Страница 3 из 13
Я вздохнул.
– Я знаю, Кай, – сказал я, – но мы не можем похвастаться тем же… странно, что наша цивилизация, третья версия человечества, рассчитанная на коллективный разум, вдруг оказывается настолько более… – я не смог подобрать правильное слово и запнулся; просто «жестокой» тут не подходило.
– Велинэ, – произнёс Кай на марсианском; это слово невозможно было перевести. У него было два значения: так назывался особый вид живородящих ящериц, живших в районе Западного побережья Южного континента Марса. Чтобы расправиться со своими естественными врагами – крылатыми хищниками – они скармливали им собственных детей, предварительно заражая их особыми паразитами. Другое значение этого слова – особый вид безумия, поражённого которым следовало немедленно умертвить. Эти знания я почерпнул в интерактивной энциклопедии, когда в промежутках между полигонами при подготовке к венерианской миссии я изучал самых диковинных марсианских тварей.
– Всё-таки не совсем, – не согласился я, – были единичные случаи в истории. Была подготовка. Причём готовили такое оружие паразитические эгрегоры, которые, убеждён, не просто так возникли и с которыми остальное человечество успешно справилось.
Кай сделал паузу, пристально глядя на разворачивающийся над нашими головами огромный шар Земли – челнок менял курс и готов был начать разгон в сторону орбиты Венеры, где планировалась точка рандеву с Алисой.
– Гриша, а что, если этого внешнего вмешательства не было? – спросил он, наконец, – мы приняли эту гипотезу, но ведь никаких доказательств в голове этого айя ты не нашёл, так?
– Это не они, – я покачал головой, – точно не их уровень. Но мы ведь уже знаем, что тут может быть больше двух игроков, да?
– А если тут всё-таки самое простое объяснение? – настаивал Кай, – если ваша версия человечества, она… – он запнулся, но потом всё-таки закончил мысль: – она хуже нашей?
Я с удивлением посмотрел на напарника. Потом рассмеялся. Кай глядел на меня с выражением крайнего недоумения.
– Ты говоришь так, как будто это имеет значение, – ответил я, – лучше для кого, Кай? Для самих людей? Возможно, тут можно с тобой согласиться, но ведь и ваша цивилизация… то есть цивилизации, мы ведь фаэтонцев считаем. Вы ведь не были идеальными, да? Каково у вас жилось обычному человеку? Жесткая сегрегация общества по интеллектуальному принципу. Авторитаризм. Отсутствие любых социальных лифтов для тех, кто не вписывается в сиюминутные потребности общества. У вас не было безумцев, фриков, которые парадоксальным образом могли бы двигать прогресс, Кай. Да, вы в целом были более гуманными, но что лучше: гарантированно прозябать на дне, впахивая по госпрограмме, или же иметь проблеск надежды?
– Ты хаос считаешь добродетелью… – заметил Кай, – ты на грани ереси…
Я хотел сказать, что всё это время просто подыгрывал ему в этих религиозных вещах, чтобы он легче перенёс гибель родины. Что я не могу к этому относиться серьёзно, что я не верующий… но вовремя прикусил язык.
– Ты прав, – вместо этого сказал я, – давай я не пойду дальше.
Кай облегчённо улыбнулся.
– Но ты неправильно рассуждаешь, – добавил я, – мы не должны рассматривать человечество, пытаясь оценить его по какой-то нашей шкале. Она глубоко вторична. Кай, похоже на то, что нас выращивает искусственно для каких-то своих целей некая сверхцивилизация. Бессмысленно рассуждать о том, какой из видов скота лучше – будучи самим скотом. Напомню, мы затеяли всё это, чтобы вырваться.
– Я думал, ты просто хочешь, чтобы твой мир выжил…
– Нет, Кай, – я покачал головой, – в конце концов, я мог бы остаться в начале прошлого века, и прожить свою жизнь насыщенно, счастливо и богато. Да и ты тоже. Но я бы не смог, зная, что живу в загоне. Всё, что мы делаем – это только и исключительно для того, чтобы получить возможность самим узнать, какие мы на самом деле. Понимаешь?
Кай промолчал.
