Седьмой лорд

Чжоу Цзышу легонько выдохнул, покачивая головой с усмешкой.

-Князь, ты этого не знаешь, но даже у меня есть чувства вздоха в сердце, как будто огромный камень, душивший мою грудь, разлетелся на части.

Цзин Ци прищурился, склонив голову посмотреть на него.

-Я слышал, что ты наконец-то готов отослать Ли Ляна?

Другой снова покачал головой и болезненно улыбнулся.

-Если он не уйдет, мне все равно придется о нем заботиться. В случае, если он попадет в беду в такое время, у меня не хватит энергии, чтобы вытереть ему задницу и заставить кого-нибудь похитить его силой.

-Позаботься о том, что бы он не сказал, что будет ненавидеть тебя всю жизнь... - ответил Цзин Ци с тонкой улыбкой.

-Князь, любовь глубока только тогда, когда ненависть явна, - пошутил Чжоу Цзышу. - у этого подчиненного нет такой привлекательности, как у тебя, Князь.

На мгновение тупо уставившись, Цзин Ци нахмурился, глядя на него.

-Ты действительно издеваешься надо мной?

Другой сдержал ухмылку.

-Вы должны любыми способами заботиться о себе, Князь, не портите себе здоровье, злясь. Я все еще с нетерпением жду возможности приехать попросить у вас чашку хорошего вина. Я слышал... что пятиядерное вино Наньцзяна может быть прекрасным тонизирующим средством.

Первоначально несколько торжественный вид Цзин Ци быстро раскрылся. После минуты тишины он мягко ответил:

-С твоего благословения, старый друг, если я действительно смогу дожить до такого дня, тогда вино, ничто. Я даже выберу тебе хорошенькую даму с узкой талией из Нанцзяна.

-Князь, слова дворянина подобны порке четырех лошадей. Вы должны сдержать свое слово, - быстро сказал Чжоу Цзышу.

Цзин Ци протянул руку и поднял брови, глядя на него. Чжоу Цзышу улыбнулся, затем тоже протянул руку и слегка ударил о его кулак.

-Это сделка.

После этого началось разделение всей столицы на несколько районов. Каждого из них назначили ответственным за ежедневное нормирование продуктов питания и припасов для каждого дома. Цзин Ци также приказал людям очистить пару блокпостов на единственной дороге, по которой солдаты, которым приказано въехать в столицу, могли пройти. Войска проходили ежедневную тренировку посреди улиц с усиленной охраной. С каждой прибывшей армией подкреплений будет назначено три фейерверка, чтобы оповестить весь город. Хелиан И приложил большие усилия, чтобы успокоить семью Хелиан Чжао, посмертно назвав его Великим генерал-принцем Чжунъюном, и его старший сын, Хелиан Ю, как Кин-принц Янчэн. Сначала это было делом чести, но результат превзошел все ожидания. Старое подразделение Хелиан Чжао, возглавляемое Цзянь Сизуном, его тестем, чья культурность в свое время упала на дно, стало первой группой, которая выступила в качестве ключевой силы в первичной битве.

Десятью годами ранее Цзянь Сызун прижал Чжао Минцзи к тронному залу и назвал его "дорогим". Десять лет спустя глава Чжао Минцзи вместе с группой бедняков из департамента Северного отправления были повешены на городских стенах Князем Наньнином. Давно ушедший на пенсию, а теперь седой Цзянь Сизонг привел кучу людей, которые были прирожденными слугами поместья Старшего Наследника, все выстроились рядами, и, неуверенно преклонив колени перед Хелиан И, громко крикнув:

-Да здравствует Император!

Хелиан И вообще не назначал никаких генералов, он просто сбросил облачение дракона, которое носил, и заменил его боевой броней. Он заявил, что будет защищать столицу лично и отчаянно сражаться до самого конца. Позади него больше не было рыхлого песка, в лице его отца. Но зато были непроницаемый Лу Шэнь, хитрый и злобный Цзин Бэйюань, недавно основанная неизмеримая «Небесная Панорама», огромная толпа страстных ученых и непоколебимые оплакивающие войска бывшей партии Старейших Наследников.

И в этот момент встал еще один человек, дочь великого генерала Фэн Юаньцзи, принцесса Цзинъань и приемная дочь отставного императора Хелиан Пея, Фэн Сяошу. Внезапно появилась молодая женщина, которую обидели, находясь в заднем дворце, одетая в военную форму. У нее были такие же упрямые глаза и такая же исключительно прямая спина, которые когда-то были у Великого генерала Фэна. Как дочь, как отец, пребывание в глубине дворца нисколько не стерло ее напряженного поведения. Принцесса Цзинъань опиралась на копье, и ее волосы были собраны, как у мужчины, она стояла на коленях и умоляла Хелиан И позволить ей поступить на службу от имени своего отца. Именно тогда старая фракция Фэна в армии, ранее несовместимая, как огонь и вода, наконец, объединилась с оставшимися людьми Хелиан Чжао.

Через месяц число тех, что стоял за столицу достигло восемнадцати сотен тысяч, и все провизии были готовы. Будь то гражданин или солдат, эмоции каждого достигли пика. Хелиан И, вероятно, будет самым престижным Императором с начала истории Великой Цин. 8 ноября Хэ Юньсин разобрал уцелевшие войска и прибыл в столицу живым. Получив эту новость, Хелиан И лично подошел к городским воротам, чтобы поприветствовать его. Хэ Юньсин опустился перед ним на колени и горько рыдал. После того, как его приступ плача закончился, он ни разу не назвал себя виноватым, и Хелиан И не наложил на него вину. Его просто вплетали в состав генералов столичного гарнизона, прямо сейчас, жив ли он или мертв, им нужно было набраться храбрости.

Однако Чжоу Цзышу не знал, что Лян Цзюсяо, которого он отправил, использовал небольшую уловку. На полпути, двое сопровождающих его ни секунды не наблюдали за ним, позволив ему сбежать. Лян Цзюсяо ничего не сказал, а затем случайно натолкнулся на резервную эскадрилью, которая направлялась в столицу с юга, под псевдонимом Сяо Цзян, он пошел вместе с ними. Он не переживал, что его брат по секте убил семью Цзян Чжэна, и он не переживал слов Князя, от которых при их воспроизведении у него пробуждались мурашки. Он знал, что глуп и неспособен видеть насквозь, поэтому не мог понять, как думают эти умные люди. Тем не менее, он всегда был виноват. Он всегда мечтал, что однажды превратится в великого героя, который будет защищать справедливость, но, приехав в столицу, он полностью потерял себя. Он чувствовал, что должен вернуться, даже если это было не для того, чтобы жить, умирать, продвигаться и отступать в тандеме со своим братом по секте. Это было сделано для того, чтобы побывать в этом веке крови и огня и снова найти дорогу, ведущую к праведности для этой земли.

За этот короткий месяц каждый нашел в себе то отсуствующее желание, которого ранее не хватало.

Итак, захватчики... не боитесь отдать все, что у вас есть, а?