Страница 23 из 184
Хэлянь Пэй посмотрел на своего младшего сына и заметил, что лицо его в самом деле выглядело крайне бледным, даже губы потеряли весь свой цвет. Кроме того, сам он слегка дрожал.
- А? Что случилось? - тотчас проговорил император. - Кто-нибудь, проводите наследного принца обратно в его покои. Немедленно пошлите за придворным лекарем!
Евнух Си быстро поклонился и помог Хэлянь И выйти. Цзин Ци, наблюдая за удаляющейся фигурой, неожиданно подумал, что чуть сгорбленная спина этого юноши выглядит непривычно одиноко. Затем Хэлянь Пэй нетерпеливо махнул рукой и сказал:
- К чему такой переполох? Что вы пытаетесь показать этим представлением?! Немедленно все встаньте! - он взглянул в сторону У Си, что по-прежнему стоял на коленях, и немного смягчил голос: - Юный шаман, ты тоже можешь встать.
Мрачный взгляд Хэлянь Пэй скользнул по двум старшим сыновьям.
- Мудрец однажды сказал: «Если люди будут руководствоваться законами, а единство будет обеспечиваться только наказанием, то народ попытается избежать его, но не узнает чувство стыда и совести. Если люди будут руководствоваться добродетелью, а единство будет обеспечиваться правилами приличия, то народ научится чувству стыда и порядочности». Он всего лишь маленький глупый ребенок, не получивший никакого воспитания. Люди высших моральных качеств должны откликаться с добродетелью, а принимать с учтивостью. Если убить этого человека, то разве весть, разнесшаяся по миру, не заставит народ Поднебесной смеяться над правителем и подчиненными нашего Дацина, что не знают меры зверским убийствам и деспотичному режиму?
Цзин Ци презрительно закатил глаза, сердцем внимая словам императора, но при этом чувствуя желание повеситься на юго-восточной ветке.
- Сколько тебе лет? - мягко спросил Хэлянь Пэй, обращаясь к У Си. - Ты читал какие-нибудь книги, пока жил в Южном Синьцзяне?
- Мне... одиннадцать, - пораженно замер У Си. - Великий Шаман был моим учителем. Я не читал ни одной книги центральных равнин.
Хэлянь Пэй огорченно покачал головой:
- Как жаль, как жаль. Самое прекрасное в чтении заключается в непринужденной беседе с мудрецами древности и добродетельными людьми настоящего. Разве не замечательно? Как жаль, что ты, живя в глуши, еще ни разу не смог постичь эту наивысшую радость, эх. Бэйюань, подойди сюда.
Цзин Ци удивился, неожиданно услышав свое имя, но поспешно поклонился и сказал:
- Ваш покорный слуга здесь.
- Эх, дитя, ты стоишь здесь уже долгое время, но не слышно даже твоего дыхания. Я едва не забыл о тебе, - Хэлянь Пэй уставился на него. - Как ты в столь юном возрасте можешь быть равнодушным, словно старичок? Я слышал, ты уже несколько месяцев не покидал резиденцию, за исключением тех случаев, когда отправлялся во дворец, чтобы выразить свое почтение.
- Ваш покорный слуга все еще соблюдает глубокий траур по отцу и не осмеливается вести себя опрометчиво.
Вздохнув, Хэлянь Пэй протянул руку, чтобы похлопать Цзин Ци по плечу:
- Хоть мы с Минчжэ и не носили одну фамилию, он был мне братом... Ах, довольно, Бэйюань, ты должен беречь себя. Я знаю, что ты исполняешь сыновий долг, но не горюй слишком сильно. Строительство резиденции юного шамана в столице еще не завершено, поэтому Нам остается лишь временно расположить их у кого-то. Эти гости прибыли из далеких краев, нельзя проявить к ним невнимательность. У вас с ним небольшая разница в возрасте. Даже если он с трудом говорит на мандаринском наречии, ежедневные беседы не должны стать проблемой. Вы почти ровесники, вам будет легко общаться. Проявите к нему гостеприимство от Нашего имени.
В душе Цзин Ци раздраженно закатил глаза, в словах его звучало одно лишь почтение:
- Ваш покорный слуга понял приказ.