– И потом. Мы ведь до сих пор не знаем, кто присылает тюрвинги. Кто это сделал тогда, в Кемете? Вы ведь так и не смогли засечь. Так что вмешательство третьей стороны вполне возможно.
Глава 4
До визуального контакта, судя по таймеру, оставалось минут десять, когда радиостанция и приёмник лазерного сигнала почти одновременно сработали, информируя о поступающем вызове.
– Это ещё что? – заинтересовался Кай, и протянул руку, чтобы подтвердить приём данных.
– Стоп! – остановил я его.
– Что?
– Проверь шифр. Даты, – попросил я.
– Действующие, судя по таблицам, – ответил Кай, – да и канал основной, не сверхсекретный.
– У нас режим радиомолчания.
– Значит случилось что-то! Может, Считыватели…
– А источник? – продолжал я, – лазер требует наведения, значит…
– Рядом совсем! – удивился Кай, – дай-ка я…
– Ты же понимаешь, что здесь наших аппаратов не может быть? – спросил я, глядя на интерактивную схему, которую автоматика вывела на главный экран. Источник лазерной передачи находился в точке рандеву.
– Это Алиса, – наконец, сообразил Кай.
– Верно, – кивнул я.
– Чего это ей вдруг захотелось поговорить? Хочет обсудить условия сдачи?
– Кай, она компьютер, – заметил я, – более того, она синтетическая личность, обладающая всеми преимуществами квантовой элементной основы. Это как я в постоянном режиме. Только мощнее, наверное.
– Ей нужна связь как оружие. Вирус… психологическая атака.
– А, вероятнее всего, и то и другое.
– По лазерному каналу идёт передача, – заметил Кай, – она пытается нам закачать какой-то большой массив информации.
Вместо ответа я жестом отключил все сенсоры связи.
Через пару минут попытки связаться с нами прекратились. А вскоре мы были в точке рандеву.
Я готовился к битве. Был уверен, что Алиса не даст нам так просто добраться до тюрвингов. Наверняка у неё в арсенале ещё оставалось достаточно оружия, чтобы оказать сопротивление челноку. Во время полёта мы с Каем даже проигрывали различные варианты этих сражений: я входил в режим и по сохранившимся фотографиям пытался вычислить, каким оружием могла обладать Алиса. А потом, исходя из этого, строил тактику нападения.
Но вся эта подготовка оказалась совершенно ни к чему.
Когда мы оказались в нужной точке пространства, там висела медленно расширяющаяся серая сфера.
Я по-настоящему испугался. До дрожи в руках. Даже в тот раз, когда нас захватила Алиса, мне не было так страшно: тогда я лихорадочно придумывал план спасения, и было не до испуга. А тут придумывать было нечего. Всё уже произошло. То зло, встретить которое мы готовились, уже было здесь, небрежно демонстрируя свои возможности.
– Плохо дело… – первым заговорил Кай, – нам ведь очень важно было получить тюрвинги, да?
Я молча кивнул в ответ, продолжая наблюдать за расширяющейся сферой. Гайя действительно считала, что мы должны собрать все семь тюрвингов. По какой-то причине это было важно. Более того, они уже были собраны – после того, как Лев достал на Луне седьмой. И вот, теперь мы потеряли три просто потому, что решили повторить тот ход событий, который привёл к моей заброске в прошлое.
– Ребята, что у вас? Мы не получаем картинку. Вы на месте? – голос Кати в наушниках звучал тревожно; мы пользовались обычной радиосвязью, значит, эта фраза была сказана пару минут назад, когда наступило расчётное время прибытия в точку рандеву.
Вместо ответа я молча снова активировал наружные сенсоры. Четыре минуты длилось молчание. Потом Катя снова заговорила. Её голос звучал удивительно спокойно, учитывая обстоятельства.
– Подбирайте тюрвинги и двигайтесь обратно, – произнесла она.
До меня не сразу дошёл смысл сказанного.
– Пошлите бота, – продолжала она, – сами не выходите. Мы не знаем свойства этой пыли. Лучше не рисковать.
Только после этого я посмотрел на экраны сканеров, работающих вне оптического диапазона. Они довольно точно вычислили форму и положение тюрвингов внутри пылевого облака. Все три предмета находились точно в центре.