Зона поражения

— Костик говорил, что вы его не любите, — кивнула Дарья. — И совершенно зря. Он добрый и честный. И заботливый. Вы вот знаете, что когда у него заболел друг, Костик продал квартиру и все деньги отдал на лечение, а сам жил в съемной комнате и подрабатывал в хоре, чтобы было, чем за нее платить?

Информация была новой. Альтруист Костик в нынешнюю картину мира не вписывался. Но мог же и голову девочке задурить.

— В каком хоре?

— В церковном. У них через дорогу церковь была.

— И батюшка в ней работал…

— Тем более, раз вы знаете, должны понимать. Он хороший.

— Ну конечно, хороший. — Для друзей и красивых девушек. — Всех любит, всех утешает…

— Когда старец лежал в больнице, Костик ночами не спал, все время проверял почту.

— А ты-то откуда знаешь?

— Так он у нас ночевал. По полночи в кухне сидел, чтобы не беспокоить.

— Мы же недолго? — ворвался в беседку Костик. — Солнышко, ты не соскучилась?

— Я развлекал, — уверил Кирилл.

Костик слегка замутился, но тут же бодро позвал всех гулять в лес. Александр за спиной был явно согласен, а Кирилл, как ему ни хотелось понаблюдать за треугольником, отказался. Пусть погуляют. Интересно, Костик надеется переключить их друг на друга или нацелился на гарем?

— Я тебе что говорил про Дарью? — угрожающе прошипел он, когда она вышла. — И вообще, ты что вытворяешь?

— До понедельника, — отрезал Костик командирским голосом и сбежал.

Вот же сволочь.

— Перестань глушить его телефон.

— Не перестану. Он в моем компе рылся!

— У него работа такая — рыться. Только не говори, что он что-то нарыл.

— Даже не смог войти! — возмутился Федор.

Чтобы какой-то мент, да сквозь его защиты!

— Вот видишь. Он попробовал, ты ответил, хватит. Включи. А то его потеряют и примчатся вызволять с автоматами.

— Но ты же, Костик, удачно девушку пригласил. Продемонстрировал, что все живы. — Вера расправила юбку и подняла взгляд. — Кстати, хотела предупредить: я увольняюсь, мальчики. Что-то меня в последнее время на море тянет. Вас — нет?

Их если и тянуло, то только выругаться, но при ней все держали себя в руках.

— И когда ты думаешь уезжать?

— Завтра утром.

— А раньше предупредить не могла? Как мы без бухгалтера?

— Найдете другого. Вся документация в ноуте и папках. И проверьте свои счета, а то скажете потом, что там было больше.

— Блядь! — не сдержался все-таки.

Вера поморщилась. Детский дом, как деревню из девушки, не вывести до конца.

— А если проверка?

— Не волнуйся, у меня все в порядке. Вы же за это мне и платили, правда?

— Но почему? Все же нормально! Если ты из-за этого… Извини. Не надо было тебя заставлять.

— Заставлять?

Вера сдержалась, чтобы не взлохматить и без того торчащие волосы. Он ей и правда нравился: такой важный, такой уверенный, что умней всех, такой гадковатый.

— Просто ветер переменился. Время улетать, мальчики. А по поводу Кирилла… Понимаешь, Костик, вот ты сперва смотришь на мою грудь, а потом выше, а он — сразу в глаза.

Костик отвел взгляд от выреза блузки и замотал головой.

— Он же был женат!

— Не показатель. Но могу дать совет. — Вера склонилась ближе, со смешком наблюдая, как взгляд снова сползает в вырез. — Сверху ты, конечно, неотразим, но снизу смотришься лучше.

— Что?

— Поменьше темного властелина, побольше девы в беде, Ярик, и герой кинется тебя спасать, сам не поймет, как.

Все-таки потрепав возмущенного Костика по голове, Вера встала.

— Ну, как говорится, с вами было приятно работать, мальчики, но дальше сами.

— Я тоже уезжаю, — спустя минуту выдал Федор.

Он совершенно никуда не собирался, пока за Верой не закрылась дверь.

— Крысы вы, — обозлился Костик. — Еще ничего не случилось…

— А надо, чтобы случилось? Это тебе похуй, а я с деньгами работаю.

— И что, я один теперь должен со всем ебаться?

— А мне похуй! Я уезжаю!

