Страница 12 из 17
Катю несколько раз высылали с поручениями в палаты, так что она успела на них насмотреться. Они лежали почти неподвижно, с розовыми от температуры лицами, тяжело дыша. На их руках и ногах четко виднелись крупные светлые выпуклости вроде россыпей бородавок – та самая сыпь. Их накрыли воздушными фильтрами, подключили несколько следящих за состоянием картинок и лечили пока что симптоматически: жаропонижающими и противовоспалительными. Иногда у одров несчастных появлялся очередной маг-вампир и накачивал полную пробирку крови. Правда, на Лине эта процедура была не болезненной – с помощью картинки кровь без прокола проходила сквозь поры кожи. Катя попробовала одну такую пробирку на себе и не ощутила ничего, кроме щекотки…
К вечеру суетливого дня больные немного ослабели, несмотря на все лекарства, в приемный покой привезли еще двух человек с такими же симптомами, а весь немногочисленный персонал больницы – что маги, что люди – ужасно устал. В крови, а также в других жидкостях больных, включая спинной мозг, по-прежнему не было найдено ни вирусов, ни бактерий.
– Ну надо же, как интересно! – восхищалась Катя, разворачивая на каменном полу свой матрас и взбивая подушку: надо было устраиваться на ночь. – Я-то думала, банальная эпидемия окажется, может, вирус какой-то юркий, а тут вон что! А вы чего домой не исчезаете?
Нубис, который действительно еще не исчез, присел на корточки, аккуратно пощупал матрас и выразил на лице сомнение:
– Подстилка у вас слишком тонкая для каменного пола. При вашей человеческой чувствительности вы вряд ли выспитесь.
– Да я вообще пыталась всю кровать захватить, – пропыхтела Катя: подушка никак не влезала в наволочку. – Взялась за нее, типа как за вас при переносе, но ни фига не вышло.
– Потому что в переносящую картинку почти не заложен запас веса и объема. А я в свою закладываю еще несколько тяжей, специально на случай, если пациент попадется в неудобном месте… Что ж, придется вас все-таки перенести пока в дом, где я живу.
– Ого, вы целый дом имеете, как граф?
– Нет, – сухо сказал Нубис. – Я имею, точнее, снимаю квартиру для магов в этом доме. К счастью, там две комнаты.
– Да я не собиралась садиться вам на голову! Как только меня оформят в штат, сниму что-то сама.
– И разнесете непонятную инфекцию еще дальше? Нет гарантий, что вы уже ее не подхватили. Поэтому нам всем, персоналу больницы, придется пока держаться вместе.
С этим аргументом было трудно поспорить. Катя снова собрала постель, но, под взглядом черного мага, уже не в ком, а в аккуратный рулон, сунула его под мышку и крепко взялась за Нубисову руку, заранее сморщившись, чтоб не поддаться тошноте от переноса.
Но на этот раз перемещение прошло почти бессимптомно: только сильно шатнуло, поскольку пол сменился с ровного каменного на неровный и, судя по скрипу, дощатый. Кроме этого, в месте, куда они перенеслись, было удивительно темно и промозгло. В ледяном воздухе соревновались два запаха: плесени и химических реактивов. Они побеждали по очереди, в зависимости от того, куда повернешь нос.
Катя перестала вертеть головой и чихнула. Нубис зажег свет в виде зеленого шарика-лампы под невысоким покатым потолком: и сам маг, и Катя едва не упирались в него затылками.
– Это же мансарда? – Катя подышала на руки. – А что тут заплесневело? Вам так мало платят, да? Приходится такую жуть снимать?
– Это пахнет моченое дерево – мой ужин. Платят мне, конечно, средне, но вы снова забыли, кто я. Мне хорошие в человеческом смысле условия так же не нужны, как вам – учебник по этикету.
Шуточка эта была злобноватой даже для обычного стиля Нубиса – Катя подумала, что он, пожалуй, раздражен сильнее, чем показывает, и решила никак не реагировать, а лучше осмотреться.
