Знакомьтесь, Гюро

– А где же твоя Тюлинька? – спросила наконец Гюро.

– Тюлинька? – удивилась женщина. – Так ведь это я и есть.

– Не может быть, – сказала Гюро. – Тюлиньками зовут только маленьких девочек, а ты уже взрослая.

– Правильно. Меня звали Тюлинькой, когда я была маленькая, и все привыкли к этому имени, – объяснила женщина. – Даже на телеграфе меня все звали Тюлинькой. Видишь, на вазе так и написано: «Нашей Тюлиньке от её товарищей по работе».

– Если тебе грустно, приходи вечером играть с нами в лото, мама уже достала пробку, – предложила ей Гюро. – А потом мы с мамой поможем тебе уложить вещи. Мы очень хорошо умеем паковать вещи, только что мы делали это дома.

– Вы меня спасёте! – воскликнула Тюлинька.

– А сейчас мне пора, мы идём искать работу, – сказала Гюро.

– Беги, мой дружочек. Мы ещё с тобой увидимся, – сказала Тюлинька.

– Мне жалко, что ты собираешься уезжать отсюда, – призналась Гюро. – Ведь я никого здесь не знаю, кроме тебя.

– Может, ты приедешь ко мне в гости на новую квартиру? – спросила Тюлинька. – Боюсь, что мне там будет очень одиноко.

Мама уже в пальто ждала Гюро. Гюро рассказала ей про Тюлиньку, но умолчала о том, что бегала по коридору. Правда, маме показалось подозрительным, что Гюро пришла в одних чулках, держа туфли в руке, но, поскольку они собирались уходить, она не стала спрашивать, зачем Гюро разулась.

– Давай быстрее, – заторопилась мама. – Я обещала приехать в одиннадцать. В объявлении сказано, что требуется женщина, которая могла бы работать по дому и ухаживать за садом. Предоставляется большая светлая комната с ванной. Заманчиво, правда?

– Очень заманчиво, – согласилась Гюро.

Они посмотрели по карте и увидели, что им надо ехать сперва на трамвае, а потом на автобусе.

– Замечательно, мы увидим почти весь город, – сказала мама.

Гюро крепко держала маму за руку, когда они переходили большую улицу, а мама внимательно смотрела сначала в одну сторону, потом в другую. Постояв немного и набравшись мужества, она быстро-быстро побежала через улицу.

Только у самого тротуара мама перешла на свой обычный шаг.

В вагоне они сидели сразу за вожатым, и Гюро смотрела, как он управляет трамваем. Он передвигал какую-то ручку то вправо, то влево, останавливал вагон, снова трогал его с места и звонил в звоночек. Потом он подносил ко рту какую-то трубочку, и тогда все в трамвае слышали его спокойный, уверенный голос:

– Вагон работает без кондуктора. Проходите вперёд! Здесь вы тоже можете оплатить проезд!

Иногда вожатый тормозил, словно оберегая всех – и ехавших в трамвае, и идущих по улице, а также автомобили и мотоциклы, и всё время он разменивал пассажирам деньги и объявлял остановки.

– Я бы хотела, чтобы ты работала вагоновожатой. Тогда бы я целый день каталась с тобой на трамвае, – сказала Гюро.

– Я бы тоже хотела, – сказала мама, – но на вагоновожатого надо долго учиться, а мне хочется поскорей найти работу, чтобы у нас с тобой было своё жильё. Жить в пансионате очень дорого.

– Конечно, – согласилась Гюро. – И потом там нельзя бегать, хотя вообще-то мне там нравится.

Наконец они вышли из трамвая, пересели в автобус, и автобус повёз их далеко за город. Впрочем, это был ещё город, только дома здесь стояли не так тесно, как в центре. Мама по карте нашла остановку, где им следовало выходить, и они пошли по неширокой извилистой дороге, вдоль которой росли деревья. Дома здесь стояли в садах. На деревьях сверкал иней. Гюро смотрела на эти деревья, но будто не замечала их, она чувствовала, как волнуется и даже чуть-чуть побаивается мама, которая шла так быстро только потому, что хотела, чтобы всё было уже позади.

Они остановились перед красивым домом, сразу за ним начинался большой сад, куда выходила веранда с широким крыльцом.

