Страница 23 из 26
Здесь же и Эмилия, она смотрит на меня издалека, как на грешника, с мягким укором. Возле нее - отпрыск семейства Астровых, человек заурядной внешности, зато прекрасно одетый в двубортный костюм с цветастым галстуком, с вежливой, располагающей к себе улыбкой, неагрессивный на вид, с написанным на лице желанием найти единство с другими. Как никто другой, он подходит для работы в команде. Бизнес - дело коллективное.
Эмилия с радостной угодливостью смотрела на него, как на мешок, набитый деньгами, и не скрывала своего чрезмерного любопытства. Это был тот человек, который мог бы воплотить в реальность ее воздушные замки.
- Вы очень прелестны, - сказал он ей в конце их беседы. Может, он собирался сказать что-нибудь еще более важное, но я подошел к ним совсем близко. Уверен, свет в зале после фразы молодого человека уже не казался Эмилии тусклым, и она расплылась в неестественной улыбке.
Мне стало неудобно за этот ее подобострастный взгляд. Я понимал ее состояние, но нельзя же унижаться до такой степени.
- Что с тобой? Ты так странно смотришь… Что-то случилось? - спросила Эмилия и посмотрела по сторонам, но залу до нее не было никакого дела.
- Нет, ничего, - ответил я.
- Ты меня напугал…
Короткая передышка закончилась. По просьбе одного из родственников Астрова мы снова расселись по своим местам. У микрофона столпилась кучка людей, вступивших в состязание по восхвалению юбиляра. У некоторых получалось хорошо, они вполне недурно могли бы зарабатывать себе этим на кусок хлеба.
Говорили много, пили и ели еще больше. Сам юбиляр уже не был просто важной персоной - у всех на глазах он превратился в выдающегося человека. Кто-то из подчиненных стал перечислять и подытоживать его заслуги в области микробиологии, которой он посвятил около сорока лет жизни. Верного ученика одернули и усадили. Юбиляр, смущенно улыбаясь, встал, подошел к микрофону и напомнил всем, что они пока не на кладбище. Короткую речь прервал общий хохот. Судя по виду, юбиляр собирался жить еще долго. Прежде чем опуститься на стул, он весело призвал гостей продолжать трапезу.
Все последовали его команде. Когда же грянула музыка, женщины стали требовать к себе внимания, а мужчины - вскакивать с мест. Начались танцы. Мне было тоскливо от этого зрелища: перезревшие люди выглядели смешными, танцуя рок…
КОГДА Я ВОШЕЛ в туалет, редактор местной “Новой газеты” М.К. , наклонившись над умывальником, приводил себя в чуство холодной водой. Левой рукой он опирался на раковину умывальника, а правую ладонь держал под струей воды, потом поднимал ее и проводил по лицу.
Раньше он служил в той же должности коммунистам, теперь нашел себе другого хозяина, а со своими “новыми единомышленниками” изменил дух, тематику и направление всей газеты. Обнаженные красотки поселились на страницах его еженедельника, благодаря чему нетребовательная часть читателей раскупала весь тираж, упиваясь статьями о сексуальных проблемах или прогнозами ясновидцев и предсказателей, которые за свои гонорары сулили, в какой день лучше разбогатеть, а в какой - опасаться беды.
- Ты знаешь, сначала у меня не было никаких причин напиваться, - зачем-то стал объясняться М.К. - Но потом осмотрелся… Тебе не кажется, что все мы сходим с ума?
Я не люблю, когда начинают оправдываться.
- И уже сошли? - спросил я.
- Нет, но мы на пути. У меня ощущение, что мы все - в одном длинном товарном вагоне. Вся орава. Никто не знает, куда мы мчимся…
Он поднял голову и посмотрел на мое отражение в зеркале. Я вытащил из кармана “…”, выдавил две таблетки, а пустую упаковку выбросил в урну.
- Мне ясно только одно, - сказал я, - если у человека происходит внутри организма нежелательный биохимический процесс, то нужен препарат, чтобы изменить это состояние.
Его взгляд замер в вопросительном недоумении.
- “…”, - сказал я.
- Ты веришь в его исцеляющую силу?
- Мне помогает.
