Я — твоя Кошка

— Проклятые Яги! — за моей спиной прорычал кто-то свирепо и хрипло. — Создатель, за что мне эти муки?

Я не оглядываясь расстегнула на лифчике все крючки, под громкий стон мужа снимая с себя кружевную его красоту.

Медленно уронила на камень. Рычание все усиливалось. Да, моя радость. страдай. В своей жизни еще никогда себя я не чувствовала настолько волшебно: красивой, желанной, любимой. Как весенняя бабочка, я выкарабкалась из жесткой оболочки уродливой куколки, расправляя свое восхитительное крыло.

По бедрам скользнула ладонями, пальцами поддевая тонкую эластичную паутинку белья. Неторопливо склонилась, ногами перебирая, как жеребенок нетерпеливый.

Все, вот и закончен стриптиз.

Я всей голой кожей почувствовала обжигающий мужской взгляд. Мысленно слушала его громкие чувства, грохочущие рокотом барабанного боя.

Теперь только бы с камушка не свалиться. Я умею испортить эротику чувственного момента...

Что удивительно, справилась, не свалилась Илоночка носиком вниз, жопкой кверху, как курица в суп.

Осторожно ступая, к воде подошла, мучительно вспоминая, как надо покачивать бедрами. Наклонилась, поверхность ладонью потрогала, теплая. Как же давно я нигде не купалась. И ванная совершенно не в счет. Что-то интимное ощущалось в процессе физического единения с природными водоемами. Вхождение в «дикую» воду чем-то похоже на секс, а я...

не успела додумать.

Позади меня в этот миг раздался громкий треск, низкий рык, и напрочь портя момент, огромным прыжком прямо в озеро прыгнул мой Кот. Натуральный! Размахивая в воздухе сразу всеми четырьмя толстыми лапами, пружиня хвостом, он толкнул меня прямо вперед, мордой вниз, жопкой кверху.

Да, как курицу в суп. В мое озеро!

Горячий и скользкий бок зверя выталкивает на поверхность, я судорожно кувыркаюсь в воде и выпрыгиваю, громко шипя и отплевываясь.

Злиться на морду усатую, мокрую, абсолютно счастливую не выходит. Уши прижал, во всю кошачью зубастую пасть мне ослепительно улыбаясь. Пумы — отличные пловцы, они одни из немногих крупных кошек воду любят и купаются с удовольствием.

Плавно скользящий в воде восхитительный зверь — зрелище удивительное, завораживающее. Огромный, могучий, с громким урчанием он терся о меня теплым боком, тыкаясь мордой и фыркая, как дельфин.

Как же я люблю его. Такого разного: мудрого мужчину, рассчитывающего все наперед, и вот этого хулигана, что обвил меня толстым и мокрым хвостом.

Не хочу жить без него, не могу. Наплевать мне на всех мимикримов и демонов.

Счастье мое...

Мои мысли услышав, котяра от меня на миг скрылся в толще чистой озерной воды и вынырнул рядом уже очумительно-голым мужчиной. Мокрым, горячим и возбужденным. Громко выдохнул, и не давая опомниться, ладонями влажную моську мою обхватил и обрушился поцелуем, как раскаленной волной.

Да. Именно этого мне не хватало. «Никакой сексуальной активности»? Честное слово, я буду послушно-пассивной. Делай что хочешь со мной, мой самый лучший во всем этом мире мужчина.

Мой восхитительный Кот.

36. Раки

«Самые гениальные мысли приходят в голову совершенно случайно. И главное — распознать в этой случайности гениальность». М. К. Кот «Дневники и записки»

Как, оказывается, приятно просыпаться под низким серым небом, слыша тихий и уютный треск маленького костра. Блики пламени на мягком мху и траве, оплетенной туманом. Теплый спальник, ласкающий кожу, пушистый костюм, шерстяные носки на ногах и толстый пенистый коврик под боком.

Запах кофе, давно забытой тушенки и хлеба, жареного на костре.

И когда я уснула? Не помню. Последним, что приходило на память, были жаркие сцены на плотном квадрате палатки, разложенном по земле. Что мы творили... Вообще голову потеряли.

Особенно я. Марк сознания не отключал ни на секунду, старался быть осторожным и бережным. Очень честно старался. Куда там... С цепи сорвалась его женушка. Какие там страстные и похотливые оборотни, что вы! Простая немножко беременная человечка заставила мужа-кота обессиленно пасть в этой битве страстей. Вспоминать даже стыдно мне было, а уж повторить...

