Седьмой лорд

Ху Цзя изумился, стоило прозвучать имени «Хэлянь И». Он знал кое-что об этой личности, еще когда был человеком. В детстве Ху Цзя слушал устные повествования на историческую тему от почетного учителя, и этот упрямый старикан намеренно упоминал императора Чжун Син [10] предыдущей династии с едва скрываемым восхищением. Этот человек родился во времена внутренних и внешних неурядиц. Великодушный и щедрый, преданный и отдающий всего себя, он в одиночку спас близкий к краху дворец и действительно заслужил звание мудрейшего правителя в истории. Ху Цзя снова посмотрел на Седьмого Лорда. Мужчина продолжал молчать, пока его прекрасные глаза были обращены на Реку Забвения. Ху Цзя неподвижно стоял рядом с ним, видя смятение в этом пристальном взгляде, который, несомненно, мог бы смутить зевак и заставить их почувствовать отчаяние. На лице Бай Учана тоже не было никаких эмоций, но по каким-то неизвестным причинам Ху Цзя ощутил, как скорбь окутывает душу Собирателя. Когда-то давно я забрал не ту душу и обрек его на вечную разлуку и отчаянные поиски своей любви на протяжении многих жизней. Он уже сотни лет не может найти покой и потому почти наверняка не намерен разговаривать со мной. Вдруг Ху Цзя увидел, что седовласый мужчина пришел в норму, ресницы его затрепетали. Он повернулся к Бай Учану, недоуменно спросив:

- Кто же такой этот Хэлянь И?

У Бай Учана комок встал поперек горла.

- Он...

Силой сосредоточившись на воспоминаниях, мужчина хлопнул себя по затылку, избавив Бай Учана от необходимости отвечать:

- О, ты имеешь в виду его... Теперь я вспоминаю кое-что. Боги небесные, почему эти воспоминания все еще здесь?

Лицо Ху Цзя, казалось, покрылось трещинами - это был тот самый безответно влюбленный человек, о котором ему говорили? Безумная любовь? В такой ситуации способность помнить, должно быть, доставляла невыразимые мучения. Мужчина взглянул на Ху Цзя, словно прочитав его мысли, потянулся и медленно произнес:

- Шесть циклов перерождений длились несколько сотен лет. Кто знает, в кого или во что он переродился, разве могу я все это помнить? Не говоря уже о том, что у меня так давно не было шанса быть человеком...

В конце он понизил громкость голоса, и слова, наконец, превратились в безжизненный изгиб губ. Он подобрал длинные рукава, взглянув на Бай Учана.

- Если бы ты не упомянул об этом, я бы и забыл. Помнится, я тогда спланировал все заранее, но ты по ошибке забрал душу Цинлуань, заставив ее преждевременно умереть, и превратил нас с Хэлянь И во врагов. Неудивительно, что ты не осмелился заговорить со мной сейчас.

Бай Учан избежал его взгляда и слегка склонился в поклоне. Седовласый мужчина покачал головой, шагнул вперед и похлопал Бай Учана по плечу.

- Почему ты так настаиваешь на том, чтобы держать в памяти все эти вещи? Неудивительно, что красивых людей называют недалекими [11].

При этих словах Ху Цзя едва удержался, чтобы не споткнуться и не упасть в реку. Мужчина расхохотался. Этот смех, казалось, пронесся по всему Подземному миру с его тысячами блуждающих духов. Высокая фигура Седьмого Лорда обладала невыразимой аурой чего-то совершенно необузданного, будто даже десять князей царства мертвых не стоили толики внимания. Ху Цзя услышал тихий ответ Бай Учана.

- Судьба должна была связать этих двоих любовью на целых семь жизней, но в результате моего вмешательства они из возлюбленных стали вечными врагами друг другу.

- Судьба быть возлюбленными? Он... - вздрогнул Ху Цзя.

- Ты когда-нибудь слышал о князе Наньнина [12]?

Ху Цзя не удержался и громко воскликнул:

- Ах, он... он... Бывший князь Наньнина. Неудивительно, что Собиратель душ ставил этого мужчину выше себя.

Бай Учан покачал головой.