- Это князь Наньнина, - Хэлянь Пэй кивнул и повернулся к У Си. - Его положение равно вашему, поэтому жить с ним не станет для вас позором. Поскольку позже у вас появится постоянная резиденция в столице, будет хорошо, если вы с помощью Бэйюаня наладите дружественные отношения с детьми известных семей. И...
Сказав это, Хэлянь Пэй вспомнил, что Хэлянь И ушел, сославшись на плохое самочувствие. Нахмурившись, он обвел взглядом зал, и беспомощность промелькнула на его лице.
- Где церемониймейстер из Приказа придворного этикета [5]? - спустя мгновение сказал он.
Сановник из Приказа придворного этикета, Чэнь Юаньшань, поспешно ответил:
- Ваш покорный слуга здесь.
- Дорогой сановник Чэнь, - кивнул Хэлянь Пэй. - Во время пребывания здесь господ из Южного Синьцзяна многие вопросы потребуют решения. Мне придется доставить вам несколько хлопот.
- Ваш покорный слуга подчиняется указу, - спешно ответил Чэнь Юаньшань.
Хэлянь Пэй слегка потер лоб меж бровей, на лице его отражалась неприкрытая усталость. Слегка взмахнув рукавами, он встал:
- На сегодня хватит. Мы утомились. Расходитесь.
Евнух тут же выступил вперед и подал руку, чтобы помочь Его Величеству. Сделав пару шагов и словно что-то вспомнив, Хэлянь Пэй развернулся и посмотрел на Цзин Ци, тихо проговорив:
- Я слышал от И-эра, что ты после выздоровления останешься в княжеской резиденции и пригласишь домашнего учителя, а не вернешься во дворец, чтобы быть его товарищем по учебе?
- Ваше Величество, согласно правилам нашего государства... - пораженно сказал Цзин Ци.
Хэлянь Пэй покачал головой и перебил его:
- Если ты не хочешь этого, то просто забудь. Ты уже достаточно взрослый, чтобы самому во всем разбираться. Позже Мы пришлем к тебе наставника, чьи познания и моральные качества на высочайшем уровне. В свободное время приходи во дворец и составь Нам компанию, не зря же Мы заботились о тебе все эти годы.
Закончив говорить, Хэлянь Пэй развернулся и покинул зал. Цзин Ци вдруг вспомнил, что в прошлой жизни именно этими словами Его Величество намекнул, чтобы он взял домашнего учителя и никогда больше не появлялся во дворце. Вот только в то время его сердце и душу переполняли мысли о Хэлянь И, потому он не понял истинного смысла. Министры проводили императора и один за другим откланялись. Хэлянь Ци, сияя улыбкой, сложил руки перед собой и поклонился Хэлянь Чжао. Хэлянь Чжао холодно взглянул на него, пробормотал что-то и удалился, взмахнув рукавом. Цзин Ци, наблюдая за ними, подумал, что, оказывается, полоумный император не был таким уж бестолковым. Он действительно однажды предвидел все и постарался намекнуть Цзин Ци, чтобы он не ввязывался в отвратительную борьбу между его сыновьями. К сожалению, в то время он был слишком молод и все заботливые старания Хэлянь Пэй прошли даром. Цзин Ци вдруг понял, что император - всего лишь несчастный, одинокий человек, лишенный возможности свободно изъявлять свою волю. Неподалеку сановник Приказа придворного этикета, Чэнь Юаньшань, беседовал с У Си. Чэнь Юаньшань ко всем относился с церемонной вежливостью, поэтому он, скорее всего, не обидел бы юного шамана из Южного Синьцзяна, чей нрав мог бы сравниться с дикими животными.
Поскольку Его Величество уже озвучил свою волю, то Цзин Ци, хотелось ему того или нет, все равно пришлось бы подойти и поприветствовать гостя. Прежде чем шагнуть в сторону У Си, Цзин Ци натянул привычную улыбку.
Примечания:
[1] Месить жидкую глину - в оригинале 和稀泥 (huò xīní) - в образном значении «сглаживать острые углы; примирять; идти на компромисс».
[2] Закатил истерику - в оригинале 一哭二闹三上吊 (yī kū èr nào sān shàngdiào) - дословно «сперва - в плач, потом скандалить, а затем - вешаться» (пренебрежительно о демонстративном или импульсивном поведении женщин).
[3] Стащить в коня - в оригинале 拉下马 (lāxià mǎ) - в образном значении «освободить от занимаемой должности, свергнуть, сбросить, одолеть».