Страница 48 из 66
— Однажды, — продолжает Селена, когда я беру рыжий парик, и она наклоняется, чтобы убрать другой, — у моей подруги Бетани загорелись волосы во время празднования четвёртого июля, и, ну, с одной стороны была опалённая лысина… — она замолкает, хватая чистое полотенце из стопки на нижней полке ближайшей кровати. Селена вытирает мои волосы полотенцем, а затем надевает сетку, чтобы убрать спутанные пряди с моего лица.
Я ожидаю, что парик будет выглядеть как, ну, в общем, парик. Но это не дешёвая находка в магазине на Хэллоуин; думаю, он может быть сделан из натуральных волос. Немного жутковато, если подумать об этом, но… когда она надевает его, осторожно поправляя маленькие тонкие локоны спереди, он выглядит так хорошо, что у меня перехватывает дыхание.
— Говорила же тебе, — мурлычет Селена с лёгкой усмешкой. — Ты выглядишь как долбаная Джессика Рэббит. — Она укладывает длинные рыжие пряди мне на плечи, а затем тянется за тональным кремом. Цвет намного бледнее, чем я привыкла, но, думаю, у меня уже не так много загара. — Итак, в кого из этих красивых парней из Студенческого совета ты втрескалась?
Мои щёки краснеют, когда она прикрывает несколько маленьких глупых прыщиков, а затем наносит сверкающие серебристые тени, чёрную подводку и тушь для ресниц.
— Ни в одного из них, — отвечаю я, что является абсолютной ложью. — Во всех, — наконец добавляю я со вздохом, неловко ёрзая на сиденье. — Я не знаю. Большинство из них всё ещё думают, что я парень… — я замолкаю и смотрю на неё, пока девушка перебирает серию карандашей для губ, выбирая для меня гораздо более тёмный цвет, чем обычно выбираю я. — Эм, насчет того, что я девушка и всё такое…
— Я не раскрою тебя, — говорит Селена, улыбаясь мне в зеркале своими красными-пребольшими губами. — У всех нас есть свои секреты.
Она заканчивает мой макияж, а затем ведёт меня в ванную переодеваться. Платье, которое она мне подарила, чертовски великолепное, похожее на то, что я бы нашла в шкафу Моники. Спереди глубокий V-образный вырез, демонстрирующий грудь, которую я так чертовски усердно пыталась скрыть. Оно доходит мне примерно до середины бедра, отчего мои короткие ноги кажутся длинными и стройными.
Платье сшито из матово-чёрного материала, который идеально сочетается со сверкающим чёрным поясом, который Селена оборачивает вокруг моей талии.
— Как ты себя чувствуешь на каблуках? — спрашивает она, предлагая мне эти восхитительные туфли на шпильке с маленькой застёжкой-молнией спереди и серебряным сердечком-брелоком, который напоминает мне ключ Рейнджера.
— Я бы сказала, что я немного… ну, не уровень мисс Джей, — признаю я, имея в виду потрясающего консультанта по подиуму в Топ Модель По Американски, этого великолепного парня, который ходит на каблуках лучше, чем любая женщина, которую я когда-либо видела. — Но я как студент продвинутого уровня. Вполне могу с ними справиться.
— Идеально. — Селена передаёт мне туфли, а затем даёт мне какие-то украшения, чтобы я их надела. Закончив, девушка склоняет голову набок, улыбается и кивает. — О да, мисс Шарлотта, я думаю, вы готовы.
— Не совсем, — говорю я, залезая в передний карман своей толстовки и вытаскивая запасные очки. Линзы немного поцарапаны, но тонкая серебряная оправа с маленькими розовыми деталями по углам поможет мне замаскироваться. Я всегда ношу с собой запасную пару, на всякий случай. Неспособность видеть — это самое худшее.
Селена протягивает мне руку, и я беру её, позволяя ей повести меня обратно на танцы.
Я могу только молиться, чтобы не наткнуться на Студенческий совет… а если и наткнусь, то чтобы они меня не узнали.
Звучит как маловероятный вариант, но… Я устала одеваться в уродливые толстовки и кроссовки. Впервые за долгое время я чувствую себя красивой, и это не имеет никакого отношения к макияжу или одежде. Может быть, ко мне действительно начинает возвращаться уверенность в себе?
Можно только надеяться.
