Страница 16 из 25
Рори покорно начала разливать шампанское, едва не опрокинув один из фужеров. Камилла пристально посмотрела на нее:
– С тобой все в порядке? Какая-то ты рассеянная.
– Все хорошо. Давай завтракать.
Пока они накладывали себе в тарелки страту, за столиком воцарилось молчание. Наконец Камилла подняла свой бокал:
– За солнечные воскресные утра!
Рори послушно, словно отыгрывая свою роль, тоже подняла бокал. Она чувствовала, что мать не сводит с нее пытливых, оценивающих глаз.
Не выдержав наконец, Камилла отложила на стол нож.
– Ты уверена, что ты в порядке, Аврора? Ты сегодня как будто не в себе.
– Все хорошо. – Рори поднесла шампанское к губам, сделала глоток. – Ну что, подготовка к празднику успешно продвигается?
Камилла уставилась на нее с явным изумлением:
– Э-э… в общем да. Я сейчас подумываю, не взять ли тему «Гэтсби». Ну, можешь себе представить: наряды из бурных двадцатых[20], блистательные джаз-бэнды. Все украшено перьями и стразами. Черные, золотые, кремовые тона. Все, разумеется, исключительно элегантно, на высшем уровне.
– Не сомневаюсь. А ты будешь играть роль эмансипе?
Легкий и по-девчоночьи звонкий смех Камиллы прокатился по террасе.
– Ну, конечно же, нет. Кому охота это видеть! Я подумывала надеть костюм в тонкую полоску и гамаши, и, может, еще широкую фетровую шляпу. Что ты об этом думаешь? Я могла бы сойти за гангстера, а ты – за мою подружку. Побольше всякой бахромы, обязательно боа. А еще – возбуждающие пунцовые губы.
– Звучит забавно. Но все-таки не стоит сбрасывать со счетов модницу-эмансипе. У тебя для этого очень даже подходящие ножки.
Камилла аж закатила глаза:
– Не смеши меня! Я уже давно вышла из того возраста, когда можно сверкать своими коленками. – Она немного помолчала, набирая в ложку несколько ярко-красных ягод. – Ну а ты как? Успела записаться на свой курс на осень?
Вот он и настал – момент истины. Рори вновь взялась за бокал и в один глоток прикончила то, что там оставалось.
– Не совсем. Точнее, нет.
– Но, детка, ты же обещала…
– Я не вернусь осенью в колледж, – решительно выпалила она. Вот тебе и осторожное вступление! – Я вместо этого решила реализовать наконец свои планы и открыть художественную галерею.
Камилла опустила ложку, и ягоды раскатились по скатерти.
– Галерею? Я думала…
– Да, знаю. Я тоже так думала. Но потом я увидела это здание – один из старых домов на углу Ньюбери-стрит и Фэйрфилд, – и с абсолютной ясностью поняла, что это именно то, чем мне и следует заняться.
Камилла шумно вздохнула:
– Аврора, мы с тобой уже об этом говорили. У тебя совсем нет опыта ведения бизнеса. И пока что – никакого мало-мальского опыта в мире искусства. Прежде чем во что-то подобное ввязываться, тебе необходимо закончить учебу. Получить квалификацию и профессиональные рекомендации, чтобы всегда было на что опереться.
– В смысле, если меня ждет провал?
– Ну, в общем, да. И не надо на меня так смотреть. Ты хоть немного представляешь, сколько новых галерей в первый же год терпят неудачу?
– Нет, но не сомневаюсь, что ты меня в это посвятишь.
– Я не хочу, чтобы и ты попала в эту статистику, Аврора. А это непременно случится, если ты не откажешься от этой мысли. – Камилла с совершенно ошарашенным видом помотала головой. – Ты даже ни словом не обмолвилась мне об этом, когда была здесь в прошлый раз! А теперь – так вот запросто! – ты собираешься взять и бросить колледж!
Рори вскинула подбородок:
– Мне на это не требуется твое разрешение.
Камилла явно была захвачена врасплох ее заявлением, однако сумела выдержать ровный тон:
– Разумеется. Тебе уже больше восемнадцати лет, и ты располагаешь собственными деньгами. Твой отец об этом позаботился. Но я все же прошу тебя немного приостановиться, хорошенько все продумать и просчитать – а тем временем закончить учебу. Диплом магистра – это настоящее достижение. То, чем ты сможешь гордиться независимо от того, чем решишь заниматься дальше. И, кстати, что насчет Парижа? Ты же всегда так хотела туда поехать. И этот опыт очень хорошо потом впишется в твое резюме. Кто знает, что ждет тебя в будущем! Может быть, затеянная тобой галерея. А может – и что-то другое. Просто подожди немного – вот и все, что я хочу тебе сказать.
