Страница 17 из 82
Глава 8
В класс меня пустили без особых заморочек. Учитель — немолодой мужчина в штатском — только неодобрительно посмотрел, буркнул что-то из-под седых усов и загнал меня на самую последнюю парту. Но на этом силы руны иссякли окончательно. Я почти физически почувствовал, как ее магия отдала последние крохи — и стулья разве что не прыгнули в проход, грозясь зацепить ногу. Тесноватый правый ботинок тут же впился в пятку жестким краем, и даже настроение изрядно подсело. Разложив учебники, я достал билет — и ничуть не удивился его виду.
Бумажка выглядела так, будто лежала у меня в кармане полгода, а не каких-то полчаса с небольшим. Истрепалась, лишилась всех уголков и в некоторых местах протерлась чуть ли не насквозь. Даже цифры — шесть счастливых семерок — выцвели, и теперь я едва мог их разглядеть. Оттиск руны еще кое-как проглядывал, но теперь древний символ превратился в три криво нарисованные палочки и не излучал ни капли силы.
Счастливый билет отработал свое.
— Волков!
Сердитый голос вырвал меня из раздумий, и через мгновение над партой склонился косматый силуэт. Учитель истории чем-то напоминал стареющего льва — то ли седой непослушной гривой, то ли суровым взглядом, не сулившим мне ничего хорошего.
— Вижу, вам уже все прекрасно известно. В таком случае — не будете ли любезны рассказать остальным о переломном моменте в ходе войны девятьсот четвертого года?
— Эм-м-м… Порт-Артур? — наугад бросил я. — Продолжительная оборона…
— Можно сказать и так.
По вполне понятным причинам мой ответ не тянул даже на «удовлетворительно», и все же учитель почему-то остался доволен.
— Конечно, не стоит недооценивать успехи Уральского гвардейского корпуса в Маньчжурии, — уточнил он. — Многие до сих пор, фактически, приписывают победу в войне исключительно спешной переброске сил на Дальний Восток и решениям Генерального штаба.
Значит, все-таки победа. Чутье меня не подвело, и император Александр действительно справился с японской угрозой. Неизвестно, какой ценой — но справился. На мгновение я почувствовал… нет, не то, чтобы радость, скорее что-то похожее на мстительное удовольствие — крепко меня зацепил в свое время Портсмутский мир.
Слишком крепко.
— Русские войска действительно не дали японцам развить успех в Маньчжурии, — продолжил учитель. — Но переломной точкой в войне следует считать именно прорыв блокады Порт-Артура двадцать первого октября одна тысяча девятьсот четвертого года. И последующее полное освобождение крепости в течение примерно двух недель, за которые третья японская армия генерала Ноги была фактически полностью уничтожена Уральским корпусом и гарнизоном под командованием Романа Исидоровича Кондратенко. Эти и дальнейшие события определили…
Учитель говорил негромко и монотонно — будто читал лекцию по бумажке. И большинство моих однокашников изрядно клевали носом. Зато я слушал внимательно, разве что не затаив дыхание. Историю — ту, которую не просто знал, но и когда-то видел собственными глазами. И даже принимал участие.
Впрочем, здесь все мои воспоминания вековой давности стоили не так уж много. Я то и дело выцеплял из убаюкивающей речи учителя знакомые имена, фамилии, чины и географические названия — но чуть ли не большую часть слышал впервые.
После победы при Порт-Артуре японцы растеряли остатки инициативы — и их в конечном итоге вышвырнули с Квантунского полуострова в Корею — и уже оттуда гнали до самого побережья, а весной девятьсот пятого окончательно опрокинули в море.
Впрочем, немалой ценой — потери даже среди высшего офицерского состава были огромными. Наделенные Талантом аристократы, конечно же, не шли в первых рядах, но все же нередко использовали способности, чтобы переломить ход боя — порой ценой жизни. Даже сам император Александр лишился на фронте двух наследников: Михаила, который командовал гвардейским полком.
И старшего, Николая, которому в этом мире так и не суждено было занять престол.
Если память мне не изменяла, остальные сыновья государя к нынешнему году тоже уже скончались — во всяком, случае, в моем мире. Но задуматься о делах престолонаследия я не успел — учитель уже перешел к морским сражениям девятьсот пятого года.
Из известных мне осталась только Цусима, которая случилась в апреле — примерно на месяц раньше положенного. Эскадра под командованием уцелевшего в Порт-Артуре адмирала Макарова значительно уступала японцам в скорости — зато количеством превосходила чуть ли не вдвое. По словам учителя, именно это и предрешило ход морского сражения. Русские моряки победили, захватив чуть ли не полтора десятка судов, включая броненосцы первого класса.
После такого удара Япония уже не оправилась.
— Но до окончательного поражения врага тогда еще осталось почти полгода. — Учитель развернулся на каблуках, заложил руки за спину и неторопливо зашагал обратно к доске. — Сражения на территории Японии продолжались до начала ноября девятьсот пятого года, и на стороне российской армии выступили самураи под предводительством Харусады из рода Токугава. Который и заключил с императором Александром тайный союз.
Ничего даже близко похожего я уже, конечно, не помнил — в моем мире все сложилось иначе. И если у России и были союзники по ту сторону Японского моря, они так и не смогли повлиять ни на ход войны, ни уж тем более на ее итог.
— По условиям договора государь в обмен на поддержку и военную помощь союзных княжеских родов должен был способствовать восстановления власти сёгуна, которую род Токугава утратил еще в середине девятнадцатого века.
Это я помнил. Гражданская война в Японии продолжалась полтора года — и последний в истории сёгун ее проиграл. Вероятно, и здесь случилось примерно то же самое. С той только разницей, что местные самураи помнили старые обиды куда дольше — и даже пошли против собственной страны, чтобы вернуть власть.
— Так и случилось, — продолжил учитель. — Японский император Мэйдзи подписал капитуляцию в Киото восемнадцатого октября одна тысяча девятьсот пятого — этот день и принято считать завершением войны. Хотя боевые столкновения и продолжались и до самого начала следующего года, они уже не носили систематический характер, и участие в них принимали по большей части не солдаты российской армии, а местные силы под командованием сёгуна.
— Иван Павлович! А что случилось с японским императором? Самураи его убили?