Зона поражения

Старец ждал продолжения.

— Мне не сказали, что нельзя с телефонами!

— Простите, это мой недосмотр.

— Я ей не доверяю!

— Мы тут все семья, — вздохнул старец. — У Дашеньки сложное послушание, но она с ним прекрасно справляется.

Даша расцвела. Старец с некоторым трудом сел прямо.

— Иди, Дашенька, иди. Кирилл…

Вот и первая выволочка от старца. Сейчас и за Дашу, и за кашу, и за пьянство попадет. Этот, небось, уже все выложил и уточнил, на чьи деньги был вчерашний банкет.

— А мне вы доверяете?

— Да, — не понял Кирилл. — А что?

— Можете оставить телефон мне? Вон, видите, полочка?

Кирилл огляделся. В келье было бедновато, узко, как у него. Кровать, стол у окна, шкаф у двери и полки напротив кровати. Под полкой с иконами — еще несколько, с какой-то мелочью и одна — с книгами.

— Положите туда своей рукой. Понадобится — своей же рукой возьмете. Никто не тронет. Там даже пыль никто не протирает, хотя просили.

Старец покосился на келейника. Тот закатил глаза.

— Так годится?

— А зачем вообще сдавать? — заупрямился Кирилл, уже выключая телефон.

Хрен вы в него залезете без пароля.

— У нас так принято, — мягко пояснил старец. — Чтобы не смущать ближнего. У нас и спиртное запрещено, а ведь запои бывают разные.

— А, понял.

И вот, вроде, ни словом не укорил, а все понятно. Больше не пей, Кирюша, козленочком станешь.

Кирилл положил телефон рядом с короткими плетеными четками и коробочкой с ладаном, мазнул взглядом по корешкам книг. Библия, Добротолюбие, Лествица, Настольная книга… кого? — буковки с корешка стерлись. О, Достоевский.

— Любите Достоевского?

— Особенно «Братьев Карамазовых», — тихо засмеялся старец. — Это понятно, да? Ладно, идите, Кирилл. Нужно будет позвонить, скажите Костику, он проводит.

Костик угукнул. Он так и просидел на полу весь разговор, головы не поднял, и Кирилл внезапно испугался: а вдруг ему за вчерашнее влетело так, что он теперь и смотреть в сторону Кирилла боится? Кириллу что старец сделает? А вот своему подчиненному… Бля, что ж тут все не как у людей? Нет бы вызвать всех, допросить нормально, откатать пальцы; нет, изволь изгаляться и дурачком себя выставлять, чтобы разговорить свидетелей. Да у них тут через одного мозги протухли, только старца своего слушают да аминькают и кланяются на всё, а у него, между прочим, три трупа. Некогда ему тут молитвы петь и замки чинить.

Даша поджидала его внизу.

— Простите меня, Христа ради, я вас смутила.

Кирилл думал, она на него обиделась, и теперь растерялся.

— Да ладно. Я просто не знал. Меня простите. Мне сегодня куда?

Дашенька выдохнула, видно тоже хорошего от него не ждала, и радостно улыбнулась:

— Вы газонокосилку когда-нибудь видели?

По календарю уже наступила осень, но погоде об этом никто не сказал — днем солнце жарило, как в июле. Газон пер со страшной силой, косилка была хлипенькая, даже не бензиновая, а электрическая, вместе с ней Кириллу выдали целую бухту оранжевого провода и удлинитель.

Пока он прикидывал, как будет морочиться, с крыльца сбежала Леночка и удлинитель отобрала.

— Я помогу.

В стену была хитро вделана розетка. Леночка размотала удлинитель, а Кирилл провод; воткнули, проверили и пошли на первый газон. Помощь оказалась кстати: Леночка ходила следом, придерживая или отпуская провод, следила, чтобы он не лез под косилку и даже сделала попытку носить короб с травой на компостную кучу, но тут Кирилл, как джентльмен, не позволил, и как-то так вышло, что прогуливались до кучи они вместе.

— Леночка, а вы давно тут?

Кирилл сомневался, что давно: наращённые ресницы и маникюр требуют коррекции, да и в шоколадного цвета локонах не было непрокрашеных корней.

— Полгода, наверное, — она задумалась, подсчитывая. — Да, восемь месяцев.