Рори нервно облизнула губы. Потом еще раз.
– Я уже подписала вчера вечером договор аренды.
Лицо у Камиллы словно разом потухло.
– Ох, Аврора… Скажи, что это не так.
– Извини. Я не собираюсь возвращаться в колледж. Или же ехать в Париж. Я хочу заняться именно этим – хочу осуществить свою мечту.
– Свою мечту, – повторила Камилла и пренебрежительно покачала головой. – Еще какой-то год назад я от тебя даже и слова-то такого не слышала – «галерея». И появилось-то оно лишь потому, что Мэттью вложил тебе эту идею в голову. Он считает, что, раз у тебя есть трастовый фонд, то никакой провал тебе не страшен. Он совершенно ничего не знает о мире искусства, но все равно забил тебе голову этой нелепой идеей – открыть галерею для художников, о которых никто и никогда не слышал! И вроде бы ты уже успела отказаться от этой затеи. А теперь снова к ней возвращаешься, потому что просто не знаешь, к чему приложить свои силы.
– Это неправда. Но если бы и так – какое это имеет значение? Почему я не могу просто желать того, чего желаю? Почему все, что бы я ни делала, должно соответствовать каким-то твоим критериям?
– Дело вовсе не во мне, Аврора. И даже не в тебе. Все дело в Мэттью. Ты пытаешься что-то доказать тому, кого здесь даже нет, потому что тебе горестно и страшно. Ты не знаешь самих азов содержания художественной галереи и не знаешь того, что бывает, когда идешь на риск и терпишь неудачу. А я это знаю. Ты пока что совершенно не готова взять на себя нечто подобное, и если бы ты немного спустила пар и все взвесила, ты сама бы это поняла.
Слова эти задели Рори сильнее, чем ей это хотелось бы признать. Если сказать честно, все закрутилось очень быстро, без должной в таких делах осмотрительности. А что, если мать права? Что, если она только что взяла и сиганула с вышки в самую глубокую часть бассейна лишь потому, что Хакс когда-то что-то ей сказал, и потому что для нее невыносима мысль, что она больше никогда его не увидит?
– Ты сделала это, не продумав все как следует, Аврора. Позволь мне связаться со Стивеном Мерцером и попросить его сделать пару необходимых звонков. Тебе это почти что ничего не будет стоить – скоропалительные решения обходятся дороже, – но этот человек знает, как аннулировать контракт. Неважно, что ты там подписала. Он поможет тебе выбраться из этой ситуации.
Рори вся напряглась, негодуя на эту хладнокровную самоуверенность матери.
– Но я вовсе не желаю из этой ситуации выбираться.
Камилла подалась вперед, вцепившись обеими руками в край стола.
– А что, если у тебя ничего с этой галереей не выйдет? Об этом ты подумала? Или же ты намерена разбрасываться деньгами, пока не пустишь на ветер весь свой фонд?
Рори поглубже вжалась в сиденье:
– Твоя вера в меня поистине не знает границ.
Лицо Камиллы немного смягчилось.
– Это никак не связано с моей верой в тебя. Я просто не хочу видеть, как ты обманешься в ожиданиях, и опасаюсь, что именно это и случится. Открытие галереи – это очень серьезное дело. И куда более серьезное, если ты к этому толком не готова. По статистике…
– Да, да, это ты уже говорила. Обещаю: если я потерплю крах, то сразу же уеду отсюда и сменю фамилию. Я не стану тебя позорить. А кто знает – быть может, ты наконец станешь мною гордиться.
На мгновение лицо у Камиллы выразило искреннее изумление.
– Ты всегда вызывала во мне чувство гордости, Аврора. Всегда и неизменно.
Рори с вызовом посмотрела ей в глаза:
– В самом деле?
– Ну, разумеется.
– Тогда порадуйся за меня. После всех этих жутких месяцев – наконец в моей жизни происходит что-то хорошее. Отпразднуй это со мной. Пожалуйста!
20
Бурные (или ревущие) двадцатые – эпоха послевоенных 1920-х годов (вплоть до Великой депрессии, начавшейся в 1929 г.) в США, Англии, Германии, Франции, характеризуемая бурным экономическим процветанием, появлением новых технологий, динамическим развитием искусства, его стремительной модернизацией и разрывом с викторианскими ценностями.