Обладать и ненавидеть

Я немедленно стираю с лица хмурое выражение — до этой секунды я и не осознавала, что оно у меня было.

— Ничего, — отвечаю, непреклонно тряхнув головой, и поворачиваюсь обратно к гостям.

— Мне трудно в это поверить, — не отстает Уолт. — У тебя всегда на лице улыбка, даже в день, когда тебя принудили выйти за меня замуж.

Шутка вызывает у меня легкий смешок, и плечи Уолта, кажется, расслабляются от облегчения.

— Просто у меня выдался отвратительный день, — говорю, пожимая плечами. — Не о чем беспокоиться.

Он понимающе хмыкает, затем встает бок о бок со мной, и оглядывает помещение, заполненное его знакомыми и друзьями.

— Ты не обязана оставаться, если не хочешь. — Он указывает подбородком на коридор. — Если что, можешь сбежать.

— Разве не будет выглядеть странно, если я исчезну посреди ужина?

— Если честно, не знаю. Все это для меня неизведанная территория.

Спасибо за честность.

Я кошусь на него и, пожевав секунду губу, признаюсь:

— Я слышала, как ты был в кабинете с Камилой.

Уолт кивает. Он, кажется, не раздосадован и не удивлен, и я испытываю громадное облегчение. Я не была уверена, как он воспримет то, что я — пусть и не нарочно — подслушала их разговор.

— Она твоя девушка? — не отстаю я.

Он опускает взгляд на свой бокал.

— Вроде того.

Похоже, тема его утомила, что неудивительно, учитывая содержание того спора.

— Ее злит то, что я здесь?

— Да, — признается он со вздохом. — Ей тяжело. Она всю эту ситуацию не понимает.

— И не она одна.

Он улыбается и, повернувшись, ловит мой взгляд.

— Она знает, что я живу здесь?

Он снова отводит глаза.

— Да. Это был… как ты сказала секунду назад? Отвратительный день.

— Хочешь, поговорю с ней? Скажу, что я ей не… — У меня не сразу получается договорить, потому что это ужасно нелепо. — Что я ей не соперница. — Когда он не отвечает, я добавляю с нажимом: — Что очевидно.

И краснею как свекла.

Господи. Ну скажи что-нибудь!

— Спасибо, что хочешь помочь, — говорит он, — но все не так просто.

— Да уж. Что ж… Я с радостью уйду, если так тебе станет проще.

Пожалуйста, не проси меня уходить.

— Нет, — коротко отвечает он. — Я настаиваю, чтобы ты осталась. Это будет отличный ужин. Ну же, похоже, нам пора сесть.

Он жестом приглашает меня к столу, и когда я делаю шаг вперед, его ладонь касается моей поясницы. Я вздрагиваю от неожиданности и, посмотрев вниз, вижу, как он убирает руку и сжимает ее в кулак.

Никто из нас не упоминает об этом моменте, пока мы следуем за остальными в столовую. Камила садится по другую сторону от Уолта и с натянутой улыбкой глядит на меня.

— Элизабет? Кажется, нас еще не представили. Я Камила, подруга Уолта.

— О, да. Привет. Приятно познакомиться.

Вблизи она еще красивее.

— Мне очень нравится ваш наряд, — говорю я, чтобы показать ей, что я не враг — или, по крайней мере, не пытаюсь им быть.

Она хмыкает, и презрение в этом смешке очевидно любому, кто слушает. Ой.

Я решаю, что единственный способ пережить ужин — ввести в игру алкоголь. Каждый раз, ощущая неловкость, я отпиваю шампанского, и боже, сколько же оказывается поводов выпить во время ужина в честь фиктивной свадьбы, где одна половина гостей ожидает увидеть счастливых молодоженов, а вторая знает, что эти молодожены притворщики.

Когда Камила просит показать мое кольцо, и я вынуждена протянуть руку перед Уолтом, я выпиваю.

Когда я замечаю, как она под столом кладет руку ему на бедро, а затем вижу, как он мягко ее убирает, я выпиваю.

Когда коллега Уолта настаивает на том, чтобы встать и произнести в нашу честь тост, я выпиваю.

Когда другой гость спрашивает Уолта, что его во мне привлекло, я выпиваю и очень внимательно слушаю, какую ложь он произнесет.

В конце концов, ложь часто основывается на правде.

