Игра Хаоса. На пути к могуществу. Книга восьмая.

Облегчение, испытанное Нией сейчас, было не сравнить ни с чем. Она справилась! Теперь нужно зафиксировать точку переноса. Но не успела мысль сформироваться в ее голове, как умное устройство отреагировало на образ-пожелание само, и на проекции планеты в его памяти зажегся еще один алый огонек в самом сердце океана.

— Я нашла его!

Сияющими от счастья глазами она посмотрела на своего спутника. У нее все получилось, она не подвела и доказала ему и в первую очередь самой себе, что не бесполезна.

— Тебе нужны помощь или время для восстановления? — осторожно спросил я, внимательно наблюдая за своей бесценной помощницей.

После прошлого поиска Ния почти два часа приходила в себя, и это храбрясь и порываясь отложить отдых на потом, а здесь задача была на порядок сложнее.

— Возможно, тебе стоит опять воспользоваться зельями восстановления?

Время дорого, но Ния мне важнее итогов этой миссии.

— Нет, — счастливо улыбаясь, девушка легко качнула головой. — Он мне помог, — и кивнула на лиловый шар, — без него я бы в принципе не справилась. Но теперь у нас есть нужное место, и я видела его, сына Клеопатры! Он жив, но с ним собираются что-то делать, рядом врачи или ученые, много приборов. Какое-то странное место вдали ото всех.

— Военные есть? Оружие, боевая техника, маги? — для меня как всегда на первом месте была наша собственная безопасность.

Ния снова попыталась вспомнить все образы, пронесшиеся перед ней: четырехколесные машины возле здания, люди в пятнистой униформе с беретами на головах. И да, у многих она видела оружие. А на крыше одного из зданий стояли странные аппараты, никогда не виданные ею прежде, но почему-то показавшиеся опасными. Их хищные силуэты выглядели угрожающе.

— Скорее всего, да: и военные, и боевая техника, — неуверенно произнесла девушка. — Про магов я ничего сказать не могу.

— Ясно.

Тут надо хорошенько подумать. Самый опасный момент, это когда мы появляемся: весь этот визг и световое шоу не заметит разве что слепой и глухой. Наверняка у Древних было что-то, помогавшее нивелировать эти эффекты, но у нас-то ничего такого нет. Плюс критическая уязвимость: те несколько секунд, когда тела пользователей Девенатора уже видны, но перемещение еще не завершилось.

Опасно, место непростое, и вторжение чужаков охрана наверняка заметит. И как она отреагирует, предсказать в принципе несложно. А значит, нужно сделать упор на защиту.

Наши костюмы хороши, но защиты никогда не бывает много. Сейчас не тот случай, чтобы идти в бой в серебряном доспехе. В данной ситуации лучше подойдет Доспех хранителя океанов — учитывая образцы местного вооружения, думаю, упор стоит сделать на устойчивость к физическому воздействию, а даваемое доспехом увеличение ловкости и скорости рефлексов будет всегда к месту. Следом Водяной покров — он действует ограниченное время, зато дает лучшую защиту. А вот Зеленую длань я отправил в Активатор, приготовив ее для Нии. Последней, чуть поколебавшись, призвал Пирамиду поглощения — пусть усиливает остальные карты.

— Призывай свою защитную магию, тот Алмазный барьер, про который рассказывала дома.

— Рэн, ты думаешь, все это необходимо? — наблюдая за моими приготовлениями, девушка не спешила следовать моему примеру.

— Надеюсь, что нет, — вздохнув, ответил я, размышляя, использовать ли что-либо из зелий. — Но я хочу быть готовым ко всему. Так что давай, формируй барьер.

Зелья все-таки лучше приберечь, решил я, а вот Боевую ярост ь и Силу великана стоит применить: в ближайшее время боев я не планировал, так что лучше потратить возобновляемые карты, а не одноразовую алхимию.

— Пора, — завершив приготовления, скомандовал я Ние, та послушно активировала Девенатор, запуская механизм переноса, и тишину пустыни, распугивая местную живность, разорвал противный визг, завершившийся мощной лиловой вспышкой.

— И все равно я вынужден протестовать против проведения эксперимента! — Жан Поль Ферендье, руководитель проекта «Наследие», нервно вскочив, быстро заходил по кабинету от стены к стене, не обращая внимания на присутствующих. — Это уникальный объект, сын самой Клеопатры и Цезаря. Вы хоть представляете, что будет, если эксперимент выйдет из-под контроля?

— Я понимаю ваши опасения, — сидящий рядом сухопарый немец со скепсисом смотрел на метания своего собеседника, — но мы хотим получать отдачу от наших вложений. А за последнее десятилетие ничего нового, кроме увеличения расходов, от вас не было. За ребенком уже двести лет ведется наблюдение, с тех пор, как солдаты Наполеона вывезли его тело вместе с другими сокровищами Лабиринта. И никаких практических результатов до сих пор нет. Вы лишь отслеживаете показатели, фиксируя все те же данные, которые почти не поменялись за два века с момента начала исследований. И это было оправдано раньше, когда у нас не было подходящих инструментов. Но после обнаружения ритуала Круга пробуждения я считаю подобный подход бесполезным топтанием на месте. Мы обязаны рискнуть.

Жан Поль, прекратив метания, замер и с яростью посмотрел на Ханса Шаумера, главу наблюдательного совета.

— Вы понимаете, чей он ребенок?

— И что? — Ханс безразлично пожал плечами и потянулся за стаканом воды. — Если отбросить в сторону исторический факт, чьим ребенком он был, что это меняет? Он всего лишь двенадцатилетний мальчик, вряд ли посвященный в важные тайны. Даже сама Клеопатра вряд ли многое знала, так как была чужаком для местных. Что уж говорить про ребенка. Так что если и рисковать чьей-то жизнью, то, выбирая из трех имеющихся у нас объектов: фараона Сенепа Третьего, верховной жрицы Баст и юного плода любви Клеопатры и Цезаря — я предпочту последнего. В случае его гибели мы вряд ли потеряем что-то ценное, а вот первые двое наверняка могут быть носителями важных знаний.

— Я буду возражать, — нервно произнес ученый, после чего торопливо подошел к своему креслу, — сведения не точны.