Маша и мажор

- А он щедрый парень, да? Весь в отца, - усмехается Катя, отходит к полкам и начинает позировать.

Я делаю несколько десятков снимков на фоне книжного шкафа и красной бархатной портьеры. Портрет, в полный рост, в профиль, в анфас. Катя профессионально меняет позы, то улыбается, то принимает задумчивый вид. Платье из мягкой синей ткани красиво струится по женственной фигуре, а серебристый браслет-цепочка с листочками на запястье таинственно мерцает в отблесках камина. Я обратила на него внимание еще за ужином. Изящная вещица, и Кате очень идет.

Потом актриса присаживается в кожаное кресло у камина.

- Захвати камин тоже, - уже не просит, а командует она. – Не снимай сверху, а присядь, так ракурс лучше.

Мне приходится опуститься на колени на ковер, чтобы сделать, как она хочет.

В такой позе нас и застают Дэн с отцом, которые входят в библиотеку.

- Не помешали фотосессии? – насмешливо спрашивает Громов.

Катя вскакивает с кресла и лучезарно улыбается ему.

- Такая красивая библиотека, Дима! Я не смогла удержаться!

Я поднимаюсь с колен и возвращаю ей айфон.

- Вообще-то это не фотостудия, - колко замечает Дэн. – Книги для того, чтобы читать, а не фоткаться на их фоне для Инстаграма.

- Нашла книгу? – Громов кивает на переплет в ее руках.

Катя смущенно улыбается.

- Нет, это «Унесенные ветром». Моя любимая. А Куприна я не нашла.

- Пойдем, я тебе помогу.

Громов проходит в конец библиотеки и останавливается у шкафа из темного дерева. Катя догоняет его и встает за плечом. Они почти одного роста и красиво смотрятся вместе. Так и представляю их на страницах журналов – «Известная актриса вышла замуж за олигарха». С Громовым нестыдно устроить фотосессию – он и сам выглядит как звезда Голливуда. Я поворачиваюсь к Дэну и вижу, какие боль и ревность читаются на его лице. Легонько касаюсь его локтя, и он вздрагивает, а затем нарочито громко говорит:

- Ну а ты что хочешь почитать, Маша? Думаю, Скарлетт О`Хара, которая четыре раза выходила замуж без любви и по расчету – это не твой вариант.

Насколько я помню, у Скарлетт было три мужа, но я не стала поправлять Дэна. Его слова долетают до ушей отца и Кати. Актриса бросает на него неприязненный взгляд через плечо, а я замечаю, что она даже похожа на Вивьен Ли, сыгравшую Скарлетт в кино. Пышные темные волосы, точеные скулы, большие глаза и узкая талия. Громов даже не оборачивается, как будто слова сына ничего не значат, а достает с полки нужную книгу.

- Нашел.

Катя с благодарностью улыбается и берет книгу, листая страницы. А я замираю перед книжным шкафом и скольжу взглядом по корешкам. Никогда не видела столько книг сразу! Даже в нашей сельской библиотеке, куда записана с четырех лет – как только научилась читать.

Диккенс, Бальзак, Остин, Моэм, Флобер, Экзюпери... Целый шкаф зарубежной классики в подарочном издании с атласными корешками. Многих авторов я не читала, но сегодня мне достаточно новых впечатлений. В этом чужом доме мне нужна старинная подруга. Рука сама тянется за любимой историей, которую я перечитывала не раз.

Дэн бросает взгляд на обложку и усмехается:

- «Джейн Эйр», ну конечно!

Я спиной чувствую пристальный взгляд – такой же, как на ВДНХ, когда мы катались с Дэном, и как вчера, когда мы стояли у бутика в ожидании такси. Поворачиваю шею и встречаюсь глазами с Громовым, который смотрит на меня со странным выражением - изумления и тоски.

- Эту книгу любила моя жена, - глухо произносит он.

От его слов по коже веет холодок. Как будто в библиотеке вдруг появился призрак. Мне кажется, даже книга в моих руках похолодела на несколько градусов. Но это, конечно, моя фантазия.

