К-394

До этих пор.

Иден открыла машину и плюхнулась на водительское сиденье. Она вспотела, выглядя одновременно раздраженной и раскаивающейся, как и после каждого задания. Впервые с начала этого нежелательного приключения в моей голове зазвенели тревожные колокольчики, усиливая мои подозрения относительно того, кто она на самом деле и что делает для этого Гаспара ЛеРу.

Мы ехали в привычной для нас тишине обратно в отель, а из динамиков доносился последний хит Мартина Гаррикса. У меня было желание потребовать от Иден правды, но я не мог найти слов, чтобы сделать это. Если когда-нибудь мы вернемся домой, нас все равно не будет. Я поблагодарю ее за то, что она защитила меня, и пойду своей дорогой, не оглядываясь ни на секунду, так что ответы, которые я так отчаянно искал, не имели никакого значения. Некоторые вещи лучше оставлять невысказанными, и эта была одной из них. Как она сказала в тот вечер, когда ЛеРу наконец позвонил: чем меньше я буду знать, тем лучше.

Тем не менее, вопросы не давали мне покоя. Нужно как можно скорее отвлечься, иначе я сделаю то, о чем потом пожалею. Войдя в дверь нашей комнаты, я переоделся в футболку и баскетбольные шорты и торопливо натянул кроссовки. Иден сидела на краю кровати и спокойно наблюдала за мной, пока я завязывал шнурки.

― Куда ты собрался? ― спросила она, произнося слова почти шепотом.

― На улицу, ― огрызнулся я.

― Я понимаю, но куда именно?

― В спортзал. Не задавай мне вопросов, на которые я не уверен, что в состоянии ответить.

Встав на ноги, я подошел к мини-холодильнику и достал бутылку с охлажденной водой, когда внезапный звук телевизора громко разнесся по комнате. Шли новости, и я не успел уловить суть происходящего, когда потрясенно положил ладонь на ручку двери, застыв на месте, внимательно слушая женщину, передающую информацию.

― Пара пропала около месяца назад, но отец мисс Скарзи утверждает, что знал об их планах провести вместе отпуск. Он посчитал странным, что его дочь не сообщила ему даты поездки, но не стал беспокоиться, пока звонки на ее телефон не стали попадать на голосовую почту. У мисс Скарзи светлые волосы и голубые глаза, рост примерно сто шестьдесят пять сантиметров и вес около шестидесяти килограммов, а у мистера Ксандера Ройса черные волосы, темно-карие глаза, рост примерно сто восемьдесят пять сантиметров и вес около девяноста килограммов. Если вы или кто-то из ваших знакомых мог видеть эту пару, пожалуйста, позвоните по номеру, указанному на экране. Их семьи очень волнуются и предлагают большое вознаграждение, если они найдутся. Для канала «WBOC16» я, Трейси Саммерс.

― О господи!― потрясенно произнесла Иден, в то время как я пробормотал: ― Бл*ть!

― Ксандер, я…

― Просто замолчи.

Я покачал головой, подняв руку.

― Не говори ни слова, потому что ничто из того, что ты скажешь, не сделает этот поистине грандиозный шторм дерьма лучше. Мало того, что твой отец знает, что я с тобой, а значит, он в курсе, что ты меня не убивала, так теперь каждый Джон, Дик и Гарри будет следить за нами, чтобы претендовать на эту великую награду. Ты понимаешь, насколько все это плохо?

Иден кивнула, и ее губы задрожали.

― Проклятье!

Я ударил кулаком по стене.

― У моей мамы будет гребаный сердечный приступ, когда она это увидит! Какого черта ты отключила свой телефон, Иден?

― Потому что устала отклонять его звонки, ― прошептала она, опустив глаза на бежевый ковер.

Неужели, бл*ть?

― И тебе не пришло в голову, в тот безрассудный момент проявления эгоизма, что он может пойти и сделать нечто подобное?

Она покачала головой.

― Нет.

― Конечно, не приходило, потому что зачем вообще твоему отцу беспокоиться о тебе, верно? Откуда он знает, что я с тобой?

― Понятия не имею. Я позаботилась о том, чтобы все концы были спрятаны, так что я сама в недоумении. Должно быть, он узнал об этом через кого-то другого.

― Это не моя мама, потому что я говорил с ней час назад, и она ни о чем не упоминала, ― сказал я, вышагивая по комнате туда и обратно.

