Даря

И, переведя дыхание, взял инициативу на себя. Смелость и раскованность девушки развязали мне руки, страсть заглушала разум, я хотел её, безумно, каждой клеточкой. Обхватив девушку, оторвал от пола и потащил на кровать, уложил и принялся покрывать лицо и тело поцелуями. Она не воспротивилась, наоборот, сделалась уступчивой, податливой, и это подливало масла в огонь моей разгорячённости, но я хотел доставить ей удовольствие, поднять ее на седьмое небо, где только что побывал сам, пока она меня ласкала.

Нависнув над Дашей, я целовал быстро, горячо, без разбора. Хотел не пропустить ни единой клеточки её тела, она прогибалась, подставляя тонкую шею, тут пришлось задержаться подольше, я видел, что ей это нравится. И здесь особенно чувствовался запах девушки: женственный, сексуальный, с терпкой отдушкой банных ароматов.

Меня возбуждало в ней всё: и тонкие пальцы, когда она цеплялась ими за мой затылок и спину; и нежные губы; и выпирающие ключицы – в жизни не видел ничего соблазнительнее. Добравшись до груди, я в очередной раз чуть не кончил раньше времени: стоило мне обхватить губами сосок, как она застонала, сладко и эротично. Ни одна порнография не сравнится с голосом возбуждённой девушки рядом. Я играл языком с её соском, который уже стал твёрдой горошинкой, а Даша, постанывая, впилась пальцами мне в затылок, прижимая мою голову к своей груди, я сходил с ума от возбуждения, ведь чувствовал, что она тоже хочет не меньше меня.

Сам не заметил, как рукой пробрался ей между ног, бедра раздвинулись, и я провёл пальцами между влажных горячих губ. От вожделения меня едва не трясло – она была мокрой, и от моих прикосновений опять сладостно застонала.

Я был не уверен, что вынесу ещё минуту, раздвинутые бёдра зазывали меня. Чуть отстранившись, я собирался войти в неё, но девушка остановила меня, упершись рукой в грудь.

– Подожди! У меня в сумочке презерватив.

По неопытности о таких вещах я и забыл. Вскочил, ища в полумраке женскую сумку, – она лежала на стуле. Протянул Даше, она достала оттуда блестящий квадратик и надорвала его зубами, извлекая «резинку». А мною снова овладело волнение, страсть уже не прибавляла мне смелости, я боялся сделать что-то не так – не хотел выглядеть в глазах девушки неудачником, скорострелом или, ещё хуже, чтобы Даша догадалась, что я девственник.

5

Не знаю, может, она почувствовала мою нерешительность, может, не доверяла мне такой ответственный момент, но снова взяла инициативу вместе с моей возбуждённой плотью в свои руки. Я нервничал, когда она натягивала презерватив, а потом Даша откинулась на спину, закусила губу и с улыбкой проговорила:

– Теперь можно.

Дополнительного разрешения мне не требовалось. Я сосредоточился и старался всё делать бережно и аккуратно, но стоило мне войти, как она застонала, и о своей сосредоточенности я напрочь забыл. Даша подалась ко мне, откликалась телом на все движения, задавала ритм и скорость. Не знаю, что возбуждало больше: собственные ощущения или накал девушки. Я смотрел на неё, не сводя глаз, она прогнулась, запрокинула голову, ещё крепче прижалась ко мне бедрами. С каждым движением постанывала так, что у меня внутри всё переворачивалось от вожделения, я морщился и кусал губы, не в силах себя сдержать.

Но наслаждение процессом было недолгим, хоть я и держался из последних сил, сжимал зубы до хруста, напрягался, но в очередной раз не смог остановить нарастающее удовольствие. Даша стиснула меня бедрами и выгнулась, застонав – это был взрыв эмоций, счастья, чувственности. От напряжения у меня заложило уши, а за вспышкой последовала расслабленная эйфория.

Я осторожно отстранился, чтобы не разлить «несостоявшихся детей». Мы лежали рядом друг с другом и тяжело дышали. Не помню, чтобы мне когда-либо было так хорошо. Рука девушки касалась моей ладони, я переплёл наши пальцы и сжал, она последовала моему примеру, скрепив замок ещё крепче.

Мы молчали, но я чувствовал, что должен что-то сказать, прояснить. Разум постепенно возвращался ко мне и будоражил мысли бесконечными вопросами. Я хотел выяснить, кто она, откуда, и, в конце концов, почему она решила сделать мне такой подарок?