Катя бросает на меня неприязненный взгляд, которым можно убить. Наверное, злится, что это не она взяла любимую книгу жены Громова.

- Правда? – тихо спрашивает Дэн. – Я не знал.

- Если эта книга вам дорога как память, я верну на полку, - в смятении бормочу я, представляя, как этот томик держала его умершая жена. Но Громов останавливает меня властным жестом.

- Это новое издание. Можешь взять.

- Спасибо. Я бы хотела ее перечитать. - Я неловко раскрываю корешок и понимаю, что книгу никто не трогал до меня. Ее издали всего два года назад. Но то, что Громов купил любимую книгу жены для домашней библиотеки говорит о многом.

- А ты, Катя, читала «Джейн Эйр»? – с вызовом спрашивает Дэн, сверля взглядом актрису. – Или только экранизацию смотрела?

- Конечно, читала! У нас на актерском факультете был курс зарубежной литературы, - с достоинством парирует она.

Дэн теряет к ней интерес и трогает меня за плечо.

- Ну что, Маша, пойдем наверх? Почитаешь у себя или ты хочешь остаться в библиотеке?

- У себя? – Глаза Кати изумленно округляются, и я понимаю, что Дэн нарочно завел этот разговор, чтобы дать понять, что я ночую в их доме, а самой Кате уже пора его покинуть.

- Маша поживет у нас, - небрежно роняет Дэн и обнимает меня за плечи. – Мы не можем расстаться ни на минуту. Да, детка?

Он показательно целует меня в висок, а я чувствую себя персонажем какой-то пьесы.

- А тебе, Катя, еще не пора? – намекает Дэн.

- Да, надо успеть прочитать книгу перед кастингом. - Катя натянуто улыбается, но видно, что слова Дэна ее задели. Она смотрит на Громова в надежде, что он предложит ей задержаться. Но тот кивает на выход:

- Я провожу.

Они первыми выходят из библиотеки, и я вижу, как лицо Дэна озаряет победная ухмылка.

- Спокойной ночи! – не скрывая злорадства, бросает он вслед Кате.

- Что ты к ней постоянно цепляешься? – упрекаю я.

- Пусть не надеется тут задержаться, - сердито говорит Дэн.

- А если твой отец ее любит? – возражаю я.

- Мой отец – однолюб. Он всю жизнь любит мою мать. Видела, какое у него было лицо, когда он увидел эту книгу? – Он кивает на томик Шарлотты Бронте в моих руках. - Кстати, классно ты ее сделала, эту Катьку!

- Никого я не сделала, - бормочу я. – Просто захотелось перечитать любимую книгу.

Дэн задумчиво смотрит на меня.

- А знаешь, если бы я верил в мистику, то решил бы, что это знак судьбы. И мама так дает нам свое благословение.

Я смущаюсь под его взглядом, и Дэн тоже отводит глаза, как будто сболтнул лишнего.

- Идем?

Он направляется к дверям, а я за ним, прижимая книгу к груди. Мне кажется, что от переплета исходит тепло. Как будто умершая хозяйка этого дома и в самом деле рада моему появлению здесь.

Светильники в коридоре зажигаются перед Дэном, идущим впереди. Хлопает входная дверь, закрываясь за Громовым и его гостьей.

- Провожать пошел, - недовольно ворчит Дэн, поворачивая шею в сторону прихожей. – Джентльмен, мать его!

А я вспоминаю, как Громов вчера следовал за мной до самого дома и спас от коллекторов, и спотыкаюсь.

- Ты чего, Маша? – Дэн удерживает меня за локоть.

- Ничего, - бормочу я, избегая смотреть ему в глаза.

Как будто мажор может прочесть мои мысли и узнать, как его отец вчера меня спас, а потом я обрабатывала ему раны на кухне съемной квартиры.

- Маша, - вдруг тихо говорит Дэн, обхватывая меня за подбородок и заставляя на него взглянуть.

Я дрожу. Но не от волнения, а от страха. А когда губы Дэна мягко и нежно касаются моих, моя рука разжимается и роняет книгу.