И тут в меня будто врезался грузовой поезд — таким ошеломительным было осознание.

― Твою мать. Зак.

― Кто такой Зак? ― спросила Иден.

― Парень, которого я оставил за главного в магазине. Я должен был просто закрыть его. Бл*ть. Бл*ть, бл*ть, бл*ть!

Я снова ударил кулаком по стене, и Иден вздрогнула.

Когда я повернулся к ней лицом, она была бледна, а глаза расширены и в них стояли непролитые слезы. То, что она так явно потрясена, принесло мне некоторое облегчение. Она заслужила это. Все это произошло по ее вине, и она заслужила каждую каплю смятения, атакующего ее изнутри. Это может преподать ей ценный урок.

― Мне нужно позвонить ему, ― сказал я, направляясь к двери, и через несколько секунд ее маленькие ручки обхватили мою руку.

― Ксандер, постой! Ты не должен сообщать ему, где мы находимся!

― Не. Трогай. Меня. Мать твою.

Я отпихнул ее.

― С меня хватит, Иден. Я, бл*ть, сыт по горло! Ты можешь наплевать на тех, кто тебя окружает, но я так не могу, и сейчас их благополучие волнует меня больше, чем мое собственное. Я покойник, с какой стороны ни посмотри. Как только ЛеРу сочтет твою работу законченной, и мы вернемся домой, твой отец меня прикончит. Конечно, если только кто-нибудь не засечет нас, и он не приедет к нам сам. Тогда он может просто заставить тебя убить меня, раз уж ты не справилась с этим заданием в первый раз. Я уверен, он в ярости, от того, что ты солгала ему, и твоим наказанием будет довести мое убийство до конца. Вот тебе и вся защита…

С этими словами я выскочил из комнаты и, захлопнул дверь перед ее носом, помчавшись по коридору, одновременно набирая номер Зака и надеясь, что никто не заходил в магазин и не спрашивал обо мне. Потому что если это так, если именно так Скарзи узнал, что я все еще жив, то мамина жизнь вполне могла быть в опасности, и я ничего не мог с этим поделать.

Глава 22

Иден

— Ар-р-р, — рычу я, замахиваясь ногой.

Мой удар приходится на перчатку на руке папы, и он немного отклоняется назад, давая мне время броситься за ним и нанести новый, двойной удар, который молниеносно попадает по обеим перчаткам.

Слева я слышу, как ребята Равенна подбадривают меня, но те голоса, которые я действительно хотела бы слышать, тихи как мыши.

— Да! Умница! — гордо восклицает папа.

Он широко улыбается мне, и я улыбаюсь ему в ответ, пока мы кружим по рингу.

— Посмотрим, как ты справишься еще с одним. Алессио, залезай сюда.

— Нет, — отвечает мой брат, и все тут же замолкают.

Мой взгляд устремляется туда, где стоит Алессио, и я замечаю, что все остальные тоже смотрят на него.

— Что, прости? — В голосе папы звучит недовольство.

Алессио скрещивает на груди руки и вызывающе задирает подбородок.

— Я не буду с ней драться.

— Я не прошу тебя драться с ней. Я прошу тебя подняться сюда, надеть перчатки и помочь мне обучить твою сестру.

— Нет, — повторяет Алессио, и я почти вижу, как из ушей нашего отца начинает валить дым.

— Алессио, я не собираюсь повторять свою просьбу, — жестко произносит он, и на этот раз его тон звучит предельно безапелляционно.

Мой брат был бы глупцом, если бы снова бросил ему вызов, но в последнее время казалось, что он оспаривает каждое слово, которое папа произносит в его сторону. Даже я знаю, что так делать не стоит, а мне всего тринадцать. Пока он бунтовал, я быстро взрослела касаемо всех сфер моей жизни и была не только лучшей в своем классе, но и на ринге. За несколько месяцев я прошла путь от новичка до профессионала, сумев одолеть своих братьев, парней Равенна и даже папу — дважды.

Лука сжимает плечо моего брата, и они обмениваются взглядами, которые мне хотелось бы распознать. Мне ненавистно то, что он занял мое место, что именно ему мой брат доверяет больше всех. Раньше мы с Алессио были очень близки, даже несмотря на разницу в шесть лет. Теперь это было не так, и я понятия не имела, почему. Все изменилось в одночасье, и я никак не могла взять в толк, что я сделала, чтобы оттолкнуть его.