Взгляду ее предстала комната-коробка с удивительным минимумом мебели, на которой лежало еще меньшее количество аккуратно разложенных предметов. Кроме стола, стула, тумбочки, печки для готовки в углу и заправленной, как в армии, кровати здесь не было буквально ничего. Рассохшаяся, но чистая добела дверь приоткрывала вторую комнату – тоже небольшую и со скошенным потолком. В ней, наоборот, все стены закрывало огромное количество полок с книгами, а вот на полу опять почти ничего не было, только столик с химическими реактивами и тумбочка с водяными часами на ней.
– Если не затруднит, поставьте уличную обувь вон там, у порога, – сказал Нубис. – Спать вы будете здесь, – он показал на армейскую кровать. – А я – в своем рабочем кабинете.
– Ха, на тумбочке, что ли? – нервно хохотнула Катя.
– Просто на полу, на простыне. Мне-то как раз неважно, где спать. Я надеюсь, про чувствительность магов к температуре и давлению вы не прослушали?
– Не-ет, что вы, это я еще в первые дни прочла! – Катя стащила второй ботинок и с размаху села на армейскую кровать, превратив ее в кровать морщинистую. – Вы почти не чувствуете температуры, если она не ниже минус десяти и не выше плюс шестидесяти, и можете спать на ледниках и совать руки в кипяток.
– Ненадолго, – лицо Нубиса, сначала ставшее почти таким же морщинистым, как несчастная кровать, разгладилось от Катиных знаний, он отвесил одобрительный преподавательский кивок. – Даже наша толстая кожа в кипятке начинает разрушаться, так что такую воду мы чувствуем как довольно теплую.
– Если кожа и разрушится, ожоги быстро заживут из-за регенерации, – докончила Катя. – Как я поняла, давление и боль от разрезов вы тоже чувствуете намного слабее.
– Ну, это вы новых учебников начитались, – недовольно поморщился Нубис и, подойдя к плите, вынул из нее какую-то миску. Запах плесени стал в три раза сильнее. – Там все в максимально упрощенном изложении. Сделали с помощью нитей несколько грубых опытов с чувствительностью, увеличив ее магам до людской, а людям уменьшив якобы до маговской, и записали, что вышло. А вышла-то ерунда.
– Да-да, я тоже так подумала, – закивала Катя, – что если бы у магов реально была такая низкая чувствительность, они бы не выжили, несмотря на все свои способности. Ведь если вся кожа будто ватой обложена, как совершать мелкие точные движения? Я видела, как двигаются люди, у которых после паралича чувствительность в теле потеряна. Там точность плюс-минус километр.
– Верно, – одобрил Нубис, аккуратно когтями достал из миски кусок плесени и съел его. – Авторы учебника могли бы не заниматься экспериментами, а просто расспросить самих магов. У нас вполне нормальная чувствительность к прикосновениям, близкая к людской, а вот боль и температуру мы начинаем чувствовать только тогда, когда они для нас становятся хоть насколько-то опасными. Спать на полу точно неопасно. Только отдайте, пожалуйста, мою простыню.
– Конечно, берите, я сейчас все свое постелю! – вскочила Катя. – Вы вообще говорите мне, что надо делать. Я могу вам чем-то помогать: например, готовить… Или замачивать, чтоб заплесневело. Говорю же: я не привыкла на чужую шею садиться, просто так получилось…
Нубис задвинул миску с плесенью в глубь печки и встал, прислонившись спиной к небольшому окну без стекла. В комнате сразу стало заметно теплее.
– Лучше бы вы не приходили, Катя, – сказал он негромко. – Я видел за свою жизнь три эпидемии среди людей. Очень много жертв, пока поймешь, в чем дело. Даже если рядом держатся маги…
Катя серьезно кивнула на последнее замечание: она знала, что в человеческих больницах специально работают именно черные маги, поскольку они обладают свойством ультрафиолетовой лампы: одним своим присутствием, точнее, жизненными нитями, очищают пространство рядом от микробов. Но если человек уже заразился, то и маг-лампа не помощник. Ей вдруг пришло в голову, что Нубис согласился взять ее к себе в квартиру именно с целью добавить дезинфекции своим присутствием, и эта мысль ей то ли понравилась, то ли нет: сердце застучало, где-то в районе желудка нервно заныло. Она молча сняла с кровати белье и не глядя протянула черному магу, а тот тоже молча утащил его во вторую комнату.