Четырнадцать

Глубоко дыша, словно перед нырком, Малка покачалась с пятки на мысок и напряженно уставилась вдаль, а точнее говоря, на риф. Отлив потихоньку прекращался, волны уже начали перекатываться через скалы, но это ничуть не смущало большую компанию разновозрастных детей, которая пристроилась на мокрых камнях. Там было несколько девчонок примерно Малкиного возраста, парочка парней постарше и мелюзга лет семи-восьми. Они занимались чем-то странным и непонятным…

Малка настроила зрение, прищурившись, чтобы не слепила водная рябь, и поняла, что вся компания поет! Один из взрослых парней, тощий и высокий, держал меж колен такой же узкий и длинный, как он сам, жестяной барабан и ловко бил по нему ладонями. Рядом пристроилась круглолицая девочка с мокрой толстой косой, лежащей на темном от воды зеленом шарфе, перекинутом через плечо. Она, весело зажмурившись, старательно подстукивала парню на обычной пластиковой бутылке из-под кулера. Бутылка издавала солидный гудящий звук. Остальные просто хлопали в ладоши, и все – пели.

Песня была, в общем, похожей на остальные ланкийские и индийские, которых Малка наслушалась по местному телевизору и от папиного сменщика Кемала: равномерно повторяющиеся музыкальные фразы, высокие ноты с переливами… Но рядом с шумящим океаном она звучала совсем не скучно. Наоборот, сразу захотелось подойти поближе к этим ребятам и спеть вместе с ними. Может, еще и потому, что это была дружеская компания, а своих друзей Малка уже давно не видела.

Хотя даже когда они собирались вместе, например, на чьем-то дне рождения, то никто добровольно не танцевал и не пел, если только родители не заставляли («Ну что же вы не веселитесь, хоть спойте что-нибудь, выньтесь из своих телефонов дурацких»). А такие большие парни, как этот, с барабаном, обычно с мелюзгой типа Малки не общались и сидели в смартфонах или ноутбуках, отвернувшись спиной. Если бы Малке передался талант папы, она бы сочинила такую песню, которую можно петь с друзьями в солнечный день возле воды, хлопая себе в такт, и чтобы не хотелось ни ссориться, ни расходиться…

Вдруг что-то непривычное, но знакомое, влажно-теплое, прошлось по Малкиному животу. Она вздрогнула, покачнулась и поняла, что до этого не стояла, а потихоньку шла к рифу, и теперь теплая вода, которой было уже по грудь, промочила, наконец, купальник, и он отклеился от кожи. Малка замерла, но тут же оттаяла. Невидимый запрет в голове не всплывал. Никакого страха не было. Да и чего бояться в такой луже и на такой глубине! Она медленно толкнулась от дна и осторожным брассом поплыла к рифу, к поющей компании. Внутри, нарастая, стучало предчувствие чего-то очень хорошего…

Но компания вдруг прислушалась к чьему-то зову с пляжа, и песня умолкла. Один за другим ребята сползали с рифа, через который уже непрерывным потоком лилась вода, и пробирались к берегу. Совсем близко от Малки прошел худой парень, держа над головой в длинных руках барабан, девочки подхватили младших под мышки и, что-то приговаривая на своем громком мелодичном языке, пошли следом за ним…

Малка растерянно встала в мутноватой воде и посмотрела на близкий и непонятно зачем теперь нужный риф. А с рифа на нее глянула та самая круглолицая девчонка, что барабанила в бутыль из-под кулера. Бутыль она держала в объятиях, опираясь на нее подбородком, болтала в воде коричневыми ступнями и смотрела, как всплывает подол ее длинной, темно-зеленой, как и шарф, юбки. Между юбкой и шарфом виднелась коротенькая сиреневая кофточка, открывающая живот. У девчонки вблизи оказались огромные черные глаза с мохнатыми ресницами, толстенькие, как у хомячка, щеки и очень хитрая улыбка. Волосы, расчесанные на прямой пробор и заплетенные в толстую косичку, выглядели густыми до ненастоящести, на верху выпуклого лба рос темный пушок, который торчал забавным клочком вверх.

Некоторое время они, кто подняв, кто опустив голову, смотрели друг на друга. Девчонка улыбалась и молчала, а Малка думала, стоит ли с ней поздороваться, и если да, то на каком языке. Наконец остановилась на английском и неуверенно выговорила:

– Привет…

– Привет! – откликнулась девчонка радостно, а потом, будто вспомнив что-то, глянула искоса и пропищала ненатуральным голосом:

– Как поживаете, мисс? Вы давно приехали? Из какой страны? Садитесь, пожалуйста! – спохватилась она и, отставив бутыль, протянула маленькую темную руку. Малка для виду подержалась за нее и легко выскочила на камни. Кулерную бутыль попыталась смыть волна, девочки ухватились за нее с двух сторон. Девчонка прыснула, надув хомячьи щеки, и с трудом сменила лицо на более благопристойное, с каким местные обычно говорили с иностранцами. Но Малку уже саму разобрал смех.

– Я… давно… приехала… – выдавила она с трудом. – Из России… Москва.

– О, Москва! – оживилась девчонка так, будто сама там родилась. – Я немнозко знать по-вашему, – вдруг перешла она на русский. – Мозно по-твоему сказать, хочес? Ты долго на Сри-Ланка? – не дав ответить на первый вопрос, затараторила она. – Мы мозем… Мой папа есть лодка. Мы возим крокодил.

Малка поняла, что возили они с папой, конечно, не крокодила, а наоборот, туристов смотреть на крокодилов, но уже не могла перестать смеяться.

– Ты что, хочешь продать мне экскурсию, что ли? Прямо здесь? – еле выговорила она. Девчонка безуспешно попыталась сделать степенное лицо взрослой ланкийской женщины, но ей это не удалось: она захохотала во все хомячьи щеки.

– Тебя как зовут? – спросила Малка, отсмеявшись и снова перейдя на английский.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.