— Лю, думай потише, родная! — рядом мурлыкнули тихо. — Боюсь, все же я не настолько выносливый.

Врет он все, я-то знаю. И меня очень устраивают все кошачьи таланты, во всех многогранных их проявлениях.

— Который час? — я потянулась, ощущая чувственную усталость, теплой волной пробежавшую по всему телу. — Эти белые ночи совсем время запутали.

— четыре часа ночи, — зевая, ответил мне Кот. — Скоро первые петухи проснутся где-то в ближайшей деревне, заорут, разгоняя несчастную сонную нечисть, и начнется новый день.

— Предлагаю поставить палатку, позавтракать и нагло лечь спать, игнорируя эту опасность.

Кот громко вздохнул, раздался звук наливаемой жидкости, запах кофе стал сразу острее. А я ощутила смутное чувство тревоги. Его что-то мучило.

— Хорошая мысль... Солнц, я не знаю, сколько у нас еще времени. Меня отпустили до завершения ритуала дознания Гиры и Августы. Там нам действительно делать нечего, а вот потом...

— Суп с котом там потом, дорогой мой мужчина, — ответила многомудрая я, окончательно просыпаясь. — Мы соберемся за десять минут. Если понадобишься — заберут и порталом. А потому, моя радость, живем этой минутой и радуемся, что она у нас есть. Зачем все портить мыслями о перспективах? Я хочу кофе и завтрак.

Он рассмеялся беззвучно, слегка только фыркнув, а я наконец оглянулась назад и увидела картину, потрясающую лаконичной своей красотой.

Кот колдовал.

Костер среди гладких камней, рядом с ним выглядел, словно древний очаг. Возле потрескивающего огня, в одних только форменных брюках, на корточках, сидел самый лучший во всем этом мире мужчина. Марк держал в левой руке крохотный латунный кофейник, и деревянной палочкой, элегантно зажатой в пальцах правой, неспешно помешивал что-то в армейском котелке. Рядом на углях стоял еще один котелок, из-под крышки которого выбивалась тонкая струйка пара.

Сосредоточенное выражение на красивом лице, сквозь лучистую сетку искр костра, уносимых дымом в низкое, преддождливое небо.

Я на всю жизнь запомню его именно таким: волшебником, чародействующим над котелками.

Улыбнулся мне.

— Я собирался идти ночных раков ловить. Хочешь?

И протянул термокружку, наполненную обжигающим кофе.

Все хотела. И раков, и кофе, и завтракать, и Кота тоже хотела, но он будет против. А может...

— Буду! — Марк кофе своим поперхнулся. — Твой Абрамыч меня тогда лично кастрирует.

Да, боюсь тут он прав. Рисковать комплектностью мужа я не собиралась. Придется остановиться на раках.

— А они тут точно водятся? — скептически осмотрела свое личное озеро. Понятия не имею, где раки живут, но в моем представлении это звери практически сказочные.

— Еще какие! — Кот жестом фокусника достал откуда-то стальную глубокую миску с удобной резиновой насадкой снаружи, выложил в нее порцию гречневой каши с тушенкой и выдал мне складную ложку. Ту самую, мне уже памятную, которая ножик и вилка в одном.

Придется мне к гречке привыкнуть. И к мысли о своей невозможной беременности, в которую я абсолютно не верила. Не ощущала, не знала, боялась надеяться. Чудо, которое вдруг стало явью. И не потрогать руками и в пальцы не взять.

— Ты постоишь на берегу с котелком, а я буду их ловить и кидать тебе под ноги. Постарайся не громко кричать и далеко не убегай.

— Кто-то услышит? — я сразу же насторожилась.

— Я не выношу, когда ты кричишь, — грустно ответил мне Кот. — И когда убегаешь. Кстати, не забудь про подарок. Ешь, солнышко, до петухов у нас есть еще время.

Каша вдруг оказалась ошеломительно-вкусной. Хотя чему я удивляюсь?

Все, к чему прикасался мой муж, получалось исключительно, потрясающе, бесподобно и изумительно.

— Прекрати, ты меня перехваливаешь, — весело фыркнул, забирая из рук стремительно опустевшую миску.