он поступит? Выдаст девочку охотникам на магов? Возможно, выдаст и Эрику? Ей никогда не приходило в голову, что собственный дед способен ее предать, но теперь она вдруг занервничала.
– Подними подбородок. Посмотри мне в глаза, – велел он.
Она подняла лицо и вздрогнула от внезапной пощечины, недостаточно сильной, чтобы пошатнуться, но достаточно хлесткой, чтобы причинить боль. Однако хуже боли оказалось потрясение – дедушка никогда не был жестоким, даже с ее братьями.
– У каждого действия есть последствия, дорогая моя. – Дед взял ее за подбородок и нежно погладил по щеке.
Она заставила себя не отшатнуться.
– Да, сэр.
– Никаких «сэр», девочка. Я все еще твой дедушка. – Он тепло улыбнулся, но его глаза казались уставшими. Он отвернулся к огню. – Ты правильно сделала, что убила тех Гончих. Это не последний раз, когда на твоих руках окажется кровь, и Сантиоль говорит, что ты почти не сомневалась. Я горжусь тобой. В Кезе жизнь ничего не стоит. Приходится отвоевывать право на то, чтобы ценили твою.
– Ты... гордишься мной?
– Ты вернулась домой целая и невредимая. Я знаю королевских охотников на магов, девочка. Сборище беспринципных воров и убийц. Они бы разделались с тобой без колебаний, если бы думали, что это сойдет им с рук.
Он все еще ничего не сказал о девочке. Бездна! Что он сделал? Приказал Сантиоль убить ее? Дедушка не был бессердечным, но славился беспощадностью, когда дело касалось безопасности семьи. Прежде всего он был прагматиком.
– Это никогда не выйдет за пределы этой комнаты, – сказал дед.
Эрика кивнула. Кезанских аристократов с детства учат многому. В том числе ценить молчание.
– Какие занятия у Эрики завтра? – спросил дедушка у Сантиоль.
Наставница прочистила горло.
– Утром фехтование. Днем верховая езда, а вечером математика.
Эрика застонала про себя. Она ненавидела математику.
– Отмени математику. У меня дела в Норпорте, а Эрика решила, что хочет вернуться к родителям в Адро немного раньше, чем планировала. Мы отправимся налегке с парой сопровождающих. Выезжаем завтра днем после моей встречи с лордом Сибилом. – Герцог указал на Эрику. – Когда доберемся до Норпорта, я посажу тебя на шхуну, идущую через Адроанское озеро в Адопест.
Эрика сглотнула.
– А девочка?
– Она поедет с тобой. В Адопесте есть люди, которые примут ее, и когда она прибудет туда, ты больше не будешь лезть в это дело. Поняла?
Эрика неслышно выдохнула и вознесла про себя благодарственную молитву Кресимиру.
– Да, дедушка.
– Иди поспи. Завтра нам много скакать. Я не собираюсь нигде задерживаться, чтобы меня поймали с беглым пороховым магом.
***
На рассвете Эрика отправилась на тренировочную площадку позади главной конюшни, чтобы поупражняться в фехтовании с Сантиоль. Утро выдалось прохладным, в раннем свете изо рта поднималось облачко пара. Руки словно налились свинцом, голова гудела после бессонной ночи. Разве нельзя отменить все это и незамедлительно выехать в Норпорт? Чем скорее девочка окажется в Адро, тем скорее все закончится.
Однако, несмотря на нервозность, Эрика испытывала восторг при мысли о том, что перехитрила Гончих. Это ни шло ни в какое сравнение с ее мелким бунтом, когда она время от времени по чуть-чуть употребляла порох.
– Норрин? – тихо спросила она, когда к ней присоединилась Сантиоль.
Наставница отставила шпагу в сторону и легко подпрыгивала на цыпочках, разминаясь. Длинные каштановые волосы были забраны в узел на затылке, и Эрика поняла, что забыла сделать то же самое.
– Я заглядывала к ней утром. Жива-здорова. Еда пошла ей на пользу.
– Вы передали ей мою старую обувь?
– Да, – сердито сказала Сантиоль. – Даже малейшее проявление доброты выйдет вам боком. Если девочку поймают, то выяснят, кто дал ей эту обувь. Гончие настойчивы.
Эрика стиснула зубы.
– Значит, придется позаботиться о том, чтобы ее не поймали.
Сантиоль повесила куртку на дверь сарая.
– В Кезе доброта приводит к смерти.
– Или обеспечивает могущественных друзей.
– Вы говорите как адроанка. К бою!
Сантиоль без предупреждения сделала выпад, лишь острие шпаги сверкнуло в утреннем свете.