Страница 50 из 59
И лишь теперь он понял, что совсем голый. Лишь тонкая простынка отделяла тело оборотня от Алены. Нэнги слегка сползла, а затем и вовсе встала. Феликс очень хотел обнять ее, притянуть, не позволив отстраниться. Но понял, что так нельзя.
Все внутри него требовало схватить пару и прижать. А затем. затем. слиться с ней. Сделать своей потому что. так правильно, так надо. Потому, что до боли хотелось именно этого.
Феликс приподнял спинку кровати. Присел и заметив, что взгляд Алены прошелся по его телу, включая то место, которое полупрозрачная простынка совсем не скрывала, тихо спросил:
- Что скажешь?
Не так он хотел, чтобы она все увидела. Не так он хотел ей все приподнести. А вот теперь она могла сбежать, как и те, что испугались особенности вербера.
Феликс стиснул челюсти, сжал кулаки и подумал вдруг, что так даже лучше.
Сколько можно терять ее? Раз за разом, раз за разом.
Каждый раз умирать, глядя ей вслед, и заново воскресать от ее присутствия.
Надо все решить в одночасье.
Сейчас так сейчас. Пока он еще достаточно слаб, чтобы броситься вслед за Аленой, наплевав на ее желания и порыв скрыться от такого дикого зверя. Пока он еще готов ее отпустить. Потому, что уже это сделал не так давно.
Пока еще раны уменьшают его скорость и силу.
Алена молчала, смотрела на Феликса. Мельком стреляла глазами туда, где поднялась простынь от свидетельства желания вербера. Такого болезненного, как ни один шов или ушиб...
- Скажи что-нибудь, - попросил Феликс. - Не молчи.
Она сглотнула, взяла себе стул и села рядом с головой вербера.
- Что сказать? - спросила, смущенно отводя взгляд.
- Страшно? - он сам не понял, как вырвался из глотки этот вопрос. Горло словно наждачкой полоснули, в голове метались тревожные мысли. Брови сошлись на переносице.
Ладони резко заболели, а на белой простыне появились алые следы. Сначала он даже не понял. Швы открылись от натуги, что ли? Затем посмотрел на свои руки. Вот идиот! Процарапал ногтями ладони.
- Ты чего? - вдруг участливо проронила Алена. Взяла руки вербера и. поцеловала. Сначала одну, а затем и другую.
Феликс сглотнул. Бороться с собой сейчас было невыносимо тяжело. Мысленно он ее уже раздел, бросил на постель и. Тело вербера было так готово, словно он вот-вот.
Феликс выдохнул и спросил тихо:
- Так, что, страшно?
- Что тебя так поранили? - она почти всхлипнула и по всему телу Феликса прошла теплая волна. Стало хорошо и приятно. Она о нем переживает!
- Нет, - сглотнул он. - Одно твое слово, и я никогда больше не пойду в ПОН. Я спрашивал о другом.
- Ты про либидо верберов? - она смущенно хихикнула. - Ну да, немного пугает, что ты едва очнулся и уже.
- Я про то, что ты видишь.
Он смахнул простынь одним движением.
- А-а-а. - она посмотрела на Феликса, везде-везде и негромко выдала. - По-моему, тебе нужно быть очень осторожным. Ну ты понимаешь. Но я уверена, что сможешь. А что медведь разве может быть маленьким в каких-то местах? А?
Феликс усмехнулся, потянул ее к себе и Алена послушно села на его кровать.
- Я бы тебя сейчас. Но не стану. Сама все видишь и все понимаешь.
- Не стоит, - она нежно провела рукой по волосам Феликса и тому захотелось еще немного этой ласки. Вербер прижал руку Алены к своей щеке.
Ты еще слаб. И должен восстановиться.
- Ты, действительно, так думаешь? - он искал на ее лице ответы. Алена усмехнулась:
- Ты огромный и озабоченный. А еще ты очень мне дорог. Когда узнала про это... дело... Я места себе не находила. Обещай, что немедленно уволишься из ПОН!
- Кхм... - прищурился Феликс. Еще никогда он не был таким довольным. Таким счастливым и беззаботным. Какое-то ребячество заполнило все существо вербера. Сразу же захотелось подразнить ее. Немного, ну совсем чуточку. - Если ты обещаешь больше не прогонять меня. Дашь мне шанс.
- Уже даже и шанс? - усмехнулась она.
