Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 76 из 88



Это дело с новомодной фотокамерой Могута уже давно проворачивал к своей великой пользе. Тайно ставил ее в трактирах или номерах, где отдыхали важные люди. После же специально нанятый человек делал фотографии весьма пикантного содержания, которые купец складывал в особый сундук. А в нужный момент торговому сопернику или недругу предъявлял со словами, что, если тот будет артачится, то в газеты передаст для утреннего тиража. Естественно, дураков не было противиться и «права качать». Ведь, интимные фото могли запросто уничтожить всю торговую репутацию человека, превратить за какой-то месяц крупного купца в нищего. Никто не станет вести дел с человеком, которого так ославили. С благородными еще лучше. Те все отдавали, чтобы порочащие их снимки в тайне оставались. Офицеры полковые кассы вскрывали и деньги несли, дамы честью поступались. Словом, памятник из золота нужно ставить тому, кто такую нужную вещь изобрел.

Купчина подскочил к одной неприметной дверце за плотными шторами, где находилась узкая комнатка без окон. Места там было лишь столько, чтобы треногу с фотокамерой поставить и самому мастеру присесть.

— Бдишь? — с подозрением спросил Могута, резко распахивая дверцу. — Или опять налакался и дрыхнешь, свинячья харя?

А перед фотографическим аппаратом скрючился худой, как смерть белобрысый парень в засаленной гимназической форме, и что-то подкручивал в треноге.

— Получилось? — купцу явно не терпелось узнать, что вышло из его затеи. — Ну?

Фотограф, почесав копну давно не мытых волос, кивнул.



— Смотри, чтобы все получилось, как надо! — с угрозой в голосе проговорил Могута, поднеся к лицу паренька здоровенный волосатый кулак. — А не то жандармы узнают, какой ты чтишь государя-императора. Отдам им твои записки про республику, живо тебя в Сибирь закатают. Понял меня?

Гимназист вымученно пробормотал что-то утвердительное.

— Смотри-ка, что эти курицы вытворяют⁈ — а Могута уже смотрел в особое окошко, которое вело прямо в соседнюю комнату. Искусно замаскированное деревянной резьбой и разными статуэтками, оно оттуда было совсем не заметно. — А этот аж слюнями исходит! Хорошо, очень хорошо… Чего застыл? Чтобы все сделал, как надо! Как надо…

Повторив это в очередной раз, купчина вышел. У барного столика не удержался и еще раз приложился к графину, на дне которого еще оставалось немного водки. А почему бы и нет? Все шло как надо. Сейчас он этого княжича крепкими путами свяжет, не вырвешься. Девки-затейницы с ним такого сотворят, что и никто потом не рыпнется: ни он сам, ни его родичи. На коленях к нему приползут. А если стращать станут, то милости просим на первые полосы газет. Завтра же вся столица будет про эти фотокарточки говорить. Сами же со стыда сгорят.