М.К. ухмыльнулся, но взял. Потом небрежно кинул таблетки в рот, запил водой из-под крана и продолжил свое раскаяние:
- Знаешь, я всю жизнь чувствую себя рассыльным мальчиком. Думал, настанет новое время - тоже стану другим, а я …
- … вульгарный юноша, выкормленный искусственно и живущий за чужой счет?
- Не перегибай. Я ведь могу и обидеться.
- Но разве ты единственный здесь, кто чувствует себя коридорным при богатых?
- Но ты-то избежал этого?
- Ну, это целая наука… Я думаю, тебе уже поздно ее постигать.
- Ты эгоист.
- Мой эгоизм не разрушает меня. Но время и терпение помогут и тебе.
Все, что я сказал, было ложью, но я не испытывал стыда. Оказывается, и у меня он притупился за эти годы. Я надеялся, что сейчас мозг М.К. не сможет сосредоточиться и уличить меня во лжи.
И уж тем более - разглядеть мою неуверенность. А ведь именно она превратила меня в “потустороннего” наблюдателя. Конечно, был и другой вариант - стать борцом, но за что бороться? Я так и не смог определить до сих пор своих целей - да и я ли один? Впрочем, сейчас легко оправдывать себя этими словами: я не борец по характеру, у меня гены гедониста. Наслаждение - мой удел. И терпение. Хоть у кого сегодня терпение может лопнуть от того, что творится вокруг, но не у меня. Может, лучше удариться в мистицизм или новую религию?
Неожиданно багровое лицо М. К. рассмеялось.
- Если честно, я презираю себя за свою слабость. - Он сник, но в интонации я уловил жалость к самому себе. - Это все они сделали со мной… Лучше бы я стал врачом. Помнишь, когда нам было всего по семнадцать? Зачем я изменил своей мечте?
- Ты и хотел стать газетчиком, журналистом-международником - чтобы объездить весь мир.
- Это из-за тщеславия и нищеты. От желания добиться своей значимости. Поэтому я и принял их ценности. Еще тогда. А они просто убили меня. Уже давно, а сегодня их дети добивают мертвого… Зачем они вытащили меня из упакованного ящика на белый свет? Я уже нечувствителен к свету.
- Привыкнешь, - попробовал я его успокоить.
- Могут засунуть обратно. Чтобы потом кто-то смог погромче выкрикнуть, как на аукционе: продано за наличный расчет, но с оплатой при доставке!.. А потом опять кто-то выбросит его за ненадобностью. Так что наша жизнь состоит из одних глаголов: бросить взгляд, пролить свет на.., вносить ясность, терпеть, менять, ронять, сбрасывать, выкинуть, родить раньше срока, подсчитывать убытки, распределять, назначить, отливать медали, свергать, разрушать, опускать глаза, повергать в уныние, подать голос, взваливать вину на кого-то, бранить, упрекать, связать судьбу с кем-то, лишить уважения перед народом, бессмысленно улыбаться во весь рот…
Презренная улыбка появилась на лице М. К. Усмешка в адрес себя самого или других? Он машинально вытер руки о плотную ткань своих брюк, как делал обычно я после операции, когда снимал перчатки, чтобы размять вспотевшие пальцы. Другой след от воды он оставил на рукаве моего пиджака. После чего удалился, что-то еще говоря, но потом и его голос постепенно исчез.
А Я ПОСМОТРЕЛ на себя в зеркало. Когда лицом к лицу, главное - не растеряться. Моя ничего не выражающая физиономия сохраняла невозмутимый вид. Я вообще выглядел неплохо, морщин почти не было видно. Правда, свет был неяркий, и стоял я от зеркала метрах в двух. Конечно, можно было подойти и поближе, но зачем себя расстраивать…Я смотрел на свою переносицу в зеркале до тех пор, пока лицо не рассеялось, как и воспоминания из прошлого, которые уже в некоторых местах слились и замерли, но еще не изгладились из памяти насовсем.
Интересно, а что я скажу себе в конце жизни? Моя попытка не удалась? Я не воспользовался возможностью? Жизнь оказалась слишком короткой? Я не успевал, мне не позволяли - и я перестал действовать? Неумело распорядился своей жизнью?..
Но почему же меня не мучит досада, как других? Неужели срабатывает инстинкт самосохранения?
Конечно, можно оправдать и собственный страх - стоит только заставить себя поверить в то, что требуют. Или каждый раз, чтобы оправдать свое существование, вбивать себе в голову, что ты нужен людям?