Безмолвная принцесса

«Излагайте», – снова вспорхнули руки.

– С вашего позволения, – кивнул Сайрус. – Как вы понимаете, принцесса не в восторге от тех, кхгм, условностей, которые на нее накладывает указ, изданный много лет назад. Без сомнения, она чтит традиции семьи и королевства, а также волю основателя рода Рендаль. Но в силу некоторых обстоятельств…

– Мы на официальном приеме? – перебил его Ламир. – Принцесса разрешила вторгнуться в ее мысли, значит, дело срочное. Давай покороче.

Сайрус одарил его в ответ таким взглядом, что любой другой лурд на его месте сразу бы стушевался, но Лис остался равнодушным. Поэтому Сайрус лишь повел плечами, всем своим видом говоря «понятия не имею, где твои манеры и знание протокола», и продолжил:

– Что ж, если кратко, то принцесса не намерена участвовать в смотринах и подбирать себе жениха. Вся эта затея, предложенная Холаном, не вызывает у нее ничего, кроме отвращения. Королевство должно оставаться в руках семейства Рендаль, а прямая наследница не будет куклой при супруге.

– Ты сейчас точно озвучиваешь мысли принцессы, а не свои? – Ехидство в голосе Лиса, который никогда не одобрял дружбу между Сайрусом и Айлин, можно было потрогать, настолько оно было явным. Но в ту же секунду он поймал гневный взгляд принцессы, извинился и замолчал.

– С вашего позволения, принцесса. Как я и сказал, никаких смотрин не будет. По крайней мере, принцесса хочет их отложить на столько, на сколько это возможно. Вместо этого Ее Высочество хочет отправиться в Пепельную Пустошь, чтобы найти Мористу.

Советники переглянулись и уставились в пол – они не до конца могли поверить в то, что именно об этом со вчерашнего дня думала Айлин, что именно это она позволила прочесть Сайрусу. Но серьезное лицо Журавля не оставляло сомнений: таков был план Ее Высочества.

Имя Мористы никогда не произносилось во дворце. Казалось, неосторожно брошенное слово может послужить приглашением силам, которые всегда должны были оставаться за пределами королевства. Но о Мористе неизбежно вспоминали всякий раз, когда смотрели на принцессу и ее младших братьев. Именно к ней четырнадцать лет назад в беззвездную штормовую ночь отправился король. Он прибыл в Пятый новрет инкогнито, одетый, как обычный житель Шайниля. Новретом тогда управляли родители Сайруса и Ламира, и именно им выпала не честь – а неотвратимая судьба – сопроводить короля в Пустошь. О той ночи ходили лишь слухи, и только лурды доподлинно знали, куда тайно отправился Фиорг. Потом слуги – чаще те, кто лишь прибыл на службу во дворец, – шептались, что он хотел осыпать Мористу золотом из королевской казны, одарить самыми дорогими тканями и украшениями.

Невдомек им было, что Мористе не нужны ни деньги, ни слава, ни исполнение желаний. За сотни лет она смогла надеть множество платьев и лиц, испробовать самые изысканные угощения и пройти через самые жестокие смерти. Просьба короля стала для нее забавой, возможностью для удачной шутки. Никто не мог знать, была ли она полна злобы или так Мориста сжалилась над королем.

Но в ту же ночь, когда он возвращался в Пятый новрет с поседевшей за пару минут головой, ссутуленный, несчастный – но уверенный в том, что его детям больше ничего не угрожает, – во дворце маленькая Айлин замолкла, не допев колыбельную своим братьям, пока на их спинах прорезались крылья. Крик заполнил дворец, эхом отбивался от стен и заполнил сонные коридоры замка, на него сбежались слуги со всех комнат, но королева никого не подпустила к детям. Обнимая своих мальчиков, которые на ее глазах превращались в двух изящных лебедей с сияющими крыльями, она, рыдая, просила прощения перед Айлин. Она не знала, как именно супруг уговорил Мористу помочь, зато другое знала наверняка: роковой договор вступил в силу.

Теперь принцесса хотела отправиться к ней. Найти ту, что когда-то давно изменила несколько жизней сразу.

– Но зачем? – в голосе Лиса, всегда спокойном как мерное течение древней реки, зазвенело предостережение, острее, чем его стрелы. – И как это сработает?

