Страница 44 из 79
На всякий случай, пересчитал упавших на камни героев. Что делать, учительская привычка — пересчитывать деточек. Насчитал сорок пять, а должно быть на одного больше. Ага, нет самого Ясона, а он, как сказали — говорили же, или нет?, остался во дворце. Не то своими ногами дойти не смог, не то не захотел. Или какие-то дела отыскались?
Хм…А ведь еще кого-то нет. И кого это мы потеряли? Нас всего сорок шесть, если считать с приблудой. Сорок шесть, минус Ясон. Значит, должно быть сорок пять (себя я тоже не забыл посчитать), но насчитал сорок три. Куда еще три человека девалось? Поднять бы их, да перекличку устроить. Показал бы я им проверку личного состава во время КМБ. А может, я обсчитался?
Еще раз. Так, на корме, там где руль, сидит Артемида, ждем дорогого супруга, показывая жестами — не нужна ли помощь? Помощь мне не нужна, попытаюсь сам.
Обычно, рядом с богиней спят Гилас и Аглавра. Парнишка уже свернулся калачиком, дрыхнет, а сатирессы-то нет. Так… Автолика тоже не видно. Все ясно. Привела девушка в сознание героя, а теперь они куда-то пропали. Наверняка ушли в темень, где стоят вытащенные на сушу галеры колхов. Надо Гермеса похвалить — живуч у него сынок! Гилас опять испереживается, но что делать? Натура у Аглавры такая, кошачья. Пусть скажет юнцу, что оказывала Автолику первую медицинскую помощь. А еще пропал Фрикс-приблуда. Не скажу, что я этим очень расстроился, скорее, насторожило. Почему он вообще появился, а теперь исчез? Как бы сказали в моем мире — а не засланный ли это казачок? Версия ничем не хуже, нежели та, что нам изложил сам Фрикс о желании вернуться на историческую родину. Поживем — увидим.
— Забодали эти пьяные герои, — пожаловался я, устраиваясь на палубе рядом с женой. Пришлось еще распрямить Гиласа, чтобы занимал поменьше места. А иначе — двинет пяткой в бок.
— Бедный, — пожалела меня богиня, нежно обнимая и прижимая к себе. И тоже пожаловалась: — Рука устала, пока веслом махала.
Мне стало жаль бедняжку. Но сил на ответ уже не хватило. Отрубился.
Утро началось почти сразу, как только сомкнул глаза.
— Почему корабль до сих пор в море? Ничего без меня не могут. Саймон⁈
Чем бы кинуть в нашего капитана? Орет, словно кот среди ночи. И под рукой ничего нет. Может, Гиласа кинуть? Нет, парень вчера держался молодцом, да и помогал изрядно. Надо было камушек на палубу прихватить, не догадался
— Ты чего орешь, коли люди спят? — услышал я голос Аглавры. — Болтался где-то, а мы тут с ума сходили.
— Ага, капитан хренов, команду бросил, — присоединился к ней Автолик.
А на корабле назревает бунт! Аглавра ладно, женщинам можно что-то повякать против «первого после бога», но тут еще и Автолик.
В прежние времена капитан бы уже орал — дескать, он тут царь и бог, и воинский начальник, и он лучше знает, когда и что орать! Но Ясон сделал вид, что не услышал реплики сына Гермеса. Услышал, конечно, а теперь «переваривает» услышанное. Наш капитан разглядывал спящих товарищей. Зрелище, надо сказать, еще то. У многих наличествовали синяки и ссадины, а головы украшены повязками — у сатирессы теперь вместо юбки осталась набедренная повязка.
— А что, вы с кем-то сражались? — с недоумением спросил Ясон, сбавляя тон.
Но капитану никто не отвечал. Люди еще как следует не проснулись, вступать в дискуссии здоровья не было. И вообще, мы сейчас не на море, а на берегу. И Ясон, как капитан, оставив команду, что приняла бой без него, крупно проштрафился. Чисто формально мы имели право провести перевыборы и избрать себе нового предводителя. Хоть того же Тесея, а хоть и Геракла. Про себя я не говорю — мог бы и поучаствовать, но я кормщик.
Капитан, осторожно переступая через валявшихся на причале аргонавтов, ловко запрыгнул на палубу. Конечно же, пошел прямо к корме.
— Саймон! — затеребил меня капитан. — Что здесь произошло? С кем воевали?
Кажется, на нашего капитана напало чувство вины. Пусть его.
Артемида, приподнявшись на локте, уперлась ладонью в грудь предводителя и отодвинула его от меня.
— Ясон, иди отсюда, — попросила богиня. — Не видишь, мы устали, пока ты по чужим опочивальням ходил.
По женским, хотел я добавить, но не стал. Если от нашего предводителя за версту несет женским телом и приторным парфюмом, можно не разъяснять. Кстати, в моем мире так густо душились лишь девочки-тинейджеры, да и то, лет до пятнадцати. Те, кто постарше, уже начинали осознавать чувство меры и не лили на себя по полфлакона дешевых духов.
— Саймон, ну имей же ты совесть… — спросил наш капитан шепотом, в котором слышалось отчаяние. — Стоило мне задержаться, как все пошло насмарку… Корабль-то воды набрал, как вытягивать станем?
Ясон в отчаянии? Ну и ну. Он же всегда спокоен, аки северная скала.
Я не успел и слова вставить, как ответила моя жена:
— Ясон, что тебе надо? Народ проснется — сам обо всем и спросишь. А уж про совесть тебе лучше помолчать. Ты вообще помнишь, что вчера было? Сколько нас на борту осталось, сколько ушло? И вообще — кто сказал, чтобы «Арго» пока на плаву был? Явился ни свет, ни заря, раскомандовался. Решил в большого начальника поиграть?
Для вескости фразы, супруге следовало бы добавить — «Зевс долбаный», но она про такие высказывания не слышала, а я не стал подсказывать. Все-таки, не стоит дочке поминать имя своего папки всуе.
— Не знаю, что тут вчера у вас было, но за четыре-то дня могли и без капитана догадаться, что нужно «Арго» вытащить.
— За сколько? — опешила Артемида.
Я тоже удивился, а Гилас, делавший вид, что спит, подскочил и принялся яростно чесать ухо.
— Ясон, а тебя по голове не стучали? — спросила богиня с жалостью. — Может, вошел в чужую опочивальню, а там муж ревнивый с палицей? Или по дороге о камень брякнулся?
— Аталанта, это ты о чем? — вытаращился Ясон.
Вот теперь уже настал черед отвечать мне, вместо супруги:
— Она о том, что на пир ты вчера ушел, как и прочие, а вернулся под утро. А что, для тебя целых четыре дня прошло?
— Как вчера?
У Ясона уже не только глазенки вытаращились, но и челюсть отпала.