Пока я подбирал нужные и деликатные вопросы, меня вдруг осенила глупая, но разочаровывающая мысль: Даша была явно опытна в постели и очень умело обращалась со мной. Она пришла в комнату с определённой целью, даже сумочку предварительно взяла: «Неужели, она проститутка?!» Эйфория разом улетучилась, ведь девушка казалась мне идеальной. Но её слова: «Хочу сделать тебе подарок», – лишний раз подтверждали мою теорию. Какая нормальная девушка захочет сделать такой «подарок» мне, гику-шахматисту, которого обходят стороной все девчонки. Разочарование неприятно заныло в груди. У меня родилось лишь одно предположение-объяснение, что кто-то нанял её для меня.

– Даш? – осторожно обратился я, впервые назвав её по имени.

Но договорить вопрос она мне не дала, резко отреагировав на такое обращение:

– Артём, не называй меня, пожалуйста, Дашей. Меня зовут Дарья, для близких людей Даря. Зови меня Даря, от слова «дарить», – хоть мы и не смотрели друг на друга, но сначала её голос прозвучал строго, а на последней фразе я почувствовал улыбку.

– Хорошо, Да… ря, – с паузой проговорил я, пробуя имя на вкус. Да, пожалуй, «Даря» или «Дарья» звучало лучше и даже больше ей шло.

– Спасибо, – она прижалась щекой к моему плечу, а я почувствовал угрызения совести.

– Странно, всегда думал, что всех Дарий называют Дашами, никто не возмущался до тебя.

– Меня раздражает это обращение: «Даш», – немного ворчливо проговорила она, а потом звонко рассмеялась. – Так и хочется ответить: «Не дам!» Я хочу Дарить! – чуть громче выделила слово «дарить» она.

– Дарь, о твоём подарке я и хотел тебя спросить, – чувствуя неловкость, начал я. – То, что сейчас между нами было, – это и есть твой подарок?

– Да. Что-то не так? – невозмутимо ответила она.

Все эти разговоры о подарке, об имени всё больше подкрепляли теорию, и, переведя дух, я задал неприятный вопрос:

– А кто попросил тебя сделать мне такой «подарок»?

Даря разъединила замок из рук и приподнялась на локте, посмотрела мне в лицо, она чуть хмурилась, и огоньки мигающей гирлянды за окном отсвечивали на её серьёзном лице:

– Может, я чего-то не понимаю, – голос стал строгим, она заставила меня смутиться. – Но почему ты думаешь, что мне кто-то указывает? Захотела сделать тебе подарок. Вот она я! Дарю!

– И это очень странно, мы же едва знакомы, – я тоже приподнялся на локте, чтобы быть вровень с ней.

– Иногда я об этом забываю, и мне кажется, что я знаю тебя целую вечность, – она вздохнула и снова откинулась на спину.

Теперь уже ничего не понимал я:

– Откуда?

– Это не имеет значения, – с какой-то грустью проговорила она. – Подозреваю, какого «хорошего» ты обо мне теперь мнения.

Я чувствовал, что расстроил её своими вопросами, подозрениями, ведь у меня действительно сложилось сомнительное мнение о ней, хотя это была лучшая ночь в моей жизни, и Даря мне казалась идеальной. Чтобы как-то сгладить вину, я принялся оправдываться:

– Вовсе нет. Мне было очень хорошо. Просто… для меня это странно, – замявшись, опять не подобрал деликатных слов. – Обычно девушки ведут себя по-другому.

– Не бери в голову. Это был такой подарок, и всё.

Я всё равно чувствовал себя виноватым:

– Спасибо за… «подарок». Я бы тоже хотел тебе что-нибудь подарить.

– Ты и так подарил мне лучшую новогоднюю ночь, – вот теперь я увидел её улыбку. – Но если тебе не жалко, можно я возьму два леденца с твоей ёлки? Они очень вкусные, а свой я не успела доесть.

Леденцы?! Жалко?! Я был готов отдать ей их все, вместе с ёлкой.

– Забирай хоть все, – засмеялся я.

– Спасибо, Артём, ты очень хороший, – она вдруг придвинулась ближе, положила голову ко мне на плечо.

А я совсем разомлел, обнял девушку и не заметил, как уснул.