Страница 49 из 59
Огнестрельным оружием в ближнем бою пользоваться нет смысла. Да и архаровцы Солоха не особо любили подобные штуки. Предпочитая рвать врагов голыми руками.
Если, конечно, не начиналась перестрелка уже из укрытий, издалека.
В какой-то момент Феликс не выдержал - перекинулся, встал на задние лапы, сбрасывая мордоворотов, и зарычал.
Тот час со всех сторон показались оскаленные морды. И Феликса начали буквально рвать на части. Он огрызался, отбрасывал противников с арены в зал, и те падали мешками с картошкой. Сломанные и неподвижные. Некоторые висли на креслах, другие вообще приземлялись в проходы и медленно стекали по ним.
Но на Феликса тут же кидались новые.
Он уже почти не видел куда бьет. Где враг, а где дорога к спасению. Только защищался и атаковал. Грыз, рвал когтями, ощущая, как слабеет.
Тело стало невероятно тяжелым. Хотя прежде вербер не чувствовал его веса.
Свет вокруг практически померк. Феликс пошатнулся и рухнул, чувствуя, как сверху навалились другие тела, как впились в тело когти и зубы...
Все... Это конец.
Внезапно над ухом раздался дикий надсадный рев. Сразу стало немного полегче. Груз тел ослабел. Феликс тряхнул головой и медленно поднялся, оглядывая арену.
Рядом с ним появился еще один вербер. Матерый, мощный, с белым пятном на лбу.
Дикий. Понял Феликс.
Они вдвоем рванули в атаку. Понимая, что все равно не выиграют.
Но зададут противникам жару. Окровавленные мохнатые тела опять схлестнулись в схватке.
Феликс хотел бы спросить - зачем Дикий за него вступился. Когда мог попытаться бежать. Зачем он влез в схватку, в которой им все равно не выиграть.
Однако времени не было.
Открылось второе и третье дыхание. Феликс и Дикий бросались на атакующих. Полосовали когтями, не позволяя опять вцепиться. Выдирали куски плоти.
Но толпу из десятков волков и медведей сложно одолеть вдвоем.
Тем более, архаровцы Солоха тоже были не лыком шиты. Тренировались и натаскивались.
В какой-то момент стало ясно, что все кончено. Однако Дикий не ушел. Не бросил Феликса.
Они рванули в последний раз.
Зарычали почти одновременно. Будто издавали боевой клич.
Прыгнули в разные стороны. А противники рванули навстречу.
Этим оборотням уже нечего было терять.
Среди людей - вне закона, среди своих тоже. Поэтому они дрались, как в последний раз и не собирались выпускать добычу живой. Даже, если и сами здесь же погибнут.
Феликс ощутил, как из-под него рвутся враги, как пытаются выгрызть, выцарапать себе дорогу.
И. вдруг те затихли.
Вербер поднялся, пошатываясь и увидел... своих.
Бойцы ПОН снайперскими выстрелами уложили всех противников Феликса и Дикого.
Тот дернулся, рванул прочь. Перемахнул веревки, что окружали арену и стремглав понесся по проходу.
Один из бойцов ПОН прицелился.
Но Феликс обратился и крикнул:
- Отставить! Не стрелять!
Пуля с разрывным зарядом просвистела в воздухе.
У Феликса в глазах потемнело. По телу растеклась боль. Та самая которую заглушал адреналин схватки. Та самая, что отступала, пока вербер спасал свою жизнь.
Он попытался ухватить взглядом проход, по которому бежал Дикий. Узнать. Жив или нет.
ПОН стреляли на поражение. Как и предупреждали.
Шея затекла и не шевелилась. Феликс напрягся, пошатнулся, выдохнул и отключился.
***
Алена
«Алена. Собирайся».
Вот и все, что телепатировал мне Тимур.
«Мы уже почти у твоего дома!»
Добавил он.
Первым делом я позвонила Дарине Харламовне.
- Да, Аленочка? - ответила она довольно быстро. Впрочем, как и всегда, когда Клим оставался у няни в гостях.
- Пожалуйста, оставьте Клима у себя на ночь. У меня очень срочное дело.
- ММ... Срочное дело... - по голосу Дарины Харламовны я сразу поняла, о чем она думает. Но решила не разубеждать няню Клима. Так даже лучше. Пусть считает, что я пошла налаживать личную жизнь. На свидание.