Взгляд Уолта скользит ко мне, и он задумывается, словно оценивая меня. Боже, это займет у него целую вечность.

— Да ладно тебе, — смеется гость. — Неужели нужно так много времени, чтобы сообразить, что хорошего можно сказать на ее счет?

Я смаргиваю слезинки, которые вдруг проступают в уголках моих глаз. Какой стыд. Хочется вскочить на ноги и выбежать из-за стола.

— Ее глаза, — решительно произносит Уолт, после чего поворачивается обратно к гостям.

Все женщины за столом — кроме Камилы и ее подруг — умиленно вздыхают.

Мужчины шутят и подталкивают друг друга плечами, как будто знают, что это не может быть настоящим ответом.

— Элизабет, а что скажешь ты?

— О. — Я заставляю себя рассмеяться и уточняю: — Что привлекло меня в Уолте?

— Да! Давай, мы должны знать, что ты разглядела в этом холодном ублюдке, — со смехом просит мужчина напротив.

— Его… э-э…

Чувствую взгляд Уолта и ерзаю на сиденье.

— Его задница.

Все за столом взрываются смехом. Бросив из-под ресниц взгляд на Уолта, я обнаруживаю, что и он слегка улыбается.

— Моя задница?

Игриво пожимаю плечами.

— Она симпатичная. Что тут еще можно сказать?

Внезапно Камила отталкивается от стола и вскакивает на ноги.

— Извините, я отойду.

Ее салфетка падает на стул, и мы с Уолтом одновременно встаем, как будто оба собираемся пойти за ней следом.

Забавно, учитывая, что мы с ним, наверное, последние, кого она сейчас хочет видеть.

Уолт качает головой, я сажусь, и он, извинившись, покидает столовую.

Сказать, что после бегства Камилы напряженность за столом достигла небывалого уровня, будет преуменьшением. Теперь всем ясно, что происходит что-то странное, и без Уолта мне приходится терпеть перешептывания и косые взгляды в одиночку.

Принимаюсь за третий бокал шампанского. Почему бы и нет? Оно восхитительное и отвлекает. Алкоголь — единственное, что делает это испытание немного терпимым.

— Боже, так вот на что похожи званые ужины, когда меня нет!

Все одновременно поднимают глаза, и мы видим на пороге столовой мужчину, в котором я сразу узнаю младшего брата Уолта.

Как и в случае с Уолтом, я несколько раз видела Мэтью Дженнингса на семейных собраниях. Они так похожи, что вряд ли может сказать, кто из них красивее другого, хотя явные различия есть: волосы Мэтью более светлого оттенка каштанового, и он укладывает их в более непринужденной манере, чем Уолт. Он тоже носит очки, которые только добавляют ему очарования. На щеках у него глубокие ямочки — не знаю, есть ли они у Уолта, потому что… ну, я ни разу не видела, чтобы Уолт улыбался достаточно широко.

Мэтью проходит в столовую, здоровается с гостями, хлопает кого-то из них по плечу. Ясно, что он знаком со всеми, кроме меня.

Он останавливается рядом со стулом, где сижу я, склоняет голову набок и улыбается.

— Элизабет Брайтон. Жена моего брата.

Глава 11

Не обращая внимания на план рассадки гостей, Мэтью берется за спинку стула Уолта и выдвигает его. Затем садится с самоуверенностью, о которой я могу только мечтать, и придвигает стул поближе ко мне.

— А где Уолт? — спрашивает он, оглядев стол.

— Он с Камилой, — отвечаю я, прежде чем это успеет сделать кто-то еще, и тем самым будто возвращаю себе часть энергии, растерянной за этот вечер. Заявляя с высоко поднятым подбородком, что мой муж в настоящее время разговаривает наедине со своей девушкой, я словно сообщаю всей комнате, что мне все равно.

— А. — Он понимающе кивает ровно в момент, когда из кухни появляется официант с тарелкой и бокалом вина.

Мэтью благодарит его и разворачивает новый набор столовых приборов.

— Извините за опоздание, — говорит он гостям, после чего поворачивается ко мне. — Меня задержали после урока.

— Урока?

— Я преподаю фотографию в Нью-Йоркском университете.

У меня отвисает челюсть. Как я могла это не знать?

— Серьезно? Я только что получила степень магистра в RISD.

Он с улыбкой кивает.