– Принцесса не хуже нас с тобой знает законы темного народа, Ламир. Договор, заключенный с Мористой, больше не имеет силы. Потому что нет больше того, с кем она его заключила. Но и хитрость их тебе знакома. Чтобы проклятие было снято, нужна кровь семейства Рендаль. Так замыкается круг жизни, так заканчивается соглашение. Фиорг должен был отправиться туда перед днем рождения принцессы. Но теперь это может сделать только она.

– Мы не можем просто дождаться дня рождения Ее Высочества? – робко вклинился в разговор Младший Советник, до сих пор растерянно переводящий взгляд с принцессы на Сайруса и обратно. – Ведь именно тогда проклятие должно исчезнуть.

– Как я уже сказал, господин Советник, Мористе нужна хоть капля крови наследника короля Фиорга. Без этого маленького условия договор будет продолжать действовать.

– Откуда вы так хорошо осведомлены об этом?

– Именно мы должны были сопроводить Его Величество к Мористе, а это требует определенной подготовки. Теперь нам предстоит доставить туда принцессу.

Сайрус взглянул на Ламира и повернулся к принцессе с самым безмятежным выражением лица, словно они не обсуждали путешествие, идущее рука об руку со смертью, а вели легкую светскую беседу. Но сделал он это, чтобы не видеть, как глаза друга заволокло туманом, как они превратились в непроницаемую бездну, а в его волосах, заплетенных в небрежную косу, засверкало серебро. Гнев и ярость будили в нем древние силы, рвущиеся на свободу.

– Но… Ваше Высочество! – Младший Советник был испуган. Он встал перед принцессой, словно пытаясь своим телом остановить ее. – Как вы могли решиться на такое? Как вы можете быть уверены в том, что это поможет?

Айлин устало посмотрела на него. Действительно, как?

Как объяснить, что она провела бессонную ночь, тихо плача в оранжерее, построенной много лет назад специально для братьев, чтобы ночью они могли летать там, не пугая дворцовых слуг? Что ей хотелось бы найти любую другую возможность, шанс для себя и королевства – но его не было? Как рассказать о том, насколько сильно мучилось сердце от необходимости оставить младших принцев без присмотра и покинуть дворец, где она провела столько счастливых лет? Даже если бы голос был с ней, она не нашла бы слов. Поэтому в ответ она лишь пожала плечами, медленно обвела рукой свой дорожный костюм, наглядно показывая, что бесповоротное решение принято, достала из поясной сумки письмо и протянула его Главному Советнику.

Пока тот бежал глазами по строчкам, лицо его становилось все мрачнее. Айлин составила подробную инструкцию: что сказать слугам, как разместить «женихов», какую ложь стоит им озвучить, как позаботиться о Ригеле и Асторе. Она продумала каждый шаг и аккуратно изложила его на бумаге, в правом углу которой красовался герб семейства Рендаль. Незыблемое напоминание о том, что слово члена королевской семьи – закон.

– Но принцесса, – Главный Советник сокрушенно покачал головой, понимая, что переубедить ее уже не сможет. – Вам же нужно время на подготовку. Экипаж, провизия. Если я не смогу удержать вас, то мой долг, как преданного слуги вашего отца, не отпускать вас налегке.

Она улыбнулась, а руки ее ответили:

«Обо всем уже позаботился начальник охраны. Готовы лошади, провизия и смена одежды. Наличие денег и оружия он тоже предусмотрел».

– Вы удивляете меня, Ваше Высочество. Еще вчера вы были такой…. Хрупкой. Вы словно стали другим человеком за одну ночь. Я уверен, Король Фиорг гордился бы вами, если бы увидел вас такой.

Она лишь криво, вымученно улыбнулась в ответ и повернулась к лурдам.

– И когда вы планируете отправиться, Ваше Высочество? – Ламир смотрел на нее, сузив свои лисьи глаза.

«Прямо сейчас».

– Ваше слово – приказ, Ваше Высочество, – в его голосе звенела неприкрытая злость. – В таком случае, нам не стоит задерживаться.

Принцесса кивнула и направилась к выходу, планируя весь путь держаться рядом с Сайрусом.