Страница 3 из 11
Что обещает любить – за преданием,
Скованной ролью – болезненной жалости.
Быть ли умом на показанном – времени,
Сил обстоятельства нового – имени,
Что уходя забирает и – слово,
Нужного опыта мира – другого,
Власть оставляя и время – на пройденном,
Сне аллегории, словно ты – видел,
Дух безысходности рока – на созданной,
Памяти формы любви – обещания,
Ей за создание правила – ужаса,
Пишет вопрос обещания – мирному,
Поводу жалости снова – упрятать,
Свой обязательства скромный – урок.
Над человеческим сном – выбирать,
Правое чувство и мести – источники,
Словом ходили они – за сознанием,
Зная то правило мерной – тоски,
Чёрного ужаса внутренней – точности,
Зла обстоятельства долгой – утраты,
Воли судьбы обещания – платы,
И иллюзорности новой – угрозы,
На социальном устройстве – мира,
Формы обратного логоса – смысла,
Черт преисподнего ужаса – толики,
Где – то в душе и истории – ходим мы,
Тем же пропавшим восторгом – сознания,
Выжженной сном обещания – мудрости,
Что за собой покрывает – то правило,
Жить без причины – от правила жалости,
Верить на том – иллюзорном безумии,
Новому чувству и мерному – страху,
Вольности боли забытого – мира,
Что не вернул те забытые – правила,
Созданной формы и рока сомнения,
От обстоятельства – нового времени,
Сна упрощения силы – безумия,
Речи последнего сна – философии.
Безвременье как аналогия цены
Спускался цвет земной – преграды мира,
На тёмный холод – близости цены,
Её строптивой глубины – могилы,
Что ожидали сердцем здесь – сыны,
Происходящих форм у – аналогий жизни,
Забыв про праздник – каждого ума,
Им тёмный день – последняя вина,
Что холодом покоит сердце – мило,
В твоём безвременье и парадокс – вещей,
Создаст кривое зеркало – возмездия,
Сопровождает юностью – людей,
Плохой игрок, у скульптора – причин,
Чтобы опять он – смог,
Поговорить в аду – безвременья,
За частым сожалением – строк,
Спустившихся единожды – на мнение.
Огни ему – потёмки без лица,
Над Небом производного – веселия,
Куда уходит – частая волна,
Твоих надежд и собственного гения,
Летает мимо сумеречных – стен,
Ложась и закрывая свой – покой,
Такой печальный миру – неземной,
Полёт утопии другого – до ума,
Твоих иллюзий права – глубина,
Служила собственному счастью – до предела,
Видна приличием, что многого хотела,
И вынесла одна – свою вину,
Но молодого вымысла – однако, не к уму,
Ты проводил бесчисленные – встречи,
Надежд и сожалений – быть к судьбе,
Таким же солидарным, как во сне —
Своих оценок сумеречной – встречи,
Между итогами проявленной – игры,
Вопроса времени и точного – наследия,
Утопии, в которой – не видны —
Глаза происходящего – столетия,
Они стоят над видимой – волной,
Мечтами поколения, где памятью —
Ты снова понимаешь – мир иной,
И холод будоражит кровь – за памятью,
Происходящего как аналогий – тьма,
Вокруг истории и будущего – сердца,
Видна ли та вина – ему одна,
На дне истории, чтоб заново – согреться,
Испить полуденное жажды – об итог,
Твоих умов, на сумеречной – чаше,
В которой диалект – опять готов,
Мечтать судьбой и понимая – сердце,
Ты пролагаешь мир утопии – вокруг,
За чёрным покрывалом мира – памяти,
И счастьем понимания – твой друг,
Проходит за тобой – судьбой одной,
Как аналогия истории – немой,
Но видимое сердце слышит – памятью,
Над будущим иллюзий и – умов,
Когда идёт их будоражить – кровь,
Одной идеи вымысла, что стала —
Ему окова странной – глубины,
Позором вымысла, нечаянно настала,
Пародия другой причины – сна,
На человеческом лице – основы гения,
Крича и понимая смерти – день,
Ты снова отравляешь ей – презрение,
Над нравом поколения – и сердца,
Безвременья, над одинокой тьмой,
Блуждания игры совсем – немой,
Цены остатка идеала – гения.
Он также служит – идентичной тьме,
Расправив сердца – нужное деление,
Но социальной ролью, как во мне —
История кричит во снах – забвения,
И снова ты стоишь, как сердца – роль,
Откуда правом разбирают – тернии,
Культуры солидарности – порой,
Оценок страсти собственной – утопии,
Хождения по миру, как герой —
Остатка слова солидарной – вечности,
Остановил свой рай – единожды на боли,
Культуры идентичного ума – простора,
Создав порог иллюзии – другой,
Цены источника круговорота – права,
Где смысла одинаково – порой —
Ты собираешь монолит – немой,
И сердцем узнаешь – её отраву,
Откуда сказанное миру – подошло,
Внутри иллюзий собственного – права,
Над тьмой безвременной поры – причины быть,
Покойным чёрным солидарным – жалом,
Чтоб мысли до итогов – сотворить,
Меланхоличной видимостью – слова,
И вольной участью – безжалостного рока.
Знаток происходящей пустоты
Длительной, обледенелой нормой – жизни,
Всё спустя происходящим – миром,
Ты вонзил искусственное – сердце,
Для красивой памяти – мотивом,
Стал, как ангел юности – творения,
Стар беспечностью и модой – безразличен,
В доме уготованного – терния,
Что спускаясь хоронит, как ночью —
Все твои видения, как тени,
Прошлых слов знакомого – притока,
Знатока, что смыслом дорожит – других,
Нежилых источников – восторга,
Словно солнцем положив – мотив,
Долго обещаешь верить – в право,
На основах мысли вместе – правой,
Порознь на ценности – скупой,
Обличаешь день другого – сердца,
Тем же сном мотива, чтобы слиться,
Положением, для обезличенного – хода,
Ночи рукотворной пользы – в лицах.
Холодом обдали время – ножны,
Всё вокруг цепляют холод – мнимо,
Целясь на разделанной, как кожа —
Сводах бытия другого – мира,
Им бы снится временем, что стало —
Сединой восторга вместе – правом,
Личным человеческим забралом,
Оставаясь в нём, как день из мира,
В знатоках иллюзий будешь – сниться,
Частым знаком пустоты – другого,
Поколения, на одичавших лицах,
Столько лет познавших холод – права,