Мама поднялась на крыльцо и позвонила. Гюро осталась внизу, залюбовавшись домиком, выстроенным из снега. Заглянув туда через окно, она увидела стул, на котором валялась газета. Было совершенно ясно, что сидеть в таком домике ни капли не холодно.

В это время отворилась дверь большого дома, и мама заговорила с хозяйкой.

– Меня зовут Эрле Люнгмю, – сказала мама. – Это я вам звонила нынче утром.

– Прекрасно. А скажите, могли бы вы, например, приготовить праздничный ужин? – спросила хозяйка.

– Боюсь утверждать, – сказала мама, – но мне кажется, что это не очень сложно. С обычным обедом я вполне справляюсь, а работать в саду даже люблю.

– А хорошо ли вы стираете? – спросила хозяйка. – И потом, есть ли у вас рекомендации? У меня должна быть гарантия, что на вас можно положиться.

– Видите ли, я никогда не вела такого большого хозяйства, – ответила мама, – но по мелочам помогала многим и, конечно, могу получить рекомендации там, где я жила раньше.

– Если судить по виду, то вы человек вполне надёжный, – сказала хозяйка. – И кажется, вы достаточно сильная, а это особенно важно. У нас много работы. Идёмте, я покажу вам вашу комнату.

– Спасибо, – сказала мама. – Пошли, Гюро.

– Кто это Гюро? – удивилась хозяйка.

– Моя дочка, – ответила мама.

– Почему же вы не сказали мне о ней по телефону? – спросила хозяйка. – Я считала, что вы одна. Значит, вы собирались жить у меня вместе с дочкой? Мне очень жаль, но это невозможно. У нас у самих есть сын, и я не знаю, что скажет мой муж, если в доме окажется двое детей. Один ребёнок – это один ребёнок, но двое – это всё равно что десять.

– Я вас понимаю, – сказала мама. – Простите за беспокойство.

Она взяла Гюро за руку и быстро вышла за калитку. Гюро поняла, что оглядываться не следует: у мамы был такой вид, будто ей хотелось поскорее забыть и этот дом, и эту хозяйку.

– Ладно, – сказала наконец мама, – нет и не надо. Завтра придумаем что-нибудь другое.

– Лучше бы я с тобой не поехала, – сказала Гюро. – Тогда бы тебе не пришлось говорить ей про меня.

– А что бы мы стали делать дальше? – спросила мама.

– А дальше – ты бы меня спрятала и я была бы твоим секретом, – продолжала Гюро. – Мы бы с тобой разговаривали только после работы.

– Нет, – заявила мама. – Я не хочу, чтобы ты была секретом. Бежим-ка лучше на автобус, а то он уйдёт без нас.

В городе Гюро увидела человека, который подметал тротуар.

– Мама, – сказала она, – а может, ты тоже будешь подметать улицу? Тогда я всегда могла бы быть вместе с тобой. Ты дала бы мне маленькую метёлку, и мы бы работали вдвоём.

– Хорошо, об этом мы ещё подумаем, – сказала мама. – Ты не тревожься за нас. В пансионат уплачено за месяц вперёд, я получаю пенсию, и мы никому ничего не должны. У нас всё будет хорошо.

– А как зовут людей, которые купили наш дом? – спросила Гюро.

– Фамилию их я забыла, – сказала мама. – Помню только, как зовут близнецов. У них такие красивые имена – Вальдемар и Кристина.

– Это те дети, которые теперь живут в нашем доме? – спросила Гюро.

– Да, – ответила мама.

– Правда, имена красивые, – согласилась Гюро. – Значит, теперь эти Вальдемар и Кристина бегают и к нашему столяру, и в наш лес, а нам здесь даже побегать нельзя из-за автомобилей?

– Здесь тоже можно будет бегать, – утешила её мама. – По воскресеньям, когда у меня будет выходной, мы с тобой станем ездить за город. Там можно сколько угодно гулять и бегать по лесу. Только надо немного подождать, пока мы устроимся.

Вдруг Гюро увидела какую-то огромную яму, обнесённую забором.

– Идём посмотрим, – предложила ей мама.

Внизу работали люди, там было темно, сыро и оглушительно грохотало железо.

– Тяжёлая работа у этих людей. Подумай только, весь день пробыть там внизу, – заметила мама.

– Пожалуйста, найди себе другую работу, – попросила её Гюро. – Сюда мне будет страшно ходить даже с тобой.

– Не бойся, мы найдём что-нибудь другое, – утешила её мама.