— Вы тут живете постоянно? А кем раньше работали?

— Я не работала, — отмахнулась Леночка, лихо прилаживая короб на место. — Видите ли, Кирилл, у меня очень богатый муж.

Пока косили следующий участок, Кирилл обдумывал информацию. В принципе, это многое объясняло. Красота Леночки выглядела натуральной, что говорило об очень дорогих косметологах, а одежда — дорогой. Юбки в пол подчеркивали, а не скрывали фигуру, платочки и блузы — с длинными рукавами, но невесомые и игривые. Кирилл споткнулся о бордюр и понял, что уже пару минут возит косилкой по одному и тому же месту, рассматривая отвернувшуюся от солнца Леночку.

— А муж тоже здесь?

— Нет, он остался в Москве. У него партнеры, бизнес.

Как бы спросить?

— Но вы не…

— Не развелись. Зачем? Все эти адвокаты, раздел имущества, суды…

— Понятно.

Какой интересный муж. Сбагрил жену в секту, а у самого бизнес. Но деньги явно переводит — и неплохие. Только вот Леночке или старцу?

— А как вы узнали про общину?

— Подруга привела. Господь еще жил в Москве.

— А подруга тоже здесь?

— Нет, она не смогла уехать, у нее дети. А у меня нет.

Вот, значит, в чем дело. Каждого можно на что-то поймать. У кого-то детей нет, у кого-то — дома.

Леночка отвернулась и помахала рукой. Кирилл посмотрел туда же, куда и она, и увидел идущую к ним Васю.

— А вы не боитесь жить так далеко от города? Я слышал, тут кого-то нашли в лесу. Бомж какой-то. Не знаете?

— Нет, — покачала головой Леночка.

— Он не бомж, — возразила Вася, подойдя. — Леночка, тебя Даша зовет. Кирилл, если вы закончили, дальше работаете со мной.

Кирилл совершенно не возражал.

Пока они собирали и отвозили косилку, Вася озвучивала задание:

— Клумбы нельзя поливать из шланга, цветы ломаются. А лейки тяжелые, Костик велел самой не таскать. Поможете?

— Конечно, Васенька. А вот что вы говорили про бомжа?

— Он не бомж.

— А вы его раньше видели?

Он чуть не спросил «живым», но побоялся спугнуть первый звоночек.

— Ага. Он приходил к Господу.

— Они ссорились?

— Господь ни с кем не ссорится! — искренне удивилась Вася.

Кирилл покивал, соглашаясь: действительно, трудно представить благостного старца ругающимся или орущим проклятья. Но это не значит, что он этого не умеет.

— А вас полиция опрашивала?

— Нет.

Вася показала ему кран, притащила лейки, и разговор затух. Следующий час Кирилл бегал туда-сюда и поливал клумбы, а Вася наливала воду и говорила, куда тащить.

А пока бегал, думал. Что было в материалах? Крылова нашли как раз на той полянке, где Костик позировал у березки. Труп провалялся примерно сутки, при жизни был в дупель пьян, а в спине вшита ампула с дисульфирамом. Классическое «алкаш зашился, а потом не выдержал», но почему в лесу, а не дома в городе? Старца вызывали к следователю, он признал, что потерпевший к нему приходил, жаловался на алкоголизм, но остаться в монастыре отказался.

Нашел его как раз Костик — К. Биевский. На вопрос, что сам делал в лесу, отговорился свиданкой. Девушка, якобы, не пришла. А была ли девушка?

Кирилл не запомнил фамилию предполагаемой пассии, его тогда больше интересовал вопрос, можно ли в монастыре напиться до чертиков. Теперь проверил — можно, главное, знать, с кем пить.

— Надо что-то делать!

Федор прямо сейчас бы что-нибудь сделал. Например, встряхнул бы эту спокойную улыбающуюся скотину, чтобы слетела вся наглая уверенность. Чтобы задумался и почувствовал, что тащит их всех не туда.

— Не нервничать.

— Ну конечно! Наш юный герой все берет на себя!

— Как обычно. А ты бы занялся делом. Праздник на носу, ничего не закуплено. Опять еды не хватит.

— Один мужик как-то двумя рыбами целую толпу накормил.

— Он плохо кончил.

Вера молчала все это время и заговорила только когда закрылась дверь: