Страница 116 из 158
219 Hkr: Magnúss s. Erlingssonar, kap. 19.
220 Восстание было вызвано, по-видимому, происшедшим при этом государе усилением нажима государственной власти на бондов. Бонды требовали восстановить их прежние вольности и отказывались исполнять военную службу и платить полати королю (см. Гуревич А.Я. Свободное крестьянство феодальной Норвегии, с. 199-200).
221 Morkinski
222 Ibid., s. 25.
223 Ibid., s. 85, 128-129.
224 По мнению Ю. Скрейнера, «аристократия бондов» Трёндалага как политическая и общественная сила, державшая под своей властью эту область и отстаивавшая ее независимость, была сломлена при Магнусе Олавссоне, т.е. в середине XI в. {Schreiner J. Trondelag og rikssamlingen, s. 56, ff., 68).
225 Слой людей, обозначаемый в сагах как «могучие», или «лучшие», бонды, в Трандхейме был довольно широк. Автор Fagrski
226 Владения некоторых трандхеймских «могучих бондов», наоборот, перешли в руки королевских слуг (см. Schreiner J. Trondelag og rikssamlingen, s. 62—64).
227 Как уже отмечалось, жители Трандхейма, природные условия которого благоприятствовали развитию земледелия в большей мере, чем в Вестланде, принимали сравнительно незначительное участие в викингских походах на запад.
22S Одно из немногих упоминаний «могучих бондов» в этой области см. в Fagrski
229 О его роли предводителя бондов Вестланда см.: Нкг: Óláfs s. Tryggvas., кар. 57. Соглашение его с конунгом привело к принятию христианства всеми бондами. Ср. Fagrski
23(1 Hkr: Óláfs s. helga, kap. 181: «Долгое время в Норвегии было в обычае, чтобы сыновья лендрманов или могущественных бондов уезжали на военных кораблях и приобретали богатства, занимаясь грабежом за пределами страны или внутри нее». Ср. Hkr: Óláfs s. helga, кар. 130; Fagrski
231 Нкг: Óláfs s. helga, кар. 91 и др.
232 Ср. Steenstrup J.H.R. Den danske Bonde og Friheden. Kjobenhavn. 1888, s. 8; Олъ-гейрссон Э. Из прошлого исландского народа, с. 75, след, (о богатых бондах Исландии).
233 См. Гуревич А.Я. Свободное крестьянство феодальной Норвегии, с. 65, след. В цитированной выше работе о верхушке траидхеймских бондов Ю. Скрейнер, подробно анализирующий их роль в политической борьбе в Норвегии в ІХ-ХІ вв., совсем не останавливается на вопросе о социальной природе «могучих бондов» и, на мой взгляд, неправомерно по существу сливает их воедино с родовой аристократией. Экономическая основа могущества этого общественного слоя представляется ему, по-видимому, неизменной на протяжении всего периода вплоть до Сверрира. Но при такой постановке вопроса нельзя правильно понять и роль «могучих бондов» в политической жизни Норвегии. В самом деле, всегда ли они добивались лишь сохранения самостоятельности Трёндалага от королевской власти? Именно «могучие бонды» Трёндалага поддержали бир-кебейнеров и Сверрира в их борьбе за укрепление раннефеодального государства, и из их среды вышли многие служилые люди короля. Подобное изменение позиции этой «крестьянской аристократии» нужно объяснять, по-видимому, сдвигами в ее экономическом и общественном положении (см. Гуревич А.Я. Социальная борьба в Норвегии..., с. 29, 32, 34, 37, 43 47, 48).
234 В «Саге о Харальде Суровом Правителе» содержится рассказ о бонде Хегни из Трандхейма. Его посетил конунг и, будучи доволен оказанным ему приемом и угощением, предложил пожаловать ему титул лендрмана. Хегни, однако, отказался от этой чести, ссылаясь на то, что другие лендрманы станут над ним насмехаться как над выскочкой из бондов. Поэтому он выразил пожелание остаться и впредь бондом, согласно происхождению, предпочитая, чтобы бонды на своих сходках говорили бы о нем, что он из них первейший. Конунг якобы одобрил это намерение (Haralds Hardrada saga, кар. 62. Fornma
235 «Каждый имеет право на такое возмещение, какое положено ему по рождению» (Sem maör er bori
23(1 F. X, 47. Сын свободного и рабыни (siinr 6ÿbori
237 G. 98; F. IX, 1: «...сын, рожденный в рабстве, может быть введен в род тем, кто дал ему свободу».
238 F. IX, 10.
239 После смерти своей сожительницы, финики по происхождению, конунг Харальд отослал от себя ее сыновей. Воспитатель одного из них вступился за детей, говоря конунгу: «Они охотно имели бы мать из лучшего рода» (Hkr: Haralds s. ins hárfagra, кар. 26). Ср. Óláfs s. helga, кар. 94. Ярл Рогнвальд гневался на своего сына от рабыни Халлада за то, что он отказался от власти над Оркнейскими о-вами и от достоинства ярла и сделался хольдом. Другому своему сыну, Эйнару, который просил отца сделать его ярлом Оркнейских о-вов, Рогнвальд якобы сказал, что у него (Рогнвальда) мало надежды прославиться при его (Эйнара) помощи, ибо его род со стороны матери восходит к рабам (Hkr: Haralds s. ins hárfagra, кар. 27).
240 Hkr: Prologus. Ср. Hkr: Óláfs s. helga, кар. 35, 36.
241 См. поэму норвежского скальда ÍX в. Тьодольва Ynglingatal, повествующую о предках шведских и норвежских конунгов, поэму другого норвежского скальда Эйвинда Финнссона (X в.) Hálcygjatal, содержащую родословную ярлов Ха-логаланда, Nóregs konungatal Йона Лоптссона (около 1190 г.), которая излагает историю норвежских конунгов с древних времен и вплоть до Сверрира. В приложении к Fagrski
242 Согласно Снорри, Инглинги вели свое происхождение от бога Ингви-Фрейра.