Амнезия

– Я смотрю.

– И что ты видишь?

– Я вижу себя.

– Ты видишь себя мальчиком?

– Да, я вижу мальчика.

– Сколько тебе лет?

– Восемь.

– Ясно. Хорошо. И… как тебя зовут?

Он начал произносить имя Майкл, его губы уже начали смыкаться, формируя звук «м», но он все-таки сказал:

– Том, меня зовут Том.

– Очень хорошо, – сказала я, испытав легкий прилив адреналина. Мы вернулись в прошлое. Закрепились. Голос Майкла вновь стал более высоким и детским. Теперь мы проживем тот вечер. Как и раньше. Он вспомнил холодный и отстраненный взгляд матери за ужином. Как она пила вино. Отправила его в комнату. Вспомнил, как лежал в постели и читал.

Он также вспомнил припаркованную снаружи машину, но мотор у нее работал, из выхлопной трубы шел дым.

Его мать и отец ссорились. Потом мать поднялась наверх.

– Что ты слышишь теперь? – спросила я.

– Ничего. Я засыпаю.

– Но что-то разбудило тебя. – Мне не хотелось навязывать или направлять его воспоминания, но тут уж ничего иного не поделаешь. Я должна все узнать.

– Да. Что-то разбудило меня. Стукнула дверь.

Дверь на кухне. Кто-то ушел или пришел. Том решил проверить машину на дороге; теперь в ней никого нет. Его отец громко говорит на кухне внизу: «Что ты делаешь? Ты сошел с ума?»

Потом началась драка. Испуганный Дэвид Бишоп угрожал вызвать полицию. Том начал спускаться по лестнице…

– Дверь в спальню твоей матери открыта? – встряла я в его воспоминания.

– Закрыта.

Дэвид кричал злоумышленнику – или, возможно, Лоре – что-то убрать. Должно быть, в его или ее руке был молоток.

«Нет, на кухне не Лора».

Нет. Майкл ясно дал это понять на нашем последнем сеансе. Он услышал еще более ожесточенную драку, а затем на пол упало тело – тело его отца, – и он увидел, как за дверь выбежал человек.

– Выбежал мужчина?

– Да. Мужчина.

– Том, тебе нужно разглядеть его. Нужно сделать стоп-кадр этой картины, прямо сейчас. Как в фильме. Нажми на паузу.

– Хорошо, – громким шепотом произнес Майкл.

– Ты его зафиксировал?

– Да.

– Теперь увеличь. Знаешь, как увеличивать кадр?

– Да.

– Посмотри внимательно. Какого цвета волосы у этого человека?

Майкл молчал. Его лоб наморщился.

– Каштановые, – ответил он еле слышно, с трудом шевеля губами.

– Каштановые волосы. А во что он одет?

– Не вижу… Не могу…

– Ты говорил мне, что готов. Ты готов. Готов его вспомнить.

– Он в черной куртке. На ней немного снежинок.

– Ты видишь его лицо? Посмотри… у него бледная кожа? Или смуглая? Он высокий? Низкий?

Возможно, я слишком давила на него – Майкл приподнялся и сел, спустив ноги с дивана. Но глаза его были плотно закрыты; он еще больше нахмурился, пытаясь что-то вспомнить, силясь заглянуть в глубины памяти.

– Отражение на двери, – прошептал он.

– Да?

– Я вижу отражение его лица на двери.

– Ты увидел его… – Мои руки мгновенно покрылись гусиной кожей, волосы на затылке зашевелились, словно я коснулась контактов низковольтной цепи.

– Я вижу его лицо в отражении. В дверном стекле. Он смотрит на меня…

Лицо Майкла исказил страх. Он обхватил себя руками. Нарушая протокол – но я уже и так нарушила множество правил, – я подошла к нему, обняла и помассировала ему плечи.

– Успокойся. Он не сможет причинить тебе боль. Это просто изображение. Но послушай меня сейчас. Я хочу, чтобы ты сохранил эту картинку. Представь, что хочешь распечатать ее. Хорошо? Я хочу, чтобы ты распечатал ее в полноцвете. А потом чтобы представил, как кладешь ее в рюкзак. В школьный рюкзак.

– Хорошо…

Я немного помедлила, зная, что в таких случаях ум работает быстро, как во сне.

– Хорошо? Ты распечатал ее?

– Распечатал.