— Ну и катись! Крыса! Cам разберусь!

— Разберись! Вера плохого не посоветует! Я жопу ментам подставлять не нанимался, а ты — давай! Вперед! Может еще понравится!

Федор хлопнул дверью и выдохнул только на подходе к вольеру. Нужно сперва успокоиться, а потом соваться к животным.

Телефон заработал так же внезапно, как отключился. Кирилл даже не сразу заметил: весь понедельник носился по поручениям. То в монастырь, то в подвал, то на крышу. Так и ждал, что отправят в лес за подснежниками. Он бы подумал, что Даша ему за что-то мстит, но та смотрела умильными глазами и улыбалась так ласково, что Кирилл просто кивал и шел, куда посылали.

Только после вечерней молитвы, дождавшись, когда в коридоре перестанут ходить и хлопать дверями, набрал Руслана. Тот что-то жевал.

— Слушаю.

— Это я слушаю. Что-то новое есть?

Руслан пошуршал бумажками, сказал кому-то: «Нет, по работе», вздохнул.

— Ты мне сейчас семейную жизнь ломаешь. Ладно. Про что тебе рассказать?

— Про Биевского.

Костик опять от него бегал. Кирилл уже готов был перевести их договоренность в шутку, но сообщить об этом было некому: Костика как корова слизала. Не утопился же он от перспектив?

— Про Биевского… Так. После попытки суидциднуться наш клиент лежал в частной клинике, вышел аккурат в день совершеннолетия. Дееспособен.

— А что за диагноз?

— Депрессия. Не помню, как по-научному, но не псих.

— Ладно. Откуда у сироты деньги на клинику? Либо он кому-то сильно задолжал…

— Либо ему был кто-то сильно должен, — хмыкнул Руслан. — Да иду, иду уже! Прости, не тебе.

— Я понял.

— Примерно тогда же его любимый учитель продал двушку в хрущевке и переехал в съемную комнату на задворках. А Биевский вышел из клиники здоровенький и исчез с радаров.

— Думаешь, Вайс ему заплатил, чтобы Костик молчал, и вся эта история — не школьные сплетни? А к нашим делам каким боком? Ладно, Крылов мог старца шантажировать, но бармен-то местный. И что там с фамилией?

— Действительно, поменял при заключении брака. Под обеими нигде не проходил, даже свидетелем.

— Зачем тогда менял?

Дверь аккуратно закрылась. И ведь даже не скрипнула, зараза. Интересно, сколько он тут услышал, пока Кирилл хлопал ушами?

— Хотелось забыть о прошлой жизни, наверное, — расслабленно пояснил Костик. — И Наташкина красивее.

Он вошел и привычно уселся на пол. Кирилл оборвал звонок и вопросительно посмотрел на гостя.

— Удалось забыть?

— Не особо.

— Зато под дверью подслушиваешь, как профи.

— Тяжелое детство, детдомовские привычки.

— И прибедняешься. А, может, ты от кого-то прячешься? ФИО сменил, в глушь забрался, прикрылся старцем? Может, тебе помощь нужна? Ты расскажи, покайся, я помогу.

— Ты очень поможешь, если уедешь отсюда.

— Ну, раз я тебе так противен… Список составил?

Кирилл и сам себе был противен. Что ему дался этот проклятый список? Просто, чтобы посмотреть, как Костик хмурит брови и досадливо выдыхает?

— Я же сказал, мне нужны все.

— Обычно спасают близких людей. Или ты здесь со всеми уже… сблизился?

— Ты обо мне слишком хорошего мнения.

— Не надейся. Ну что, пройдемся по именам? Просто интересно, кого ты еще не успел трахнуть. Вася?

— Побойся бога.

— Наташа?

— Наташа — не трахнуть, Наташа — законная супруга. Прекрасная женщина. Быстро от меня устала.

— Кто еще? Леночка?

— От нее устал я. Но мы это не афишируем, если что.

— Понял. Кто еще у нас есть? Ростик?

Костик рассмеялся.

— Ростик? Вот убил бы он меня с удовольствием. И у него — Венера.

— Сколько слышу про эту Венеру, прямо хочется посмотреть.

— Не надо, — покачал головой Костик. — А то Ростик убьет тебя. Я серьезно.

— Ладно. А старец? С какого-то фига он же тебя пригрел? Сколько тебе было?