Глава 22
Когда мы входим в дверь, свет приглушён, музыка тихая, а администраторы грызут ногти, пытаясь удержать пары от танцев слишком близко или поцелуев в тёмных углах. Почти уверена, что на улице есть пары, которые занимаются вещами и похуже, но это то, что есть. Забавно наблюдать, как взрослые пытаются остановить поток подростковых гормонов.
Ребята, это проигранная битва. Будем честны, обучать и обеспечивать безопасное место для разговора. Это всё, что вы можете сделать. Перестаньте стыдить нас: если вы дадите нам инструменты и безусловную любовь, мы сможем разобраться с остальным.
Папа не замечает меня, когда я прохожу мимо. Ну, возможно, он бы узнал меня, если бы у нас был полноценный разговор, но это немного повышает мою уверенность в себе, зная, что никто не сможет сразу выделить меня из толпы.
Я подхожу к столу с закусками, беру лавандовый кекс с одним из цветочков из помадки на нём. Мои брови поднимаются, когда я понимаю, что это тот, у которого сломан лепесток. Это буквально последний из кексов, оставшихся на подносе. Что это за совпадение такое?
— Домашнего приготовления, — произносит язвительный голос у меня за спиной, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Росса, который смотрит на меня, уперев одну руку в бедро и прищурив глаза. Я сразу понимаю, что он узнал меня с другого конца комнаты. Что, чёрт возьми, на самом деле происходит? — Привет, Чак.
— Ты что, волшебник или что-то в этом роде? — бормочу я, наклоняясь к нему поближе и молясь, чтобы он не убежал с целью, лаем предупредить своих хозяев. Меня уже преследует один сумасшедший псих. Целая школа, полная потенциальных чудаков на моей заднице? Нет, спасибо. — Как ты узнал, что это я?
Росс вздыхает и откидывает волосы назад особым, лёгким движением.
— Я вроде как понял это с самого начала. Честно говоря, они ещё не заметили этого только потому, что никто этого не ожидает. Я гей, Шарлотта. Мне нравятся мальчики. А ты, — он поводил указательным пальцем вверх-вниз в моём направлении, — не мальчик.
— Ты всем расскажешь? — спрашиваю я, потому что знаю, что он ненавидит меня. У него это было с первого момента.
Росс вздыхает и качает головой, протягивая руку и забирая кекс из моих пальцев.
— Я не был готов к разоблачению, когда мой брат сделал это за меня. Я бы не поступил так с тобой. Но если ты хочешь сохранить свой секрет, держись подальше от Рейнджера. Он не дурак.
— Почти уверена, что он уже начинает подозревать, — бормочу я, замечая, как его темноволосая голова пробирается к нам сквозь толпу. — Мне пора. — Я ухожу, проталкиваясь между медленно танцующими парами к входной двери, где толпа немного поредела.
К сожалению, Спенсер был там, прислонившись к стене и медленно покачиваясь в такт музыке с закрытыми глазами. Как раз в тот момент, когда я собираюсь убежать, он распахивает их и смотрит на меня своими бирюзовыми глазами.
— Я тебя знаю? — спрашивает он мечтательным и далёким голосом. «Они всё равно будут пьяны и обкурены к тому времени, как мы вернёмся на вечеринку». Слова Селены звучат у меня в голове, и я делаю паузу, натягивая страстную улыбку. Почти уверена, что я никогда так не улыбалась в Адамсоне; это поможет мне замаскироваться.
— Нет, но знаешь моего двоюродного брата, — отвечаю я, делая шаг к нему. Он засунул руки в карманы джинсов, его мускулистое тело привалилось к стене. Он косится на меня, но я стою так, словно мне нечего скрывать, выпятив грудь и вздёрнув подбородок. — Возможно, ты его знаешь? Чак Карсон?
Глаза Спенсера становятся ещё шире, и он отталкивается от стены, чтобы подойти ко мне.
Он, действительно красив, его волосы цвета древесного угля отливают серебром при слабом освещении, бирюзовые глаза сверкают сине-зелёным блеском, от которого у меня перехватывает дыхание.
— Ты знаешь, где Чак? Я собирался пригласить его на танец. — Спенсер вытягивает руку, указывая на комнату, и я улыбаюсь, когда он снова фокусируется на мне, яростно моргая. Почти уверена, что сейчас он немного под кайфом. Меня это устраивает. Может быть, это объясняет, почему он слишком глуп, чтобы узнать меня? Я имею в виду, что я разыгрываю здесь серьёзную сцену с Кларком Кентом и Суперменом, и это работает.