– Теперь положи распечатку в свой рюкзак. Я вытащу тебя, верну тебя сюда прямо сейчас, и ты заберешь рюкзак с собой, ладно?

– Ладно…

Мягко опустив Майкла обратно на диван, я вернулась на свой стул. Затем постепенно, чтобы он не вскочил слишком быстро, вывела его из глубины регрессии. Я описала юрту и лес, напомнила ему о Джони и его здешней жизни. Минут через двадцать Майкл вынырнул из прошлого, его веки затрепетали, он открыл глаза. Потом медленно сел. Оглянувшись вокруг, посмотрел на меня и улыбнулся.

– Майкл, – с некоторым трудом произнесла я, – ты захватил с собой ту распечатку?

После краткого недоумения он кивнул и постучал себя по виску.

– Она здесь.

Я ждала его слов, затаив дыхание, и теперь наконец вздохнула свободно. Потом вытащила из кармана телефон. Связь здесь не работала, но мне вовсе не нужно никуда звонить. Мне нужна сохраненная фотография. Вернее, две фотографии – нынешнего Дага Уайзмана и его молодой версии. Выведя на экран молодого мужчину, я показала его Майклу.

– Это тот человек?

Прищурившись и посмотрев на него, тот покачал головой.

– Нет.

На мгновение я затаила дыхание.

– Ты уверен? Посмотри внимательно еще раз.

Он опять прищурился, но, очевидно, на его картинке было другое лицо.

– Он должен выглядеть по крайней мере знакомым тебе. – Я показала ему нынешнюю версию Дага. – А что ты думаешь об этом человеке?

– Ну да, – сказал Майкл, – его я, по-моему, помню.

– С той ночи?

– Нет. Не с той ночи. – Майкл опять покачал головой. – Это не он.

– Майкл, твоя мать встречалась с этим мужчиной. Его зовут Даг Уайзман. Он на этой фотографии.

Майкл продолжал отрицательно качать головой.

– Это не он. Он выглядит знакомым – кажется, я видел его однажды, до того как мама попала в тюрьму, но это…

– Послушай меня, – сказала я, – мы попробуем еще раз. Возможно, тебе стоит еще раз взглянуть на то отражение. Майкл, ты слушаешь?

Майкл перестал смотреть на меня. Его взгляд устремился за мою спину. И вид у него стал встревоженным. Даже испуганным.

– Майкл? В чем дело?

– За вами… – начал он.

Глава 52

За моей спиной стоял Пол; он тяжело дышал, его лоб поблескивал от пота.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, поднявшись со стула.

Его взгляд перешел с Майкла на меня.

Он произнес всего два слова, и они, казалось, пронзив меня, зазвучали в голове:

– Шон очнулся.

В следующее мгновение Пол повел меня к выходу из юрты. Я оглянулась на Майкла, продолжавшего сидеть на диване с выражением чистого ужаса на лице.

Я забросала Пола вопросами:

– Когда? Как? Он заговорил? Что сказал доктор?

– Около часа назад.

– Я ведь не так давно уехала из больницы.

– Ну да, минут через двадцать после твоего ухода. Может, через полчаса.

– Он сказал что-нибудь?

– Нет. Но у него восстановились реакции. – Пол распахнул передо мной дверцу нашего старого пикапа.

Перед тем как забраться в машину, я оглянулась. Возле юрты стоял Майкл. Его руки висели по бокам, но кулаки то сжимались, то разжимались. Он выглядел взволнованным. Не просто взволнованным – он был совершенно ошеломлен. Я искренне переживала за него. Но тот факт, что он выглядел таким потрясенным, мог означать только одно…

– Шон точно пришел в сознание?

– Да.

– Но не заговорил?

– Нет, но он выполнял указания – двигал руками и ногами… Что с тобой?

Я пристально посмотрела на Майкла. Пол тоже глянул на него.

– Ты регрессировала его?

Я кивнула.

– Уже? Господи… И что он сказал?

Я не ответила Полу. Я стояла, глядя на Майкла и думая: что бы там ни случилось, он ни в чем не виноват. Он был всего лишь ребенком, оказавшимся в центре трагедии. И его подвели взрослые, люди, которые должны были защищать его. Вместо этого они стремились защитить себя. Получить от него то, что им было нужно.

Я направилась к нему.

– Эми… сейчас не время! – окликнул меня Пол.

«Да нет, самое время».

Подойдя к Майклу, я пристально посмотрела на него. На лицо, исполненное беспокойства и страха.