- В первой жизни ему было всего лишь тридцать два. Из-за чрезмерных усердий и переживаний его волосы окончательно побелели, когда он покинул мир смертных. Однако он не изменил свои несбыточные надежды, отказался пить воду из Реки Забвения и остался мучительно долго ждать другого человека у Моста Беспомощности, чтобы вступить в следующую жизнь вместе, в одно и то же время.

- Но разве он смог бы стать человеком в следующей жизни, если отказался пить суп забвения? - спросил Ху Цзя.

- Вот почему в своей второй жизни он перевоплотился в летающее насекомое, - кивнул Бай Учан. - Он пролетел под ночным фонарем того человека, но смертный, к сожалению, ничего не разглядел и раздавил его в собственной ладони.

Ху Цзя понятия не имел, как на это реагировать.

- Перед вступлением в третью жизнь он тоже ждал того человека, - Бай Учан шел бок о бок с Ху Цзя, в то время как Седьмой Лорд следовал за ними на некотором расстоянии. Голос Собирателя душ был невероятно тонким и низким, будто что-то застряло у него в горле, но каждое слово звучало ясно и четко. - В третьей жизни он стал черным псом, которого с самого детства воспитывал его возлюбленный. Однако, когда та семья обнищала, им пришлось забить пса для еды, чтобы не погибнуть самим. В четвертой жизни он стал цветком жасмина, который неравнодушная девушка подарила тому человеку. Сначала о нем хорошо заботились, поливали и ухаживали. Однако, после того как молодая госпожа вышла замуж второй раз, тот человек остался убит горем и переехал в другое место, забыв о цветке жасмина. Поместье пришло в запустение, а цветок ослаб и завял. В пятый раз он перевоплотился в белоснежную лису, которую его возлюбленный вырастил и держал у себя ради забавы. Младшей жене этого человека нравился мягкий мех, потому с лисицы приказали снять шкуру...

- Это уже слишком! - Ху Цзя вытаращил глаза. - Конечно, карма существует, но он не совершил никаких дурных поступков, за что полагается возмездие, так почему же...

Бай Учан взглянул на него, покачав головой.

- Соответствие следствий причинам [13] - это не то, что доступно нашему пониманию.

- Тогда после всего этого...

- После всего этого он вернулся к Реке Забвения и выпил три чаши супа забвения, - Бай Учан горько усмехнулся. - Но по какой-то причине это не возымело на него влияния. Он вспомнил то, что отчаянно пытался забыть, и забыл то, что должен был помнить. Он часто смеялся над собой последние несколько сотен лет, время от времени даже собственное имя не приходило ему в голову. Однако, будто назло, в его памяти сохранились воспоминания о стародавних делах всех семи жизней, и тогда он назвал себя Цзин Ци [14]. В течение шестидесяти трех лет шестой жизни Хэлянь И его сиятельство отказывался возвращаться в мир смертных, предпочитая вместо этого сидеть возле Камня трех существований. Теперь пришло время для их последней жизни, седьмой. - Неудивительно, - Ху Цзя отвлекся от истории, подняв голову и посмотрев на приближающегося мужчину.

В описаниях Бай Учана едва ли можно было узнать влюбленного, непринужденного человека. Напротив, непокорные белоснежные волосы мужчины имели самый печальный оттенок цвета, который Ху Цзя когда-либо видел. Цзин Ци остановился неподалеку от Озера Перерождения и ждал их. Как только Бай Учан и Ху Цзя оказались рядом, он шутливо спросил:

- На этот раз я буду человеком?

- Вы будете человеком, занимающим высокое положение в обществе, - ответил Бай Учан.

Цзин Ци довольно долго рассматривал его, поджав губы.

- В этом нет необходимости. Я всего лишь хочу не испытывать нужды в пище и одежде [15], не беспокоиться о повседневных делах и занимать какой-нибудь незначительный служебный пост, чтобы только есть и ждать смерти [16].

Бай Учан ничего не ответил, протянув руку:

- Прошу.

Цзин Ци улыбнулся и небрежно попрощался с ними, прежде чем войти в воду. Бай Учан, увидев, что мужчина собирался полностью погрузиться в озеро, внезапно прокусил свой палец и согнул руку, исполняя заклинание. Темно-красная капля сорвалась с призрачно-бледной ладони, окрасив всю воду в багряный цвет.