Страница 4 из 79
Глава 2
— Две трети всего состава — ранены, из них многие неоднократно. Тяжелых… Много. Гангрена. Лихорадка. Некоторые не доживут до следующего утра.
Я проскользил взглядом по рядам раненых, что лежали прямо на полу крестьянского дома. Жарко горел очаг, но всё равно на углах деревянных стен зеленела плесень. Зашкаливающая влажность и тепло создало для нее настоящий рай. Кипящие на очаге, серые бинты также не прибавляли помещению сухости.
— Почему от каких-то гоблинов наши потери столь высоки? — Требовательно спросил я у командира.
— Мы были к ним не готовы. Наше оружие плохо подходило для борьбы с ними. Наша защита — тоже. Пусть она и прикрывает живот, но остаются ноги, по которым любят бить гоблины. Кажется, что это не смертельно, но большая часть погибших — истекла кровью. У тех же, кто выжил — начались нагноения…
— Нужно провести ампутации. — Перебил я.
— У нас нет целителей… Некому этим заниматься. К тому же, солдат без ног будет бесполезен.
— Мертвый еще более бесполезен. Ноги можно вернуть, а вот вернуться с того света — вряд ли. Я этим займусь, подготовьте каленое железо для прижигания ран и спирт. Не переживайте, я лично проконтролирую, чтобы целитель занялся ими в первую очередь.
— Есть. Но у многих уже началась лихорадка. Слишком поздно ампутировать, они уже не жильцы. — Напомнил Курт.
В целом, он прав. Без медикаментов люди помирали и от более пустяковых ран. И в том, что медикаментов не было — есть часть моей вины.
До этого все сражения проводились с участием целителей. Раны быстро дезинфицировались, закрывались магией и в целом, отсутствие антибиотиков не было критичным.
До нынешнего момента.
И то, что я к нему оказался неготовым — мой промах. Конечно, это проблема не казалась мне критичной, а других, более важных дел был вагон. Ведь если делать всё по уму — требовался микроскоп, чашки Петри, коллегия алхимиков в конце концов, что будут перебирать плесень за плесенью, ради поиска самого эффективного вида.
Довольно много видов плесени производили антибиотики, вот только их концентрация различалась в десятки раз от вида к виду, к тому же виды различались токсичностью, а выделение чистого пенициллина — это огромная головная боль. Неудивительно, что я отложил этот вопрос на потом, в итоге дооткладывался.
Что любопытно, несмотря на довольно развитую в стране алхимию, сколько бы я ни пытался вспомнить какой-нибудь алхимический аналог антибиотиков — я сделать это не мог. В целом, довольно малая часть алхимии подходила обычным людям, они просто не могли выдержать сопутствующий зельям токсичный эффект. Так, мало того, проблема лихорадки обычных людей никто из более-менее квалифицированных алхимиков попросту не заботила.
Их основные клиенты, воины и маги начиная с ранга учеников, просто-напросто забывали про такую проблему, как инфекции. Усиленные магией тела легко боролись с ней сами, без внешней помощи. Больной маг — это в целом из области фантастики. Если маг подхватил лихорадку — значит у него куда более серьезные проблемы с источником и лечить тоже нужно их.
Как следствие, всем было плевать. Может, травники в глухих селах пытались сделать что-то, необходимое мне сейчас, но где же их искать?
Я вновь оглядел покрытые плесенью углы дома. Говорят, самые полезные виды плесени живут на цитрусовых. Кажется, в столице даже водились апельсины… Но где взять их тут, на севере?
Какой вообще шанс, что конкретно эта плесень будет более полезна, нежели токсична?
Но любой шанс лучше, чем никакого, ведь так?
— Соберите плесень и дайте самым безнадежным. А еще нужно обезболивающее. Любое. — Приказал я.
— Эм… Есть. — Курт был удивлен, но не стал спорить.
Он мотнул головой и солдат принялся срезать плесень штык-ножом.
В очаг подкинули дров. На красных углях медленно раскалялось железо.
— Ты говорил, что оружие не подходит. Какое тебе нужно? — Спросил я Курта, дожидаясь пока принесут всё необходимое.
— Ваше Благородие, я не имел в виду, что ваше оружие — плохое. Но оно слишком длинное и неудобное в свалке, которую любят устраивать гоблины. Нужно что-то короткое. Топорик, короткий меч, тесак. — Курт продемонстрировал грубое подобие тесака, что висело на его поясе без ножен.
Я кивнул. Предполагалось, что враг просто не должен доходить до рядов, а те немногие, что дойдут — будут подняты на штыки. Но дождь… Что обидно, решение и этой проблемы — тоже было. Причем было куда ближе, чем антибиотики. Главный компонент, азотная кислота, уже был и в большом количестве. Оставалось лишь найти в товарных количествах ртуть и правильное соотношение, после чего массовое производство надежных капсюлей было не за горами. Но увы, меня выдернули в Содружество прямо накануне этого, в итоге азотная кислота пошла на производство малодымного пороха. Что тоже весьма неплохо, по моим подсчетам все проблемы с порохом должны быть уже закрыты.
— Также эм… — Замялся он.
— Говори.
— Мы не совсем тем, чем предусмотрено, мушкеты заряжали. Но все нормально было, ничего не взорвалось!
— Покажи-ка. — Приказал я, заинтересовавшись.
Курт развязал мешочек и высыпал себе на ладонь горку дробинок. Разного размера, не всегда правильной формы, некоторые и вовсе с хвостами.
— Чья идея? — Грозно спросил я.
— Не моя, но под мою ответственность. Пузырь! Дуй сюда!
Дверь открылась и в дом зашел солдат, забинтованный как минимум в четырех местах.
— Значит, твоя идея? — Спросил я, показывая на дробь.
— Д-д-да.
— Дробь нужно калибровать, чтобы вся была одного размера. Остальное — на переплавку. Для калибровки подойдет и сито, главное, чтобы ячейки были ровные и нужного размера.
— Е-есть!
— В остальном — хвалю, жди медаль и награду. — Я хотел было пожать ему руку, но не нашел здоровой.
— Кхм. Ладно, в расположении части есть лошадь?
— Ни одной, милорд.
— Жаль, придется добираться до города пешком.
— Организовать сопровождение? — Спросил Курт.
— Нет, в округе еще много гоблинов, вам понадобятся солдаты, чтобы охранять раненых. Я доберусь сам.
— Господа. Всё готово. — Обратился к нам солдат.
— Хорошо.
Я вынул из ножен меч и продезинфицировал его в огне. Если наточить его как следует, смогу ли я перерезать кость без осколков? Или нужно будет превращать его в пилу?
Придется проверять на практике.
Все села, что мне встретились дальше по дороге — обезлюдели.
Ни одного тела. Распахнутые настежь ворота и двери домов.