- Нам прийти завтра утром или попозже? - Дарина Харламовна явно нарисовала в голове как я проведу сегодняшний вечер. И чем продолжу заниматься ночью.
- Давайте я позвоню завтра, - очень кстати сообразила я. Я ведь и понятия не имела -куда еду к Феликсу и в каком он состоянии. Может придется дежурить в больнице после операции или пока вербер под капельницей. Может он вообще без сознания.
Я даже думать ни о чем плохом не хотела. Но панические мысли и настроения вдруг завладели всем существом.
- Тогда я жду звонка. Аленушка.
- Да, конечно.
Я сунула в карман куртки кошелек, паспорт, где всегда держала листок с флюрографией. Мало ли. Вдруг в больнице спросят.
И рванула на выход.
«Мы у твоего дома» - очень кстати телепатировал Тимур.
Я и сама не поняла, как начала общаться подобным образом. Причем, совершенно без напряжения.
Последним я засунула в сапог сотовый, который носила, как некоторые воительницы -кинжалы, в голенище.
Меня ждала целая кавалькада внедорожников темного цвета. Синих, черных и серых.
Я насчитала машин девять.
Стало даже не по себе.
А вдруг такое количество машин потому, что. Холодок опустился в желудок и захотелось внезапно расплакаться.
А что, если. Если с ним случилось ужасное.
Я тряхнула головой, прогоняя нахлынувшую панику. Нет, нет и нет!
Держаться! Тимур не сказал, что дела у Феликса совсем плохо. А я уверена, что мне он об этом поведал бы. Бета видел, как я волнуюсь и знал, что переживаю я искренне. Я ему телефон оборвала, пока ждала новостей от Феликса.
Я снова оглянулась на шеренгу из гигантских железных зверюг.
Я понятия не имела - в какую садиться.
Растерялась. Так и стояла возле забора, перебирая ключи пальцами.
Внезапно из одного кроссовера раздался оклик Тимура, и я поспешила туда.
Села на заднее сиденье и машина тронулась с места.
- Что с ним? - спросила я у беты, который устроился на сидении рядом с водителем.
***
Феликс
Сознание было мутным, обрывочным. Образы и звуки мелькали, вспыхивали как сверхновые и пропадали. Будто таяли падающими звездами.
Разговоры доносились словно издалека, из какого-то другого измерения.
Калейдоскоп видений складывался и рассыпался на части.
Белые халаты, белый потолок, бутылка на капельнице.
Лицо Тимура... Алена...
Алена... Алена.
Она постоянно появлялась в видениях Феликса. И чудилось верберу, что это галлюцинации. Мозг, пытаясь улучшить состояние организма, подкидывал образ, который мог воскресить Феликса, вытащить из комы и заставить бороться.
И он боролся. Каждый раз, когда видел ее.
Вязкое забытье не желало отпускать, затягивало зыбучими песками. Чернота разливалась перед глазами и словно пыталась захватить весь мир Феликса. Но он рвался туда, где маячил кусочек света и лицо Алены. Ее гибкая фигурка, аурный силуэт ее дракона, видимый только оборотням, если особенно настроиться.
Он спешил к ней. На инстинктах, на тяге к паре. Даже понимая, что, скорее всего, это лишь видение. Даже осознавая, что, вероятней всего, она далеко. И может даже сюда не придет. Сама. Из гордости или из-за занятости. Неважно.
Он возвращался к ней.
Спустя какое-то время свет стал ярче. Вспыхнул перед глазами так, что Феликс зажмурился. А затем пришло все и сразу.
Краски, запахи, звуки.
Звон тележки, на которой, видимо, везли какие-то врачебные инструменты, слышался впереди и справа.
Слева журчала вода, плескалась, будто кто-то мыл руки или умывался.
С потолка свирепо светили белые люминесцентные лампы.
Пахло хлоркой, кафелем, какими-то медикаментами и... Аленой.
Снова глюки? Опять видения?
Внезапно дверь в палату, где лежал Феликс, открылась и из ванной вышла. она.
Алена подскочила и обняла вербера. Почти улеглась на него, обвив руками шею. Тело оборотня среагировало. Сразу и очень так однозначно. Пара рядом, он пришел в себя. И, хотя все мышцы еще болели, кожу саднило, а местами тянули швы, желание охватило все существо вербера, наполненного адреналином и тестостероном недавней кровавой бойни с преступниками.