- Да! - твердо произнес Феликс. Накрылся простыней, чтобы не сверкать свидетельством желания и дальше и присел на кровати, спустив ноги. А затем усадил Алену к себе на колени.
Она была легкой, словно пушинка. И такой податливой, теплой, доверчивой. Желание снова отдалось болью. Но Феликс прижал Алену к себе и втянул запах ее волос: жадно и ненасытно. Наслаждаясь им, напиваясь, пропитываясь. Так пьет путник, что много времени страдал от жажды. Так ест хлеб тот, кто голодал сутками.
Так вдыхает воздух ныряльщик, у которого на глубине внезапно закончился кислород.
- Хорошо. Дам тебе шанс, - мягко согласилась она и затихла в руках вербера.
Какое-то время они так и сидели, пропитываясь близостью друг друга, забыв совершенно обо всем. Даже о том, что они в больнице, в палате, куда в любой момент могут зайти врачи или медсестры.
Феликсу хотелось довольно рычать и тереться о свою пару, как сытый кот. Хотелось всего и сразу. Не отпускать, показать силу медвежьей страсти и мощь привязанности к своей паре. Да много чего еще хотелось ей показать.
Поэтому Феликс благоразумно ослабил объятия и Алена снова перебралась на стул.
Расставаться с ее телом было так. непривычно. Словно ногу или руку потерял. А то и нечто более жизненно-важное.
И лишь теперь, когда Алена обещала, что даст ему шанс, Феликс озаботился вопросом:
- А как нас нашли? Не знаешь? Я ведь не смог подать сигнал.
- Алмаз, твой напарник, - усмехнулась Алена. - У него в ухе был вшит передатчик.
Нашел место, где тот не глушат, и сообщил, где вы находитесь. А какой-то боец. по-моему Дикий, - она вскинула глаза к потолку, вспоминая.
- Дикий, - подтвердил Феликс. - Я с ним общался.
- Так вот. Он показал Алмазу место, где можно пробиться с помощью передатчика. А потом ваши. ну ПОН нашли, куда стекались сотовые за последние часы. В самом вашем здании все сигналы глушили. Но по дороге-то еще нет. Вот так вас и вычислили и разыскали...
- А тебе все это рассказал.
- Тихон Матвеевич. Он твой начальник?
- Да. Он здесь был?
- Ага.
- Ясно.
Другой информации Феликсу не требовалось. Матвеич явно сразу понял, что Алена - его пара. Поэтому и выдал ей секретные данные. Все равно оборотень не сможет ничего скрыть от единственной женщины. Никогда. Это закон. И уж если она сама пришла к Феликсу, значит, они найдут общий язык.
Алена
Мы с Феликсом провели вместе целый день. Общались, смеялись и снова общались. Мне еще никогда не было насколько комфортно и настолько приятно с кем-то общаться.
Откровенные вопросы встречали не менее откровенные и честные ответы.
Феликс ничего не скрывал, и я платила ему той же монетой.
Наверное, за этот день мы узнали друг друга лучше, чем за все предыдущее время.
И прерывались только на процедуры.
Верберу делали какие-то особенные инъекции и ненадолго ставили капельницы.
Однако, как только медсестры и врачи скрывались из виду, он звал меня из коридора так, что стены больницы тряслись.
И я спешила к Феликсу, чтобы не тревожить остальных пациентов.
- Так ты завершила обучение? - первым делом спросил этот ревнивец, уплетая жирную, ароматную солянку, которую нам принесли на обед.
Я усмехнулась.
Феликс отставил еду на столик, даже кусок хлеба отложил и скрестил руки на груди.
Слава богу, ему уже дали пижаму и вербер не выглядел смешно. Голым и с таким требовательным видом.
- А ты сам догадайся... Может да... А может и нет... - решила я подразнить Феликса.
Тот подвел могучими плечами, сцепил руки в замок перед собой и вывернул их, словно разминался.
- Ну если тебе не жалко этого нэнги...
- Ты так уверен в своей силе? - я приподняла бровь.
Феликс усмехнулся.
- Ты пришла ко мне. Значит, я тебе не безразличен. А это означает, что я в сто раз сильнее прежнего.
Здесь возражать я уже не могла.
После обеда я перевела разговор на семью Феликса.
- Насколько помню, тебе не одна сотня лет, верно? - начала издалека. Вербер прищурился и вгляделся в мое лицо, словно искал в вопросе подвох.